В здравом уме и без памперса

  На страницах газеты «Аргументы неделi», начиная с ее первого номера, звезды политики, культуры, шоу-бизнеса, да и просто самые обычные люди проходят сеансы психологического анализа в кабинете известного психолога Рамиля ГАРИФУЛЛИНА.  Сегодня у него на приеме пожилой человек, боящийся маразма.

 - МНЕ уже 72 года. В последнее время часто переживаю о предстоящем старческом слабоумии.

 - У вас есть жалобы на ухудшение памяти, мышления, на плохое настроение? Почему вы так уверены, что вам неминуемо грозит старческое слабоумие?

 (В целом старческим слабоумием - деменцией - начинают страдать 15% лиц старше 65 лет. Это средний возраст начала заболевания.- Прим. Рамиля Гарифуллина.)

 - Вы хотите сказать, что у меня есть возможность уйти из этого мира в здравом уме?

 - Почему вы сразу заговорили о смерти?

 - По каким-то причинам стал особенно остро осознавать, что для меня нет, пожалуй, ничего более важного, чем размышления о собственной смерти. Что со мной произошло?

(Опыт моей психологической практики показывает, что феномен собственной смерти по значимости стоит на первом месте и лишь потом дети, родители, Бог, близкие, счастье, карьера, дело.)

 - Вы стали больше философствовать, понимать нечто запредельное, чего раньше не чувствовали и не замечали… Не стоит переживать из-за того, что вы стали духовнее и философичнее… Какая же это проблема?!

 - Меня угнетает, например, мысль, что человек приходит из ничего и уходит в никуда. Я стал часто сравнивать себя с детьми, начал осознавать, что стал деградировать и превращаться в ребенка. Меня тянет к земле, с удовольствием работаю на земельном участке. Детей ведь тоже тянет к земле, они любят играть в песочнице.

 Я нахожу удовольствие так же, как дети, в малом. Впитываю сполна каждый прожитый час, радуюсь, что не умер и прожил еще один день. Подолгу рассматриваю вещи, как ребенок вожусь с игрушками. Меня все это и радует, и огорчает. Я просто зациклился на сравнении себя с детьми. И вижу, что все совпадает, только дети растут и развиваются, а я возвращаюсь назад.

 (Мой пациент не имеет нарушений в сознании, его мышление продуктивно, абстрактно. Он хорошо проводит сравнительный анализ. Поэтому версия о надвигающемся старческом слабоумии у меня отпала. Вероятнее всего, имеют место нарушения не в интеллектуальной сфере, а в эмоциональной.)

 - То есть ваше внутреннее психологическое время течет медленнее. И это прекрасно. Аналогично происходит у детей. Они радуются малому, умеют удивляться обычным вещам. Их день наполнен и время течет медленно, потому что они познают мир. Именно поэтому, когда мы вспоминаем детство, кажется, что оно было очень долгим.

 - Я стал капризным, как ребенок. Дети тоже открыты и откровенны, искренне плачут и смеются.

 (Эмоциональность, раздражительность могут быть признаками деменции, но это лишь необходимое условие, но недостаточное.)

 - Но зато вы мудры.

 - И дети мудры. Недаром же сказано: устами младенца глаголет истина. Я верю в Бога, в потусторонний мир. Но и это не сильно отличает меня от детей. Они тоже веруют… в волшебника, сказки, чудеса.

 - Вы хорошо спите?

 - Я много сплю. Дети тоже много спят.

 - На аппетит не жалуетесь?

 - Ем кашу, другую мягкую еду, вообще мало ем. И дети мало едят и тоже мягкую пищу.

(Пауза.)

 - ВСЕ, больше в вас нет ничего детского? Не густо…

 - Как нет?. Дочка два месяца назад родила мне внука. Он сморщенный и лысый, на маленького старичка похож, прямо моя копия. Все так сказали.

 (Действительно, физический облик, кожа, голова, лицо ребенка, но только новорожденного, напоминает старика. Об этом говорят многие акушеры.)

 Я стал знакомиться на улице со старушками и стариками, без стеснения, без комплексов. То же самое и у детей. Они запросто знакомятся с незнакомыми детьми. У меня происходит какой-то регресс.

 (И все-таки это не регресс личности. При регрессе наблюдается почти полное равнодушие, безразличие к окружающему, апатия.)

 - НУ ЭТО же не проблема? Наоборот, такой общительности радоваться надо.

 - Если так дальше пойдет… Я смотрю на некоторых стариков-маразматиков… Они плохо разговаривают, как дети. Старики страдают одиночеством, часто не узнают своих родных, как малыши. Ребенок чувствует себя одиноким, поэтому и плачет. Любой может приручить ребенка.

 (Я увидел в глазах моего пациента чувство одиночества.)

 Я стал часто плакать.

 (На его глазах появились слезы.)

 Старики плачут перед смертью, переживают. А дети плачут после рождения. Они, как и старики, чувствуют себя чужими в этом мире.

 Я боюсь, что когда-нибудь потеряю рассудок и перестану стесняться наготы. Ведь дети не стесняются своей обнаженности. Старики справляют физиологическую нужду в постель. И  дети тоже. Я боюсь этого маразма.

 (Опять наговаривает на себя. Маразм характеризуется полным распадом психической деятельности, утратой контакта с окружающими и  др.)

 - ЕСТЬ что-то положительное в вашем возрасте?

 - Да. У меня уже нет той суеты и эгоизма, которые мешали почувствовать красоту мира. Появилось обостренное восприятие искусства, музыки, живописи. Я почувствовал, что обладаю большей способностью самовыражаться через искусство. И у детей то же самое. Они самовыражаются через творчество. Я живу сегодняшним днем, как ребенок.

 - Вы устали от жизни?

 - Я не боюсь смерти, потому что устал от жизни. А ребенок… (пауза) не боится смерти, потому что не осознает ее. Я хочу уйти из жизни и просто слиться с природой… Как некоторые это умеют делать…

 - Расскажите мне об этих некоторых.

 - Как-то я бродил в лесопарке. Вдруг в густой чащобе увидел необычное дерево. Без листьев. Невысокое, но широкое в обхвате. Несмотря на свою необычную форму, это деревце не выделялось из окружающего пейзажа. Всмотревшись, я увидел, что это вовсе не дерево, а… старушка с воздетыми к солнцу руками. Она удивительно сливалась с деревьями, с землей. Такое ощущение, будто бы выросла из земли. Лицо ее было землистого цвета. В светлых голубых глазах отражалось небо. Внезапно я понял, что она пришла сюда умереть. Она уже сливалась воедино с природой.

 На следующий день я увидел ее мертвое бездыханное тело в лесной чаще. Позвал людей. На вызов приехали два пьяных милиционера с какими-то девицами, небрежно затащили умершую старушку в черный полиэтиленовый мешок с молнией и отвезли в морг. Потом я узнал о ней все. Старушка оказалась из дворян. Ее тело около месяца пролежало в морге. Родственники, которым досталась ее квартира, в это время кутили, пьянствовали в казино, обмывали наследство. С тех пор я как-то по-другому стал думать о своем уходе из этого мира. Встреча с этой старушкой меня сильно травмировала, я целый месяц сильно болел. Потом пришел к вам.

 Психоанализ показал, что мой философичный пациент страдал частичной ятрогенией, то есть приписыванием себе психических проблем, которых в действительности у него нет. Дальнейшие беседы показали, что он испытывал возрастной кризис. Он только-только начал примерять на себя «рубашку старости». Этот диалог состоялся пять лет назад. В настоящее время мой пациент адаптировался к процессу старения и мечтает стать долгожителем.