В Советском Союзе насчитывалось 1,5 млн. инженеров, а в сегодняшней России эта профессия словно отдаёт нафталином. Хотя любые инновации на производстве невозможны без квалифицированного инженерного корпуса. Ведь даже если российский учёный совершит революционное открытие, без грамотного инженера его будут внедрять на производстве ещё 20 лет. Увы, так часто и происходит. Власть в этой ситуации ведёт себя как двуглавый петух: с одной стороны, ставит российскую промышленность на грань пропасти, с другой – создаёт видимость, будто инженерный корпус в стране цветёт и пахнет.
30 рублей в час
По данным одного из рекрутинговых порталов, востребованность молодых российских инженеров выросла почти в четыре раза за четыре года. Наибольший прирост зафиксирован по специальности инженер-конструктор: 677%. По результатам исследования портала, молодой инженер-проектировщик сразу после института может рассчитывать на зарплату в 35 тыс. рублей.
В Петербурге проанализировали 4649 вакансий инженера и выяснили, что средняя зарплата специалиста по городу составляет 41 тыс. руб., а в Москве – 53 тысячи. Это не так и плохо, учитывая, что в СССР молодой специалист с дипломом инженера получал 120 рублей – меньше заводского мастера и даже квалифицированного рабочего. К концу брежневского застоя профессия инженера стала малопрестижной. А нереализованная творческая энергия находила выход в неформальной культуре, самиздате и антисоветских взглядах, что самым печальным образом сказалось на судьбе Союза.
Другое дело, что и сегодня реальное положение инженера не стало лучше. Например, в одной социальной сети функционирует группа «Сообщество инженеров», насчитывающая 6800 подписчиков со всей страны. Среди прочих тем сотни современных инженеров поделились рассказами о своём заработке. И он резко отличается от фанфар рекрутинговых агентств. 41% участников сообщили, что получают менее 20 тыс. руб., 21% – от 20 до 30 тыс., 9% – от 30 до 40 тыс., 5% – от 40 до 50 тыс. рублей. И, в отличие от столбиков цифр в соцопросах, это живые люди с фамилиями, городами проживания и фотографиями. Среди рассказов преобладают такие:
«Я живу на Севере с рождения, раньше инженер получал достойную зарплату, я сужу по своим родителям. А теперь? Я работаю на речном транспорте, работы у флота нет, зарплата с северными и районными накрутками – 15 тыс. руб., стаж – 17 лет. Мы – «дочка» «Газпрома», и ему глубоко всё равно, как люди на Севере выживают. У нас учителя получают около 25–30 тыс. руб., ещё им, как бюджетникам, всю коммуналку возмещают».
«Инженер-технолог 2-й категории, 13–15 тыс. руб., Чебоксары (Чувашская Республика). При переводе на 1-ю категорию добавят 1 тыс. рублей. Не шикуем».
«Тяжмаш». Ребята, я в шоке! 10–15 тыс. руб. – маленькая зарплата?! Да у наших технологов 5–6 тыс., а у начальника бюро – 8 тысяч! Вот как нас ценят!»
«Казань. Вуз. Ведущий инженер кафедры – 6 тысяч. Никаких льгот у нас бюджетники не имеют. А найти другую работу с моим возрастом и здоровьем нереально...»
«У меня 30 руб. в час, правда, я пока техник, ибо студентка. Работаю на «МиГе».
«Я из Костромы. Работаю на заводе «Пегас» инженером-конструктором. Сейчас у меня оклад 6700 + 40–50% премия. До начала кризиса премия была 70–80%».
«Великие Луки. До декрета з/п составляла 10–11 тыс. руб., стаж – 3 года. Обидно, что женский пол совсем не ценят, а парень только после института зарабатывает 15 тысяч. А если
он приезжий из Иванова, то ещё и жильё дадут, в отличие от местных специалистов. Совершенно не понимаю политику нашего завода, потому как ни стаж, ни категория ни на что не влияют».
«Саратов. Работаю на одном из бесчисленных (и в большинстве своём «мёртвых») предприятий саратовского электронного куста. Инженер-испытатель на 12–15 тыс. руб. при 7-часовом рабочем дне, 3-я категория и 3-я секретка. Лучше бы пошёл в ПТУ на токаря или сварщика, получал бы свои 20–40 тысяч».
«Ростовская область. У меня 12 тыс. руб. в месяц, работаю на космос, а толку – сами видите. 12 тыс. штук – зарплата инженера? Не смешите, после армии ухожу в ментовку, там лучше платят».
