- ВНАЧАЛЕ поработаем в режиме свободного ассоциирования. Что приходит в голову здесь и сейчас, о чем переживаете, о чем так и хочется выплеснуться наружу?
(Пауза.)
- Ну... сейчас лето, а лето обычно период накопления, период подведения итогов прошлого сезона. Театры не работают. Никаких премьер нет, концертов нет, все разъехались по отпускам, кто к морю, кто в горы. В общем, ничего не происходит физически. Ну тем не менее подспудно идет работа. И конечно, я думаю о том, что сентябрь не за горами и что в сентябре нужно делать новые удары, новые сюрпризы для зрителей, слушателей, для телевидения, кино, радио. У меня такие вот сюрпризы уже заготовлены. И некоторые из них уже на пленке.
Могу назвать фильм, который называется «Жизнь и смерть Леньки Пантелеева». Этот фильм еще никто не видел, но он уже готов, снят, записан и ждет своего часа. Ожидается и несколько театральных премьер. Первая будет в сентябре. Это театральный и даже кукольный мюзикл. В знаменитом театре Образцова пойдет новая версия моего мюзикла, который называется «Винни по прозвищу Пух». Это предстоит уже в сентябре.
(Было ли это свободным ассоциированием? Иногда пациенты вместо того чтобы свободно выражать то, что приходит в голову, начинают говорить «нужное». «Нужное» для психоаналитика или для самого пациента?)
- Раскрою еще один секрет. Мой новый мюзикл завершит «трилогию детективов». Это будет уникальное явление за всю историю мирового театра.
(Это психологический феномен искусственного самоподбадривания и самопрезентации моего пациента, основывающийся на вере в собственный успех или на комплексе неполноценности? Такую веру в собственный успех может себе позволить только великий маэстро, коим мой пациент, по-видимому, и является. Впрочем, и комплекс неполноценности моего пациента также может являться главной движущей силой в его творчестве.)
- Я написал три музыкальных детектива. Первый уже готов - английский по пьесе Агаты Кристи «Мышеловка». Второй - французский по пьесе Тома, который называется «Восемь женщин». И наконец, третий - русский детектив. Он называется «Чисто российское убийство». И я наслаждаюсь тем, что сейчас лето и я могу не особенно отрываясь заниматься только своей работой.
(И опять закралось предположение, что это не свободное ассоциирование, а выражение «нужного» в форме самопрезентации. Возможно, доля этого есть. Но, по-видимому, все сказанное действительно переполняет психику моего пациента, хотя бы потому, что он, как и большинство художников, желает поделиться успехами и плодами своего творчества. По-видимому, успех в творчестве, наравне с самим процессом творчества, является основной ценностью и мотивом его деятельности).
- Можно предположить, что вы оптимист, предвкушающий свои будущие успехи.
(И действительно, на лице и в глазах моего пациента светится радость от предвкушения будущих успехов.)
- Ну, это правда. Я очень люблю жизнь вообще как таковую. Я люблю путешествовать, вкусно поесть, хорошо выпить, посмотреть кино, хороший спектакль, погулять по морю, плавать и т.д., миллион разных удовольствий. Если бы мне сказали: выбери только одно удовольствие, а все остальные отбрось, - то я бы выбрал все-таки нотный листок, ручку и чтоб меня никто не трогал, и я мог писать музыку.
- У любого творца есть некоторые фантазии на тему того, что он должен оставить свой след. Эта вера в жизнь после смерти и является одной из мотиваций творчества.
- Это неважно, я совершенно равнодушно отношусь к тому, что когда-то умру. Знаю, что это случится, и отношусь к этому спокойно. Главная цель творчества - остановить мгновение. Кто может его остановить - это художник. Мгновение замирает на странице книги или на альбоме с музыкой. И оно остается жить долго.
- Допустим, у вас депрессия из-за погоды, а надо писать мюзикл. Вы мужественно вынесете депрессию и сделаете дело?
- Да, сделаю. Я профессионал.
(Можно предположить, что мой пациент страдает частыми перепадами настроения, так как погода в нашей полосе переменная не только в течение недели, но и в течение дня, часа. Впрочем, собеседники моего пациента этого, вероятно, никогда не замечают, так как он обладает значительным самообладанием, результатом которого является частая улыбка. Это ни в коем случае не является защитой обратным чувством. Мне повезло: при общении со своим пациентом на небе ярко светило солнце.)
