Российскую империю тогда подставил своим упрямством доктор Сергей Егорович Смирнов. Может, если бы не он – не случился бы на броненосце знаменитый мятеж.
В общем и в частностях
То есть, конечно, к июню 1905‑го в России назревала революционная ситуация. Проигранная русско-японская война, Кровавое воскресенье, нерешенность важнейших вопросов (прежде всего аграрного – а большинство матросов были из крестьян), ошибки власти, общее брожение умов – все имело место...
На самом «Потемкине» действительно существовала подпольная организация РСДРП: три десятка матросов. И вообще готовилось единое восстание Черноморского флота (но позже, во время осенних маневров). Члены подпольной группы стали самыми активными участниками потемкинских событий.
При этом масса внутрикорабельных проблем. Например, на броненосце не хватало офицеров. (На 705 матросов их полагалось 26. Были: 781 матрос и 15 офицеров – для обучения как раз прислали дополнительных нижних чинов, офицеров же из-за японской войны кидали на Дальний Восток.) Имели место трения между матросами и «средним комсоставом» – боцманами, кондукторами… Нарушения дисциплины, неизбежные в большом коллективе… Прокламации, которые находили то там, то тут…
То есть – объективные сложности. Но при всем том…
Готовя материал, я сравнивал две хорошие, предельно документированные книги – Ю. Кардашева «Восстание. Броненосец «Потемкин» и его команда» и В. Козлова «Массовые беспорядки в СССР при Хрущеве и Брежневе». И там, и там – механизм бунта: бытовой конфликт переходит в широкое выступление. И что интересно: дело не только в ошибках системы. Каждый раз находился конкретный идиот, чья неловкая фраза (или действие) становилась роковой искрой. В 1962-м в Новочеркасске директор завода Курочкин бросил рабочим: «Не хватает на пирожки с мясом – жрите с ливером».
А в 1905-м на «Потемкине»…
Путь мяса
Отмотаем ленту назад (благо, у Ю. Кардашева – подробная хроника событий). Днем ранее, 13 июня, командир броненосца Голиков послал с Тендры корабль сопровождения, миноносец №267, в Одессу за свежей провизией. Закупку поручили ревизору (ответственному за хозяйство) «Потемкина» мичману Макарову, артельщикам (выборным от матросов) и двум кокам. В Одессу прибыли в 21.00.
Но это уже вечер. Магазины закрыты (к тому же из-за общегородской стачки часть не работала). Рынок? Последние торговцы разъезжались. А мяса надо было немало – 28 пудов. Макаров вспомнил про знакомого мясника Копылова. Кинулись к нему в лавку. Приказчик Воробьев говорит: есть товар. Правда, туши двухдневного убоя. Артельщики заметили на мясе каких-то червячков. Да и душок шел. Приказчик пожал плечами: не хотите – не берите! Кинулись искать других продавцов. Не нашли. Плюнули, взяли.
На обратном пути миноносец в кромешной тьме протаранил рыбацкую шаланду. Остановились, стали спасать людей. Спасли. Потом долго искали саму лодку (не нашли). Мясо лежало на палубе – душной южной ночью.
Перед рассветом подошли к «Потемкину». Перегрузились. Принимающий офицер отметил: «Есть запах». Тем не менее часть туш отправили на камбуз, а часть оставили на спардеке (верхней палубе) «для проветривания».
14 июня, пять утра. Побудка. Но стрельбы из-за непогоды отменили. Команда занялась текущими делами. А дух от мяса шел. Народ ходил на спардек, кривился: воняет говядина, да еще с червями! Черви действительно были, по крайней мере, на одном куске. Вряд ли такие жуткие, как в знаменитом фильме Эйзенштейна, скорее мушиные личинки – но тоже неприятно. Вызвали судового врача. Им и был Смирнов.
Пойти на принцип
Глядишь на фотографию, на колючий взгляд из-за очков – и все ясно. Есть такая порода бурчливых, вечно раздраженных докторов. Со Смирновым уже была история: тоже привезли некачественное мясо, так он велел смешать с хорошим и отправить на камбуз. Вот и сейчас: посмотрел брезгливо на матросов, на туши, в одном месте разрезал мясо ножом и махнул рукой: свежее! Черви? Может, от мух, может, мешки были грязные. Помойте соленым раствором – и вопрос закрыт.
