(Мой пациент долго рассказывал о своей красивой жизни, богатстве. Я сразу почувствовал, что это лишь фантазии, которые он решил использовать, чтобы войти ко мне в доверие. Но почему он сразу стал рисоваться, проявив комплекс неполноценности? – Прим. Рамиля Гарифуллина.)
– Вы прекрасно владеете русским языком.
– О, да! Я долго изучал русский. Это прекрасный язык Достоевского.
– А какой ваш родной язык? Наверное, арабский?
– Нет. Я его не знаю. Я представитель маленькой нации на Востоке.
(Мой пациент невнятно произнес название этой нации. Я даже не расслышал, но догадался, что такого народа не существует.)
– Как будет на вашем языке слово «хлеб»?
– (Пауза.) Бакмара… Вот так мы называем хлеб.
(Мой пациент начинает нервничать.)
– А как будет «нет ничего прекраснее горячего хлеба»?
– (Невнятно.) Бакмара дан барнакая сере. Вот так.
(Дальше в эти выдуманные словесные «канделябры» все больше и больше вкрапливались фрагменты цыганского языка. Я не стал дожидаться, когда мой собеседник попросит у меня взаймы до вечера, сославшись на то, что он не обменял еще своей валюты, и решил разоблачить его.)
– Вы цыган!
(Я добродушно улыбаюсь своему пациенту. В ответ он начинает громко смеяться. Это защита обратным чувством.)
– Вы можете рассказать о своем детстве?
– Почему нет?
(Я почувствовал, что мой пациент сначала сказал себе «нет», а затем дал согласие.)
Я из Молдавии. Моя семья оседлая, и жили мы в достатке. А когда Союз распался, все стало плохо. Детей даже учить не могли, потому что не было угля и газа, чтобы школу топить. Пришлось кочевать с табором. Сейчас торгую. Стараюсь семью содержать.
– Вас в детстве заставляли работать?
– Нет! Мой отец был кузнецом. Дядя, тоже известный кузнец, был бароном. И сам я был бароном в нашем поселении.
(Мой пациент стал, как бы оправдываясь, рассказывать о чистоте своей родословной. Но я почувствовал, что он страдает заниженной самооценкой, частично вызванной стереотипным отношением к цыганам как к полукриминальным личностям.)
– А что такое барон?
– Мне подчинялись все цыгане. Я следил за тем, чтобы сохранялись наши традиции, песни, чтобы цыганская культура передавалась нашим детям. Если кто-то из наших оказывался в беде, мы все помогали.
(Мой пациент сильно переживает по поводу своего утерянного статуса, часто повторяя «был».)
- Говорят, цыгане хорошо гадают.
– Ну не все. Я, например, не умею гадать. А вот бабушка моя была гадалкой. Все, что она мне предсказала, исполнилось.
– Цыгане хорошо манипулируют людьми. Сначала интригуют, задевают человека жизненно важной темой: о женитьбе, болезни, смерти, а потом тянут деньги с собеседника. Вы как к этому относитесь?
– Думаю, если бы я умел гадать, говорил бы только правду. А не ерунду всякую ради вымогательства. Мы порядочные цыгане, последнего не отберем. Если человек нуждается, свое отдадим. Но лишнее можем забрать… А зачем тебе лишнее?
(Видимо, у моего пациента есть опыт «забирать лишнее», и его внутренняя философия позволяет после этого спать спокойно. Анализ интонаций, реакций и динамики лица показал, что мой пациент не патологический лгун. Он блефует, только когда можно «забрать лишнее». Мой пациент артистичен, может быстро входить в роли. Вот и сейчас он превратился в личность, откровенно говорящую о своей судьбе.)
– Я слышал, в цыганских таборах свои законы?
– Да. В таборе все должны уважать друг друга. Старшим вообще надо подчиняться. Жена обязана слушаться мужа и быть верной.
(У цыган, как и у мусульман, права женщины в таборе ограничены.)
– А мужчина, конечно, в этом плане свободнее?
– Да. Если я, допустим, гулял, мне жена обязательно простит.
– Цыгане платят алименты?
– У нас платят так, чтобы весь табор знал. Если я бросил женщину с детьми, то должен ей помогать до тех пор, пока дети не встанут на ноги.
– Что вас сейчас больше всего тревожит?
– Семья. Вот я старшую в 18 лет замуж выдал. Свадьбу красиво играли, пышно. Но моя дочь не понравилась матери жениха. Она хотела другую невестку. А ту девушку ее родители не хотели в их семью отдавать. Поэтому и взяли нашу. У нас бывает замужество по согласию молодых, но часто – по желанию родителей. Вот так у меня и получилось с дочкой. Сперва парень говорил, что родители не помеха. А потом как только та, прошлая невестка ему позвонила, сразу к ней убежал. Правда, они с моей дочкой только недели две прожили. Не было детей. Разошлись и все.
