Напомним эту дату молодым, потому что старшее поколение её наверняка не забыло (столько лет напоминалось!): 22 апреля – день рождения Владимира Ильича Ленина. А ещё обратим внимание на то, что 110 лет назад, как раз в апреле 1904‑го, на самом пике было восстание племени гереро в Юго-Западной Африке. При чём тут одно к другому? Не скажите… Жизнь порой завязывает странные узелки.
Жизненное пространство
Гереро и готтентоты – племена, ныне живущие в современной Намибии. Которая в начале ХХ века была колонией Германии.
«Времена, когда немец одному соседу уступал землю, другому – море, а себе оставлял лишь небо, – прошли. Мы требуем места под солнцем». Это не Гитлер. Это Берхард фон Бюлов, министр иностранных дел Германии (потом – канцлер). 1897 год, выступление в рейхстаге, обосновывающее колониальные устремления Берлина. В переводе на нормальный – знакомое «нам не хватает жизненного пространства».
Ещё раньше, в 1884-м, недавний бременский табачный торговец Адольф Людериц за 100 фунтов золотом и 250 старых винтовок купил у одного из местных племён на юго-западе Африки полоску земли и уговорил Бисмарка прислать канонерки для защиты новых немецких земель от англичан. А дальше наивные негры и оглянуться не успели – бац, а они уже «туземцы под немецким протекторатом».
Ещё можно рассказать о колониальном гнёте, о расизме – всё было. «Туземцев» колонисты звали «павианами», соответствующе и относились. Но, боюсь, что, даже если бы в Африку ехали сплошь добросердечные идеалисты, конфликт возник бы всё равно. Поселенцы ставили фермы, пасли скот, для этого им требовались земля, вода. Но на земле издавна пасли собственные стада африканцы, и их коровам тоже требовалась вода. Немцев, конечно, было намного меньше, чем местных, но… Надо ли уточнять, кто обычно побеждал в «хозяйственных спорах» белой и чёрной цивилизации?
Восстание
Основные конфликты происходили со скотоводческим племенем гереро. Оно не ладило с соседним племенем нама (из племенной группы готтенготов), на чём немцы до поры успешно играли. Но однажды племена решили, что у них общий враг, и междоусобицу прекратили. В 1903-м грянуло восстание. Гереро (пока только они, нама начали воевать позже) стали нападать на немецкие фермы. Погибло 123 колониста.
Губернатор колонии Теодор Лейтвейн либералом не был. Просто до поры считал, что не обязательно прибегать к пулям, пока с чернокожими можно договариваться. Вождь гереро Самюэль Махареро считался вполне лояльным, его сына Фридриха даже возили в Германию, представляли кайзеру (а светские дамы, воспалённые слухами о необычайных сексуальных достоинствах африканцев, проявляли к молодому негру повышенный практический интерес – на сей счёт даже появились ханжеско-возмущённые брошюры). Сейчас всё осталось в прошлом. Махареро-старший возглавил повстанцев, Лейтвейн начал их подавлять.
Без особого успеха. Это ведь не была война с дикарями, вооружёнными копьями. Дореволюционная русская «Военная энциклопедия» характеризовала гереро так: «Искусный противник (…). Храбры, предприимчивы, хорошие стрелки, обладают отличными качествами для ведения малой войны (…). Вооружены ружьями разных систем (…). Большой запас патронов». Немцы потом утверждали, что повстанцам помогали англичане, конкурировавшие на здешней колониальной арене с Германией. Вполне могло быть. При этом войско гереро насчитывало порядка 20 тыс. бойцов, немцев-поселенцев всего было около 11 тыс., а их полуополченческие шутцтруппе («защитные части») насчитывали чуть больше 750 человек.
Генерал
Разгром нескольких отрядов Лейтвейна стал для Берлина оплеухой. В Африку направили… нет, не то чтобы регулярные войска. Просто «Дойче Банк» и колониальная фирма «Вурман» снарядили 14-тысячный корпус, с артиллерией, пулемётами, аэростатами. Командовал им генерал Адриан Дитрих Лотар фон Трота. Расклад сил изменился. Вскоре фон Трота отжал гереро от источников воды и вынудил к большому сражению (битва у Ватерберга). Тут чернокожие устоять не могли – и были разгромлены. Далее фон Трота взялся за готтенготов. Борьба затянулась: маленькие конные отряды во главе с вождём Хендриком Витбоем в бои не втягивались, вели партизанскую войну. Витбой, кстати, интересная фигура – христианин, староста церкви, вёл дневники, знал не только местные, но и европейские языки, его переписка с колониальной администрацией выдаёт искусного дипломата. Но в 1905-м погиб – а дальше восстание пошло на спад.
Извинения через век
Через сто лет после описываемых событий, в 2004 г., в Намибию приехала тогдашний министр экономического сотрудничества и развития Германии Хайдемари Вичорек-Цойль. От лица современных немцев она принесла извинения народу гереро и нама и подтвердила, что тогдашние действия войск фон Трота можно охарактеризовать как геноцид. В 2007-м к гереро ездил потомок генерала Вольф-Тило фон Трота, заявивший, что семья стыдится поступков предка. «Фон Трота-штрассе» в Мюнхене переименовали в «Гереро-штрассе». Правительство Намибии ставило вопрос о материальной компенсации племени, но с этим, насколько известно автору, дело притормозилось. Тем не менее Намибии в целом Германия оказывает регулярную и обильную экономическую помощь.