Среди сотен объявлений максимум по зарплате – 56 тыс. руб. у инженера-проектировщика высотных зданий в Москве. Кстати, столичные инженеры хоть и выделяются на фоне регионов, но на фоне средних зарплат в Москве хвастаться тоже нечем.
«4 года работаю в государственной проектной мастерской в Московской области, занимаюсь проектированием инженерных коммуникаций. Если в прошлом году средняя з/п составляла 40–60 тыс., то в этом году – полная задница: при графике работы 20 часов в неделю платят по 5–10 тысяч. Подработать негде. Стройки заморожены. Ещё кошмарят народ отменой лицензий и вступлениями в СРО. Спасибо Медведеву и иже с ними за заботу!»
«Москва. ЗАО «Московский прожекторный завод». Инженер-электрик, 27 тыс. рублей. Когда жил в Ульяновске, получал 10 тысяч. Разница есть. Просто задался целью и уехал».
«Работаю в аэропорту «Шереметьево» инженером по ремонту водоснабжения и канализации. Месячный доход около 23 тысяч. Считаю, что для Москвы и такого огромного предприятия – это мало».
Немногие молодые инженеры рассказывают, что их работа связана с творчеством. Судя по всему, сегодня на заводах нечасто внедряются новые технологии. А если закупили, например, крупную партию станков из Германии, то вместе с оборудованием приезжают специалисты фирмы-производителя. Функции инженеров-россиян в этом случае чисто механические: организовать занятия с рабочими, адаптировать чертежи и т.д.
– Я работаю инженером на том же судостроительном предприятии в Петербурге, где всю жизнь отпахал мой отец, – рассказывает Вадим из Петербурга. – Меня замучили всевозможными допусками и секретностями, которых во времена папы не было. Хотя он работал только на оборонных проектах, а страна находилась в состоянии холодной войны. Сегодня у нас нет ни одного заказа от Минобороны, все боевые корабли – на экспорт, а их «секреты» висят в Интернете. Так почему же я не могу даже в Финляндию на выходные съездить? Учитывая, что получаю 27 тысяч, подумываю уходить.
При отсутствии интереса и серьёзных перспектив роста многие молодые люди идут в инженеры за стабильностью.
– Я приехал в Екатеринбург из деревни, окончил инженерный вуз, – рассказывает Илья. – Что делать дальше? Хотелось создать семью, жилья своего нет, а снимать дорого. На заводе предложили ипотеку на 25 лет. Причём однокомнатную квартиру я получаю сразу, завод за неё постепенно платит. Но если я через 10 лет решу уволиться, мне придётся вернуть все взносы завода. Прошло 7 лет, у меня второй ребёнок – куда я теперь уйду? Получаю 18 тысяч.
Сегодня ни один эксперт не в состоянии точно сказать, какова потребность России в молодых инженерах и какое их количество выпускают вузы ежегодно.
– Инженер инженеру рознь. Потому что уровень подготовки в технических вузах отличается кардинально, – говорит экономист Андрей Близнец. – Я знаю институты, где работают по советским учебникам, в которых нет ни слова про нанотехнологии, биохимию, полимеры. Или, например, Военный инженерно-технический институт в Петербурге выпускал в год по 200 специалистов, которых с руками отрывали на гражданке. А сейчас вуз сокращают, лишь полтора десятка инженеров-механиков учатся. Почему рекрутинговые порталы фиксируют семимильный рост спроса на инженеров? А почему в супермаркетах в первый ряд ставят продукты с истекающим сроком годности? Почему при покупке авиабилетов на непопулярные рейсы мы видим: «осталось 4 места»? Конечно, в стране много классных инженеров. Беда в том, что работодатель этого часто не понимает.
О простом инженере замолвите слово
В июле 2013 г. в Останкино открыли памятник изобретателю телевидения Владимиру Зворыкину – со дня его рождения минуло 125 лет. Вероятно, это единственный в России памятник инженеру, который не имел чинов и регалий, однако совершил одно из главных открытий XX века. И этот пример заставляет задуматься: ценит ли страна по достоинству труд простых инженеров, построивших, например, сотни мостов и тоннелей по всей Сибири? На слуху ли их имена?
Например, британский инженер Изамбард Кингдом Брюнель спроектировал и руководил постройкой 5 висячих и 125 железнодорожных мостов во времена Промышленной революции. В 2002 г. по результатам общенационального опроса Би-би-си он стал самым популярным британцем в истории после Уинстона Черчилля. Хотя его папа приехал из Франции, а в королевстве хватало сиятельных принцев крови, которым обычно ставят памятники на главных площадях. Но люди-то понимают: своим взлётом страна обязана вовсе не им.