- Если на клавишах рояля будет кровь, вы все равно напишете музыку о радости жизни?
- Да. Профессионал работает независимо от настроения.
(Мой пациент больше играет роль композитора или действительно ощущает себя композитором?)
- Каким образом прошлые переживания, ощущения, ситуации, которые у вас были, сказались в ваших произведениях?
- Прямой связи нет. Эта связь непрямая. Например, в моей жизни случилось два очень страшных события. Первое - это землетрясение в Ташкенте в 1966 году. Второе - страшное нью-йоркское событие 11 сентября 2001 года. Я был конкретно в том месте, где это случилось, в 50 м от этого небоскреба. Обломки падали не на меня, а на здание, где я находился, и на его крыше нашли обломки того самого самолета, который врезался в небоскреб. Я пережил все это очень близко.
- И как это сказалось на вашей музыке?
- Многие творческие люди сразу после этого начали писать реквиемы, симфонии и оперы, посвященные этому событию. Я считаю, что это неправильно. Но сейчас у меня созревает некое гигантское сочинение. Я не буду его называть, но это будет трагическое сочинение, посвященное XX веку и тем ужасам, которые мы пережили. Во мне это зреет очень долго, но непосредственной связи нет.
- У Берлиоза есть «Фантастическая симфония». Создав это произведение, композитор в четвертой части этой симфонии избавляется от своей героини и тем самым избавляется от своей девушки, с которой по жизни дружил. И ему становится легче. Что-то подобное было в вашем творчестве?
- Берлиоз действительно ее любил, а она его нет. Это был особый случай. Он был человек очень литературный, очень напичканный, насыщенный, с разными ассоциациями. Все его сочинения программные, они что-то означают. А вообще-то музыка не должна ничего обозначать. Во всяком случае Стравинский нас так учил: не надо ничего музыкой «означать», она «означает» только саму себя. Музыка есть музыка и больше ничего. Но многие думают, что музыка что-то «означает», и Берлиоз был одним из них. У меня так не происходит. У меня нет прямой связи между событиями моей жизни и конкретными моими произведениями. Я скорее отталкиваюсь от литературы, книг, романов, повестей, пьес, стихов. Я всегда был книгочеем, любителем литературы.
(На протяжении всего сеанса мой пациент проявлял весьма высокую защиту интеллектуализацией, казалось бы, уводящую меня от психоанализа. Благодаря своей гигантской эрудиции, мой пациент мог подолгу отвлекаться и рассказывать о чем-либо и о ком-либо, не осознавая того, что тем самым он рассказывает о себе как о личности с высоким уровнем любопытства, интеллекта, эрудиции, знаний, страха не познать и не узнать и т.п. При этом вызывает удивление, что все это никоим образом не убавляет в моем пациенте композиторских способностей, а лишь усиливает их.)
У меня сейчас огромная библиотека, занимающая целых две комнаты. Все книги подобраны для меня, там много всяких редкостей. Нет нудных книг. Скорее философского свойства, и я от него как бы отталкиваюсь.
- Удается ли вам организовать на нотном стане музыкальный диалог между вами и другими композиторами?
- Ну да. Я в принципе довольно часто это делаю. И это не я придумал. Уже в начале XX века композитор Малер очень успешно соединил музыку разных стилей и вставлял музыку «а-ля Моцарт», «а-ля Бетховен», «а-ля Бах». Вставлял ее в свои сочинения, и она очень органично звучала. Это делали многие. Тот же Шостакович, и особенно активно - Альфред Шнитке, который был мастером в поле стилистики. Но я пытаюсь найти свои интонации. Один мудрец сказал: если мы будем составлять музыку из предыдущих музыкальных слоев, то что будут делать композиторы следующих поколений? Они же не могут использовать нашу музыку, поскольку ее не будет существовать? На самом деле очень немного композиторов - за всю историю музыки десятка два - которые имеют ярко выраженный свой стиль.
(Проявление этого комплекса профессиональной неполноценности и объективной самооценки вызвало у меня значительное восхищение. Но от этого моя оценка пациента как талантливого мастера не убавилась. Более того, я с большой радостью осознал, что мой пациент будет развиваться и порадует нас еще более талантливыми музыкальными произведениями.)
- И с кем вы больше всего находитесь в мысленном диалоге?
