С литератором, преподавателем русской литературы XX века в Литературном институте им. Горького Сергеем Чередниченко мы поговорили о том, зачем работникам культуры поддерживать диалог с властью и сколько для этого нужно подождать Владимира Путина.
- Сергей, вот накануне состоялось Российское литературное собрание в РУДН, на котором присутствовал Владимир Путин. В каком формате проходила эта встреча? Я так понимаю, что до конца было неясно, приедет президент или нет. В воздухе эта информация витала, но официально ее не подтверждали.
-Журнальное сообщество точно знало, что Путин приедет. Я ходил на собрание от толстого журнала «Вопросы литературы», а не от Литинститута. Еще в мае советник президента Владимир Ильич Толстой обещал, что редакторы толстых журналов, филологи, преподаватели смогут встретиться с президентом, чтобы задать насущные вопросы, обсудить жизнь толстого журнала. Потом некоторые потенциальные участники даже обиделись на то, что им не выслали персональное приглашение, и не пошли никуда. А формат встречи? Вот Путин встречается с рабочими завода, вот с доярками, вот с жителями затопленных деревень, а вот с литераторами. В основном на собрании затрагивались вопросы образования и преподавания русского языка и литературы в школе.
- Кто присутствовал на этой встрече?
- Преподавательский состав Литературного института – Руслав Киреев, Сергей Есин, Борис Тарасов. Потомки и родные русских классиков – Толстого, Достоевского, Пастернака, Солженицына, Лермонтова. Представители толстых журналов – Андрей Василевский, Сергей Чупринин, Игорь Шайтанов. Педагоги.
Путин опоздал на час где-то. Встреча должна была начаться в 13:00, а началась около двух. До этого был кофе-брейк, в зале включили классическую музыку – Рахманинова и Чайковского, видимо, чтобы создать у литераторов патриотическое настроение. Когда всем надоело ждать уже, начали перешептываться: а вставать будем? А хлопать? Одни были готовы, другие демонстративно собирались сидеть.
- Акунин-Чхартишвили, Дмитрий Быков, Захар Прилепин, Эдуард Лимонов на встречу не пошли. Быков вежливо отказался, сославшись на занятость, Акунин демонстративно – с Путиным за один стол не сяду, пока последний политический заключенный не выйдет из тюрьмы. А нужен ли он – этот диалог литераторов с властью?
-Те, кто отказались – это успешные состоявшиеся коммерческие проекты. Люди, которые пришли, совершенно иные. На сегодняшний день никто не будет печатать полное собрание сочинений Достоевского, это коммерчески невыгодно. На это необходимо найти деньги. Литераторы пришли решать свои насущные проблемы, и в данном случае без власти, к сожалению, никак. Другой вопрос, насколько далеко мы готовы зайти в этом сотрудничестве. Свое лицо тоже хочется сохранить, работать не ради власти, а ради общества.
- На встрече присутствовали потомки классиков, вдова Александра Солженицына. Они имеют какое-то отношение к литературе?
-Владимир Толстой и Наталья Солженицына имеют, конечно. А вот зачем там остальные были – мне лично не очень понятно, это надо у организаторов спрашивать. Может быть, чтобы это в СМИ красивее выглядело. У Лермонтова, как известно, детей не было, во всяком случае о них ничего неизвестно, но на собрании его потомок каким-то образом оказался. Дмитрий Достоевский, в свою очередь, предложил отправить фигурантов «болотного дела» на каторгу, якобы Федору Михайловичу это помогло в свое время стать великим русским писателем. На что Наталья Солженицына резонно заметила, что лагеря и каторга еще никому, ни Солженицыну, ни Шаламову, не принесли никакой пользы, и это большой урок XX века. Современная пенитенциарная система так устроена, что она никого не исправляет, а делает человека рабом начальника колонии.
- А Путин оказался в курсе тех проблем, которые сегодня испытывает русская литература?
-Сначала Путин по бумажке читал речь, а потом весьма живо отвечал на вопросы, шутил. Он мне таким компактным показался, поджарым, нефундаментальным совершенно. Он очень неудобно сидел, там вообще была плохая организация, и Путину постоянно приходилось изгибаться, чтобы дотянуться до микрофона. Сначала он с интересом все слушал, а потом как-то устал уже, видимо, и заскучал, стал елозить в кресле. Много писал в блокноте. Кстати, не записывал только тогда, когда Шаргунов спросил его про «узников Болотной». Он с каменным лицом выслушал вопрос о неадекватности наказания и спросил нас, хотим ли мы повторения 1917 года. А потом заметил, что политических заключенных в России нет, и инакомыслие не преследуется, а людей судят за то, что они кидались какими-то предметами в полицейских.
Он честно отвечал, что не в курсе некоторых вещей, просил рассказать подробнее, пытался вникнуть в проблему, обещал разобраться, например, с Институтом русского языка, который испытывает трудности с историческим зданием. Просил самостоятельно предложения выдвигать.
- Владимир Владимирович сокрушался, что Россия потеряла статус самой читающей страны. На государственном уровне предпринимаются какие-нибудь шаги, чтобы вернуть нам этот статус?
Если говорить о пропаганде чтения, то, кажется никаких. Мы говорили на собрании, что, например, можно ведь по федеральному каналу в прайм-тайм, раз в неделю, пускать передачу про литературу. Да хотя бы трехминутную передачу с чтением стихов перед программой «Время». Но ведь ничего подобного не делается, есть один-единственный канал «Культура», аудитория которого составляет 3% населения страны. Зачастую в маленьких городах, где существует единственный книжный магазин, его закрывают, потому что он неконкурентоспособен. Книжный рассматривается как обычная торговая точка. А ему необходимо придать статус культурного или социального объекта. Мы пожаловались президенту, он сказал, что ждет наших предложений по этому поводу.
- Эта встреча была полезной?
Нам обещали еще одну встречу весной следующего года, после Олимпиады. Надеюсь, к этому времени уже будет создана некая новая общественная организация – Российское литературное общество (по аналогии с географическим обществом, которое возглавляет сам Путин), или Российский литературный фонд (по аналогии с научным фондом). Ведь литература в России также важна, как наука или исследования окружающей среды. Власть ждет конструктивных предложений на этот счет. Нужно, чтобы появился действующий механизм поддержки некоммерческой литературы. И в ближайшие полгода создать такой механизм должно само литературное сообщество. Еще Владимир Путин пообещал подумать над тем, чтобы сделать 2015 год Годом литературы. Так что позитивные сдвиги, определенно, есть.