Свой срок я уже отсидел

 - Эдуард Владимирович, в 1998-м в открытом письме к олигархам вы напророчили им бегство и небытие. Как мастер политического триллера не хотите продолжить тему? О том - как нахапали и сбежали, как мучаются на чужбине...

- По своей первой профессии я журналист. Стараюсь писать то, что знаю. Мои политические романы были основаны на жизненном опыте в СССР, знании всех социальных слоев. Сегодня у меня нет доступа к верхам. С олигархами, к счастью, не общаюсь, в Кремль не вхож. У меня нет необходимых знаний нюансов. Но главное в другом.

Что такое написать один роман? Это добровольная «тюрьма» на целый год. 25 романов - 25 лет. Высшая мера! Я так и сказал жене, что больше не могу смотреть на одну и ту же стенку. Я свой срок отсидел. Пора на волю - общаться с живыми людьми. Буду делать кино.

- Это отчаянный шаг. Так круто изменить привычный уклад...

- Не совсем. В литературу-то я пришел из кино. Закончил сценарный факультет ВГИКа. Когда мои фильмы стали класть на полку и деваться было некуда, писал романы в эмиграции.

Потом вернулся. 15 лет как живу «на два фронта». Меня снова стали экранизировать. «Красная площадь», «Ванечка», «Монтана». Правда, с последними двумя вышло чудовищно. В «Ванечке» режиссер зачем-то переписала диалоги. С «Монтаной» был просто край. Если обратить внимание на титры, там написано: режиссер-постановщик А. Атанесян, автор сценария Э.Т. Возмущен.

С помощью адвоката я заставил ИХ это сделать. Это же беспардонное хамство - вот так обойтись с автором. Вытереть о сценарий ноги и остальные части тела...

- Получается, что в кино у автора нет никаких прав?

- Права у продюсера. Он несет все финансовые риски и по договору имеет право переделать характеры, переименовать героев, менять места действия и т. д. Без этих пунктов сегодня ни один продюсер не возьмет сценарий. Приходилось подписывать. После чего автора можно пинком под зад и делать с сюжетом все что угодно.

В конце концов, мне надоело. И я решил: пора брать власть в свои руки. В общем, «поменял ориентацию» - стал продюсером. Не знаю, как уж получилось... Только что мы закончили съемки фильма, где я и продюсер, и сценарист, и сорежиссер, и т.д.

- Как называется первая самостоятельная работа?

- «На краю стою». Это полнометражный фильм для большого экрана. Остросюжетный, сентиментальный боевик. В нем снялись Артур Смольянинов («9 рота»), Света Устинова («Бумер‑2»). Фабула такова: главный герой - молодой пограничник. Его все гнобят, но он продолжает вести неравный бой с бандой наркодиллеров. Один против всех. Против всего мира. Жанр ленты я бы назвал так: «любовный триллер». Но все на реальных событиях и с потрясающей музыкой Максима Дунаевского.

- Как себя чувствуете в новом амплуа?

- За полтора года работы продюсером побывал два раза в больнице. Трудно - что там говорить. Мы снимали в Узбекистане. Было очень тяжело. 56 градусов в тени. Только этой тени нет. Открытые горы, раскаленные камни.

- А почему в Крыму не снимали? Ведь в Советском Союзе все там снимали.

- Мне нужен был натуральный колорит. Я почти не умею сочинять. Как журналист держусь за факт обеими руками. Если это граница с Афганистаном, то мы и снимали старый погранпост в Средней Азии, который бомбили и жгли по-настоящему. Чайхана не павильонная - реальная. Артисты местные. Кстати, если снимать в Крыму, пришлось бы перевезти туда не меньше 100 узбекских актеров.

- Сделать все натурально дорого стоит?

- С этим были проблемы. В основном административные. но вовремя помог приятель по ВГИКу, знаменитый режиссер Али Хамраев («Седьмая пуля»).

- В американском кинематографе плохие парни когда-то грабили поезда, теперь занимаются наркобизнесем. Спасают всех хорошие парни - копы, отставные военные. Мы идем по тому же пути?

- Не все режиссеры. Но кто-то - да! В российском кино происходит романтизация бандитов. Их играют самые обаятельные актеры. Герой - профессиональный убийца, а зал встает и аплодирует ему. И дело-то не в артисте. Ему что - отказываться от роли? Актера часто выбирают продюсеры, и только потому, что у него медийное лицо. А в результате получается «халоймес». Есть такое еврейское слово. То есть е-рун-да!

- Сегодня в кинотеатрах учат, как потратить деньги. Можно комфортно поесть-попить.

- Поэтому и делать деньги в прокате проще на американских ржачках. Кинопрокатчики мне так и говорят: «У вас замечательный фильм, но он для фестиваля. Зрителям неинтересно». Возникает поразительная ситуация: лучшие российские фильмы смотрят иностранцы. «Возвращение» Андрея Звягинцева после Венецианского триумфа так и не запустили в отечественный прокат.

- Раньше было проще? Если фильм выходил, так шел во всех кинотеатрах.

- И зритель, что называется, «голосовал ногами». Главное было - преодолеть цензуру. Мы с режиссером Владимиром Роговым буквально торговались, когда утверждали «Несовершеннолетних». В Госкино сказали: «В городе 200 тысяч жителей, а у вас по сценарию пять хулиганов. Это много». Хулиганов пришлось сократить до четырех, и фильм получил бюджет, а через год приз за широкий отечественный прокат. Его посмотрели 50 миллионов!

- Но сегодня нет цензуры. Были бы деньги...

- Настоящая беда другая. Зрителям отбили вкус. Только поржать. К фильмам, где надо сопереживать, надо приучать по новой. Вот у меня сейчас в портфеле 6 сценариев. На мой взгляд - совершенно замечательных. И политические, и лирические. Они проникнуты чувством патриотизма. Но как с ними все сложится - не знаю.

- Возможно, первый опыт подскажет, что все это бесполезно...

- Я не люблю отступать. Всегда говорю так: «Не проломил стену - значит, плохо разбежался».

Золотой феникс - 2008

На прошедшем в сентябре I Всероссийском кинофестивале «Золотой феникс» в  Смоленске фильм «На краю стою» удостоен специального приза им. Анатолия Папанова «За режиссерский дебют».