- Чаще всего с женой, которая жива-здорова. Я беседую с ней реально. И она является моим главным советчиком и собеседником и первым слушателем моих произведений. Я очень благодарен судьбе, что у меня такая жена и что она мне очень много помогает. Ну конечно моя мама, которая сейчас жива, и я с ней общаюсь в основном по телефону, поскольку она живет в другом городе. И мой сын, которого я люблю. Я с ним общаюсь. Он живет в другом городе. И мой покойный отец, с которым я общаюсь виртуально. Мой отец для меня очень важный человек. Также важен и мой брат, с которым мы общаемся.
А что касается детских впечатлений... Знаете, я, пожалуй, далеко от них ушел. Я совершенно другой человек, нежели был в детстве. Мой сын будет общаться со своим детством всю жизнь, потому что его детство было среди музыкантов, артистов. А мое детство - среди абсолютно не моего круга. Я рос в обычном дворе среди каких-то ребятишек, которых совершенно уже не помню. Если они придут ко мне и скажут: Саша, ты был нашим другом в детстве, - я очень удивлюсь. Поэтому поймите меня правильно: мое детство уже растворилось бесследно, и я его совершенно не помню.
(Мой пациент не опровергает Фрейда. А он говорил, что если и творит что-либо мужчина в своей жизни, то только в диалоге со своей Женщиной.)
- Какой неживой предмет мог бы рассказать о вас больше всего?
- Часы, обыкновенные часы. Не важно, какие - наручные или настольные.
- Что бы часы рассказали о вас?
- Часы бы рассказали, что я человек, озабоченный временем. Я все время думаю о времени, причем с раннего возраста. Помню, всегда всех торопил. Все делаю вовремя, всегда сам тороплюсь, все время смотрю на часы. Я даже сплю в часах. У меня на стене, на столе - часы. Часы бы сказали: дескать, он всегда проверяет нас, не остановились бы мы! Он все время смотрит на нас, смотрит, правильно ли идет время? Сверяет нас с другими часами, не подвели ли мы его, и он все время надеется, что время пойдет помедленней. И он успеет многое за это время. Часы для меня важнейшая часть жизни. Я все время тороплюсь, потому что понимаю, что времени мало.
(Надеюсь, что эта проблема моего пациента не превратится в хронофобию и он не будет страдать от хронофагов - бактерий, «пожирающих» время.)
- Бессонница мучает?
- Было как-то. Была такая история - меня предал близкий друг. Началась бессонница. Он забрал все мои сбережения на тот момент, и от этого я перестал спать и видеть сны. Он был другом. Я с ним советовался, общался по разным вопросам, а он вовлек меня в финансовую махинацию и я все потерял. Пытался ему сказать - ну как же так? А он говорит - ничего не знаю, ничего не делал, и убежал. Я на всю жизнь понял, что людское коварство бесконечно, потому что уверен - он был частью этой аферы.
- Черт с ней, с этой бессонницей, лучше расскажите какой-нибудь абсурдный сон.
- Но сначала я вам скажу, Шекспир сказал замечательно: кто хорошо рассказывает сны, тот часто лжет, потому что сны нельзя рассказать хорошо. Они не созданы для этого.
(Защита интеллектуализацией.)
У меня, как у всех людей, бывают повторяющиеся сны. В них ко мне приходили персонажи истории: Сталин, Хрущев, Юлий Цезарь. Все время какие-то известные исторические личности меня навещали. Причем я пытался от них убежать. А они все равно меня настигали. Но сны мне снятся довольно редко, я не тот человек, который часто видит сны.
Анализ сновидения показал, что все персонажи сна являются частями личности моего пациента, которые он не желает осознать и «от них убегает». Но от себя не убежишь. Именно поэтому эти персонажи всегда его настигали. Что именно не желает осознать мой пациент в себе и что в себе не принимает? Например, можно предположить, что это комплекс власти. Известно, что власть над душами у музыканта выше власти политика. В этом признавались многие известные политики.
По сути своей, это сон о сомнении в собственном величии и влиянии на общество своим музыкальным творчеством. Это сон о неудовлетворенности собственного тщеславия. Это сон о том, что мой пациент вечный ученик. В то же время это сон о большом потенциале развития моего пациента как творца. Поэтому мой пациент всегда учится и развивается. Остается только затаив дыхание ожидать великих открытий со стороны моего пациента, хотя уже и так их сделано немало. В заключение сеанса я поздравил моего пациента с днем рождения 10 августа и пожелал ему музыкальных открытий.