(На глазах отца слезы. Это меня сильно удивило.)
– Мне всегда казалось, что в основном у цыган работают женщины. Это так?
– Во времена наших бабушек, прабабушек мужчин содержали женщины. Теперь женщины стали умнее. А раньше ходили вокруг мужчины, как будто он король. Я порядочный мужик, мне бы сейчас стыдно было бездельничать.
– В психологии известно такое заболевание, как хроническое бродяжничество, или дромомания. Вам это знакомо?
– У нас такая кровь. Это дар или проклятье. Мы на одном месте не можем жить.
(Мой пациент осознает свою дромоманию, которая одновременно является основой, архетипом цыганской культуры.)
– Я недавно на Казанском вокзале видел целый табор цыган. Они прямо на полу спали.
– Это цыгане-попрошайки.
– Цыгане-попрошайки – одно направление, а цыгане-гадалки – другое?
– Да. Вообще, разные цыгане есть.
(Мой пациент с большим раздражением говорил о попрошайках и постарался изменить тему разговора. Видимо, он сам в себе и в своих соотечественниках это ненавидит.)
– Я ненавижу, когда детям говорят: «Замолчи, а то сейчас цыгане заберут!» Почему нами пугают детей?
(В глазах слезы и агрессия.)
- Ваши дочки ходят в цветастых одеяниях, монистах?
– Нет. Они одеваются по-современному. Но все цыганское нам нравится: золото, платки цветастые.
– Расскажите о каком-нибудь своем сновидении.
– Вчера такой сон видел. Мы едем по длинной-длинной дороге. Подъехали к границе Молдавии. Все ждали, что нам печать поставят в эмиграционке. А потом я взял и выкинул паспорт. Зачем он мне? Вот я жду-жду, когда печать поставят, а ее не ставят. Мы люди, привыкшие к свободе. Раньше не нужно было всех этих печатей.
(Это сон о том, что цыгане наяву все время сталкиваются с государством, которое им ставит барьеры. Мой пациент – человек свободный, а ему всю жизнь что-то приходится выдумывать. Он устал и думает, когда же это все кончится.)
– Как вы сами справляетесь со своими стрессами и переживаниями?
– Молитву читаю. Моя бабушка-гадалка меня научила. Одна молитва снимает порчу и испуг. Другая – предсказывает будущее. Но Бог не всегда помогает. Иногда надо просто успокоиться.
– Вы знаете тайны гадалок? Вы же бывший барон, и они вам подчинялись.
– Они мне подчинялись только финансово. А все остальное зависело от их таланта. Вот мои дочери не осилили эту науку. Лентяйками были. А бабушка уже померла. Но она мне немного объясняла.
– И что же она вам рассказывала?
– Вот вы идете по улице, а навстречу вам цыганка с предложением погадать. Вы, конечно, отмахиваетесь от назойливых предложений. И уже вслед слышите: «Не узнал судьбу, пожалеешь! Ты уже три раза пострадал по казенным делам». Нерешительно возвращаетесь: «Черт знает что! Откуда она узнала?» И вот вы готовы для обработки. Вы не подумали, что у любого человека за долгую жизнь бывали какие-то неприятности, три из которых сразу легко вспомнить.
(Что-то подобное психотерапевты рисуют во время стрессотерапии.)
– А еще какие-нибудь примеры не могли бы привести?
– Ворожат молодой девушке. То глядя в зеркальце, то зорко поглядывая на свою жертву, гадалка тараторит: «На сердце у тебя забота, но ты не печалься. Жизнь тебя ждет счастливая. Думает о тебе какойто человек на букву Н. Есть у тебя такой знакомый? Нету? Значит, пока не открылся». И все в таком духе.
(Эти универсальные формулы подходят любому.)
Психоанализ показал, что пациент страдает от двойственности своих чувств. С одной стороны, он играет, а с другой – хочет возвращения к себе, к правде. Игра с каких-то пор для моего пациента перестала быть главной сутью его личности. Теперь она ему в тягость. Тем более когда в социуме появились игроки покруче.
Я почувствовал, что мой пациент искренен во многих своих высказываниях. Мне было приятно, что он доверил мне свои переживания. При этом ничего не просил, ничего не предлагал, ничего не навязывал. Я уже не думал, что надо уйти, подстраховавшись от возможных неприятностей, которых иной раз ждут от представителей этой самой романтической нации.