Почему падают спутники
Поскольку инженер – это прежде всего практик, квалифицированный инженерный корпус может сформироваться только в стране с конкурентоспособной промышленностью. Когда идёт гонка технологий и любая интересная находка молодого специалиста тут же кладётся в общую копилку. Ради этого власти выделяют приоритетные и стратегические отрасли, в которых достигнуты значимые успехи, и тщательно берегут отечественного производителя. Способов поддержки десятки: от льгот по электроэнергии до таможенных преференций. Но самое главное – госзаказ. Ведь крупный долгосрочный контракт может обеспечить заводу стабильность на десятилетия. Он сможет перераспределять ресурсы: проводить научные разработки, создавать базу для внедрения. Тогда и простой инженер будет видеть свою перспективу.
Когда в перестройку начался производственный спад, союзное правительство Николая Рыжкова определило перспективные отрасли промышленности, которые нужно обязательно стимулировать. Это авиационная и космическая промышленность, судостроение, автомобилестроение, производство вооружений и железнодорожной техники. Предполагалось, что в переходный период они вывезут на себе всю остальную экономику, позволят развивать научную и инженерную школы.
Но деньги на крупные заказы появились только в XXI веке. Танкеры ледового класса, которые СССР строил едва ли не лучше всех в мире, «Совкомфлот» заказывает корейским верфям Samsung Heavy Industries по проекту финской фирмы Aker Yards: 12 млрд. руб. за три корабля.«АН» неоднократно писали о ситуации с гражданским авиастроением. Хотя в этой отрасли Россия куда меньше отстала от мировых лидеров, и пара крупных контрактов помогла бы вернуться в лидеры, но… В марте 2013 г. государственная компания «Ильюшин Финанс» закупила у канадской компании Bombardier 32 пассажирских самолёта на 80 млрд. руб., которые планируется сдавать в лизинг. Этих денег хватило бы на 80 самолётов Ту-334 или Ан-148.
– Власти, похоже, интересуют только сегодняшние поступления в бюджет, – говорит политолог Олег Донской. – А тут нефть и газ вне конкуренции. Но ведь каждый рубль, вложенный в высокотехнологичное производство, даёт колоссальный эффект: целые города обеспечены работой, создаётся мировой бренд, меняется имидж страны как поставщика ресурсов. В России 29 авиастроительных заводов и 11 моторостроительных, где инженеры трудятся за 10–15 тысяч рублей. Это состояние выживания. А если авиазавод в небольшом Комсомольске-на-Амуре сокращает 3 тысячи сотрудников, то понижается и планка его притязаний? Каких чудес и прорывов от него можно ждать? Откуда возьмутся передовые инженеры?
Много лет космическая промышленность России разрабатывала семейство ракет-носителей «Русь-М». Но в октябре 2011 г. экс-глава Роскосмоса Владимир Поповкин заявил о прекращении программы: «Новая ракета нам не нужна, будем летать на тех, что есть». Через год власти передумали и возобновили проект, который теперь обойдётся в 250 млрд. руб. – в 10 раз дороже первоначальной суммы. В интервью специалистов проскальзывает, будто «Русь-М» во многом дублирует ракету «Ангара», решение о начале разработки которой принято в 1992 году.
– Главные причины таких «долгостроев»: перебои с финансированием, текучка научных и инженерных кадров, – говорит сотрудник одного из работающих на Роскосмос предприятий. – Старая школа конструкторов уходит, молодёжь не всегда схватывает главные идеи разработки. Преемственность поколений слабо выражена. Микросхемы закупаются за границей у сомнительных поставщиков. А когда нет полного цикла производства, роль инженера сводится к банальным манипуляциям по утверждённой неизвестно кем схеме. Творчества минимум. Как следствие, частые катастрофы спутников ГЛОНАСС.
По данным Российской таможенной службы, в 2000 г. доля машин и оборудования в стоимости российского импорта составляла 31,4 %. До 2008 г. он неуклонно увеличивался до 54,9 %. Кризис несколько сократил закупки, но в 2010 г. импорт продукции машиностроения в Россию составил 3,2 трлн. рублей. И ладно бы по лекалам Петра I закупались станки, на которых работали бы россияне, – ничего подобного, главным образом готовая продукция. А на обвинения в предательстве национальных интересов экономисты из правительства разводят руками: мол, на станках теперь и работать-то некому, узбека же не поставишь. А кто в ответе за «некому работать»? Тот же Пётр Алексеевич обучал, создавал условия. А нытиков и воров – на дыбу.
