Дмитрий САЗОНОВ – глава комиссии Общественной палаты России по малому и среднему бизнесу. В интервью «АН» он рассказывает о состоянии этого сегмента экономики в непростое кризисное время.
- В каком состоянии сейчас «малыши»?
– Задачи, которые ставил президент относительно доли малого бизнеса в экономике страны и доли занятого в нём населения, не выполнены. К 2020 году таких людей должно быть 50%. Сейчас их доля – 20–25% в зависимости от региона. Мы далеки от заданного показателя. Причём в последние несколько лет рост замедлился. Напомню: в 2013 году закрылось более полумиллиона предпринимателей из-за повышения страховых платежей. При этом количество поступлений в бюджет не выросло, и представители власти, ответственные за то решение, признали его ошибкой.
– Стоит ли говорить о массовом закрытии малых бизнесов в связи с кризисом?
– Нет, массового закрытия мы пока не наблюдаем. Помимо качественных и количественных показателей важны настроения. Партнёр Общественной палаты – Всероссийская организация малого и среднего бизнеса «Опора России» – раз в квартал исследует индекс настроений в предпринимательском сообществе. Настроения по поводу доступности финансов и инфраструктуры сейчас ниже 50% (отрицательные), а по поводу кадров – выше 50% (положительные). То есть работников пока не сокращают, хотя кому-то сокращают рабочее время. Кроме того, вырос коэффициент настроений по поводу рынков сбыта. Предугадать, в лучшую или в худшую сторону пойдёт динамика, сейчас вряд ли возможно.
– Что делает государство для развития малого бизнеса?
–В этом году на развитие малого бизнеса государство выделило 20 миллиардов рублей. На следующий год готово выделить 16 миллиардов. Проблема в том, что эти средства расходуются крайне неэффективно. Получателями становятся лишь 3% малых предпринимателей. Чиновникам очень удобно осваивать бюджет, строя инфраструктуру: создаётся какой-нибудь центр поддержки предпринимателей, наполняется штатом сотрудников... Наверное, Россия занимает первое место в мире по умению чиновников осваивать средства.
Нужно поддерживать предпринимателей в тех направлениях, которые нужны им самим. Кроме того, нужно думать, кого поддерживаешь. В противном случае это напоминает ситуацию, когда засеваешь поле удобрениями, а потом оказывается, что половину удобрений забрали на себя сорняки.
– И кого же нужно поддерживать?
– Самый простой критерий – высокий потенциал развития предприятия (такие бизнесы называют «газелями»). Но есть и другие критерии. Например, то, насколько научно предприятие подходит к производству. Или то, насколько успешно оно повышает производительность труда, то есть внедряет новые технологии и сокращает организационные потери.
Кстати, участие государства может заключаться не только в выделении денег предпринимателям.
– А в чём ещё?
– В консультациях. Недавно мы посетили Восточный экономический форум во Владивостоке. Часто говорят об импортозамещении, а мы считаем, что надо также стремиться к экспортозамещению, то есть сокращать долю углеводородов в экспорте. Так вот, многие дальневосточные предприниматели выходят на китайский рынок и сталкиваются со сложностями. У китайских бизнесменов особая ментальность. Например, они всегда работают по предоплате, и в случае срыва контракта стараются оставить деньги себе. Или меняют состав продукции, чтобы удешевить её. Работать с ними можно и нужно, но каждый пункт договора должен быть чётко выверен. Это целая наука, которую можно условно назвать «Экспорт для чайника». Вслед за Агентством страхования рисков экспортёров создаётся Российский экспортный центр. Одной из его функций и должно стать консультирование.
– О помощи государства поговорили. Давайте поговорим о том, как государство мешает бизнесу.
– Увы, тут есть о чём поговорить. Контрольно-надзорный режим в России совершенно неприемлем. Президент уже говорил: тотальный подход надо заменить рисковым.
В МЧС заявили, что готовы перейти на рисковый подход в отношении малого и среднего бизнеса. Это решение они приняли после того, как провели исследование и выяснили: основное число жертв от пожаров приходится вовсе не на малый и средний бизнес. В Тюменской области в прошлом году МЧС вообще не проводило проверок в этом секторе. Результат? Ничего не ухудшилось, зато бизнес вздохнул свободно.
Система должна быть устроена так, чтобы проверяющие органы несли ответственность не только за порядок на предприятиях, но и за их количество. Закрытие бизнеса по вине контролёра должно быть на его, контролёра, совести. А сейчас ему просто невыгодно, когда бизнесов много. Понятно, что контролировать ноль предприятий проще всего.
– Особая тема – уголовные дела против бизнесменов.
– Недавний пример – вице-президент «Опоры России» Павел Сигал. Сначала его обвиняли в воровстве миллиардов, потом эти миллиарды превратились в 30 миллионов, потом – в три миллиона. А через 11 месяцев, которые человек провёл в СИЗО, дело было закрыто. Он потерял бизнес – 400 филиалов компании по всей стране. Хочется обратиться к правоохранителям: пока нет судебного решения, не выносите свои подозрения в публичную плоскость. Это бьёт по предпринимательскому сообществу, придавая ему нечестный облик.
– Давайте подытожим. В целом вы настроены оптимистично?
– Повторю: предсказать динамику малого бизнеса сейчас нельзя. Общественная палата держит руку на пульсе. Мы проводим нулевые чтения законопроектов, связанных с предпринимательством. Взаимодействуем с предпринимателями во всех регионах. Фиксируем лучшие муниципальные практики для их дальнейшего внедрения по стране.