Это происходило между 10 и 11 часами утра. Примерно в 11.30 события приобретут необратимый характер: команда откажется от обеда, капитан расценит это как бунт – и начнется то, что описано в сотнях книг, показано у Эйзенштейна, а самые несведущие могут прочитать в нашей справке. Но за час-полтора еще можно было разобраться с этим проклятым мясом! Оно не могло быть свежим – четверо суток лежало на жаре. И тем не менее… «Таким мясом собак не кормят!» – кричала команда. «Мясо хорошее!» – заявлял Смирнов. Офицеры пошли обедать в кают-кампанию, доктор тоже, прибежал вахтенный, доложил, что матросы озлоблены, отказываются от борща. «Капризничают!» – отрезал Смирнов. В конце концов, когда все балансировало на последней грани и офицеры стояли против готовой взорваться команды, капитан предложил доктору на глазах матросов лично снять пробу – съесть миску борща. Вынесли. Смирнов, не притрагиваясь, заявил: «Отличный борщ! Команда просто зажирела!» Теперь уже обеим сторонам назад ходу не было.
Экипаж «Потемкина»
События на «Потемкине» – трагедия, предвестие будущей Гражданской войны. И одновременно – результат накопившихся в тогдашней России противоречий. Потемкинцы совершили тяжкие воинские преступления: бунт, убийство офицеров… Но парадокс: сам по себе человеческий материал на броненосце был качественный. На флот тогда призывали с 21 года (служили семь лет). Треть команды имели семьи, сто человек – детей. Большинство матросов –
грамотные: работали-то со сложным корабельным оборудованием. В списках экипажа – 14 недавних моряков с крейсера «Варяг», георгиевских кавалеров. И что же? Тоже активные участники бунта.
Матросская чарка
Малоизвестная подробность. Морская традиция – матросам тогда перед обедом полагалась чарка водки. И водку вынесли. И потемкинцы выпили. А чарка – это примерно 123 грамма. То есть уже заведенные мужики хлобыстнули по полстакана водки – и не закусили! («Борщ плохой… Мясо с червями…») Такой вот бензин на тлеющий огонек.
…Когда отгремели выстрелы, народ малость опомнился, с палубы угрюмо смывали кровь – из недр броненосца выволокли прятавшегося от матросов Сергея Егоровича. На белом кителе алело пятно: то ли в буче зацепило пулей, то ли (есть версия) доктор сам полоснул себя ланцетом по животу: ранен я, не трогайте! Не помогло. Живым бросили за борт (последняя жертва этого дня). Смирнов барахтался на волнах, а на «Потемкине» для стоявшего рядом миноносца №267 подняли сигнал: «Запрещаем подбирать плавающие предметы». Тем временем коки варили новый обед. Пошло ли в котлы то самое злосчастное мясо или обошлись другими припасами – точно неизвестно. Да и кого это уже волновало? События на «Потемкине» переходили в новую стадию.
Одиннадцать дней броненосца
14 июня 1905 г. броненосец «Князь Потемкин-Таврический», новый и самый мощный корабль Черноморского флота, находился на стрельбах на Тендровской косе.
Волнения команды спровоцировало некачественное мясо в обеденном борще. Отказ от обеда был расценен как бунт. Попытка командира корабля капитана I ранга Е. Голикова выявить и покарать зачинщиков привела к обратному результату: матросы сами захватили оружие. В начавшейся перестрелке был убит артиллерийский квартирмейстер (унтер-офицер) Г. Вакуленчук (по советской историографии – большевик, глава подпольной организации на «Потемкине»). Восставших возглавил старший квартирмейстер А. Матюшенко – он и далее будет фактическим лидером потемкинцев. Матросами были убиты Голиков, старший офицер Гиляровский – всего семь человек, включая доктора Смирнова.
После бунта и крови отступать было уже некуда. «Потемкин» рассчитывал на поддержку других кораблей. На следующее утро (15 июня) он прибыл в Одессу – загрузиться продовольствием и углем, а также похоронить Вакуленчука. Появление броненосца вызвало в городе революционные выступления и просто пьяные беспорядки. Были спешно стянуты войска. Они открыли огонь по возмущенной толпе. Возвращавшихся с похорон Вакуленчука потемкинцев обстреляли, двое погибли. Броненосец, демонстрируя силу, дал по городу два выстрела крупным калибром и ушел в море. 17 июня сорвалась попытка командования флота перехватить его: революционно настроенные матросы выведенной навстречу «Потемкину» эскадры сочувствовали восставшим, стрелять отказались.
Бунт начал перекидываться на другие корабли флота. Но массовые аресты неблагонадежных сбили революционную волну. Броненосец еще более недели ходил по морю в надежде, что кто-нибудь к нему присоединится. В конце концов, экипаж сдался Румынии. Та вернула России сам корабль, однако участников восстания не выдала.
Восстание не только разожгло революционные настроения в России, но и сильно ударило по престижу империи – ведь за событиями следил весь мир.