Вертикаль мысли
В России интерес властей к профессии инженера возрастал, как только страна оказывалась перед угрозой войны или международной изоляции. В 1930-е годы будущий Герой Соцтруда и инженер-конструктор 26 типов советских боевых машин Николай Астров сидел в «Бутырке» как сын врага народа. Он написал Сталину письмо с предложением создать плавающий танк. Власть заинтересовалась, создала под руководством Астрова группу в местной шарашке. Астров потом признавался, что в танках ничего не понимал, но сумел организовать работу других подневольных инженеров – и через два года Сталин присутствовал на испытании плавающей бронемашины. Интересно, кто в нынешнем правительстве отреагировал бы на предложение безвестного инженера создать заменитель нефти?
Надстройка на болоте
Власть решила поддержать инженеров по своим лекалам: слёты, буклеты, конференции. В июле 2013 г. все центральные телеканалы дали сюжеты о 3-м Международном форуме «Инженеры будущего», который прошёл на Байкале. Дело вроде бы полезное: молодые инженеры представляют свои находки представителям крупнейших заводов. Один юноша изобрёл деталь, позволяющую усовершенствовать автомат Калашникова, другой – землеройку для предотвращения лесных пожаров. Но даже если в этих находках толка больше, чем пиара, внедрить изобретение будет крайне сложно. Ведь многие российские заводы входят в госкорпорации. И без одобрения чиновников невозможно малейшее изменение производственного цикла. А убеждать их – долго и мучительно. Тем более когда в Иркутске работают, в Москве – ночь. Отчасти поэтому в России полно талантливых инженеров с полусотней патентов на изобретения, ни одно из которых не внедрено.
В 2012 г. возник Российский союз инженеров: тоже вроде бы логично – профессионалам надо объединяться. Но в программных документах РСИ не видно готовности что-то всерьёз требовать от власти. Например, установить нижний предел зарплат для инженеров на госпредприятиях. Или провести ревизию вузовских программ по инженерным специальностям, чтобы стало меньше неучей. Куда больше общих заявлений: хотим, мол, чтобы в России стало 1,5 млн. инженеров, как в СССР. А почему не миллион? Или не 2 миллиона?
Организационно РСИ больше похож на корпорацию, чем на профсоюз: у него есть наблюдательный совет, попечительский совет, научно-технический совет, экспертный совет, комитет по международному сотрудничеству, наградной комитет. А ещё Президиум Союза, бюро Президиума, контрольно-ревизионная комиссия, президент, первый вице-президент, 11 вице-президентов по направлениям деятельности и 11 комитетов – по строительству, по энергетике, по новым технологиям и т.д.
Можно предположить, что во главе такого объединения окажется соль земли – уважаемые инженеры «Уралмаша», «КамАЗа», «Норильского никеля» и т.д. Но даже поверхностный поиск информации о руководителях РСИ показал, что значительная их часть связана с одной московской конторой – ООО «Инжиниринговая компания 2К». В разные годы президент РСИ Николай Корягин фигурирует как её главный инженер, вице-президент Аркадий Дроздовский – как генеральный директор, вице-президент Роман Маметьев – как директор департамента по работе с клиентами, первый вице-президент Иван Андриевский – как управляющий партнёр «2К Аудит – Деловые консультации». Из этого, конечно, не следует, что группа бизнесменов средней руки взяла на вооружение звонкий бренд в надежде присосаться к бюджету. Скорее всего, ими движет благородная забота о будущем инженерной мысли. Хотя, например, Иван Андриевский является также вице-президентом Российского клуба финансовых директоров и нередко выступает в СМИ как эксперт. Среди тем выступлений: посткризисный потребительский рынок, атомная энергетика, Сирия. До создания РСИ ярко выраженного интереса к «инженерной» теме в публичных речах не прослеживается.
Не видно и причин, по которым российских инженеров ждёт «золотая пора». Откуда возьмутся конкурентные производства, если расходы на науку и образование сокращаются, а производитель задыхается от чиновничьего рэкета? А тем, кто умудрился выплыть на поверхность, правительство Медведева приделало гири в виде «правил ВТО». А что реально может предложить власть российской промышленности? Похоже, только показуху и поддержку устаревших производств.