Геноцид
Ну да, колониальная война… Мало ли таких было? Однако то, что произошло дальше, сегодня называют первым геноцидом ХХ века.
И тут даже трудно сказать – дело в личной беспощадности фон Трота или в традиционной обстоятельности, с которой немцы решают любую задачу, в том числе усмирение непокорных. Земли гереро (потом и нама) были конфискованы. Селения уничтожались, население изгонялось. Куда? Куда хотите! Побеждённым гереро англичане предложили убежище на своих территориях, сегодня это Ботсвана. Часть племени двинулась туда, но путь лежал через пустыню Омахеке. Почти все пошедшие погибли от жажды и палящего солнца, дошли единицы. А пытавшихся вернуться, немцы убивали – даже женщин и детей (о чём генерал особо распорядился в своём приказе). Ещё часть племени загнали в концлагеря или отправили на тяжёлые работы, вроде строительства железных дорог. В общем, через пару лет от 80 тысяч гереро осталось 15 тысяч – измученных, сломленных. В концлагерях погибла и большая часть племени нама.
Параллели
В принципе подобные грехи можно отыскать у англичан, голландцев, бельгийцев – всех, кто владел колониями. Но речь о немцах – и, понятно, мир сегодня смотрит на давнюю драму, помня то, что потом произошло с Германией. Благо какие-то корешки угадываются. Скажем, рейхскомиссаром немецкой колонии был Генрих Геринг – отец «того самого» Геринга. Нацистские штурмовики носили коричневые рубашки? Да они в конце 1920-х купили оптом остатки формы германских колониальных частей с расцветкой, утверждённой именно после войны с гереро. Или вот... В укрощённую колонию устремился пытливый профессор Эуген Фишер, одержимый идеей доказать превосходство белой расы над чёрной. Домой привёз, в частности, большую коллекцию черепов гереро и нама. Когда знаешь, что в реальности для её составления вскрывались могилы или брались тела недавно расстрелянных, у трупов отрезали головы, потом сидевших в концлагерях женщин заставляли эти головы (возможно их отцов, братьев, мужей) в котлах вываривать, после чего стёклышками отскабливать остатки мяса, – как-то становится… ну вы поняли... Фишер потом стал одним из авторов нацистского учебника по расовой гигиене, сделал при Гитлере большую научную карьеру – возглавил Институт антропологии, генетики и евгеники. У него, кстати, был аспирант – перспективный молодой учёный Йозеф Менгеле. Так что рассказать ещё много чего можно. Но мы – немного о другом.
Скверный анекдот
Молва о том, что немцы творят с побеждёнными африканцами, пошла по миру и вызвала немало пересудов (хотя, повторим, безгрешных колониальных держав не было). В частности, в Швейцарии не очень известный русский эмигрантский публицист В. Ленин (Ульянов), собирая материал для книги «Империализм, как высшая стадия капитализма», делал тщательные пометки об африканской трагедии. Даже слова песни повстанцев выписал. И конечно, сочувствовал несчастным племенам.
Но в 1917-м вышло так, что он сам стал во главе собственной страны. И выяснилось – половина её к новому лидеру и его соратникам относится… ну примерно, как гереро к немцам. То есть не понимает, что это за люди, зачем пришли, почему хотят осчастливить своими идеями, отнимая при этом землю и хлеб, ломая привычный и не такой плохой уклад жизни. Более того! Несознательные даже начали с оружием в руках сопротивляться новой власти. Переубеждать глупых русских туземцев у публициста В. Ленина (Ульянова) и его команды не было ни сил, ни времени, ни умения, ни, грешным делом, охоты. Так что истеричное «Расстрелять!» загремело над Россией.
Естественно, все кошмары и жертвы Гражданской войны оправдывались интересами рабочих и крестьян. Троцкий, например, так и обосновывал необходимость смертной казни, против которой большевики ещё недавно боролись: дескать, раньше расстреливала буржуазия – это плохо, а сейчас пролетарии – это хорошо.
Но знаете… Как раз после подавления гереро и готтентотов загуляло по миру выражение «готтентотская мораль». Был такой анекдот, наверняка запущенный немцами: дескать, миссионер спрашивает у негра-готтентота: «Что такое плохо?» Тот отвечает: «Плохо – когда сосед нападёт на меня, отнимет скот, жену…» – «А хорошо?» – «А хорошо, когда я у соседа отниму его скот и жену». Сейчас это называется двойные стандарты.
После революции словосочетание «готтентотская мораль» всё чаще употребляли философы-эмигранты по отношению к большевикам. В СССР оно не приветствовалось. И правда, вдруг кому-то захочется поставить знак равенства между, например, знаменитыми словами Ильича: «Наша нравственность подчинена интересам классовой борьбы пролетариата» и придуманными рассуждениями простоватого африканца.