Облик старинных русских городов может круто видоизменить новая напасть – «коммерческие поджоги». Охраняемые государством деревянные здания мешают бизнесу и чиновникам строить в удобных местах жильё и офисные центры. При этом охрана памятников истории часто осуществляется лишь формально, а городские власти сами рады избавиться от хлопотного «культурного обременения». Впору бить тревогу: масштабной деревянной застройки в стране сохранилось не так и много, особенно на территориях, затронутых Второй мировой войной.
Дом, который подставил мэр
В 4 часа утра 10 июня 2016 г. в Вологде загорелся нежилой деревянный дом на улице Карла Маркса, 9. На тушение прибыли 11 пожарных расчётов, однако спасти здание от полного выгорания не удалось. Здание было расселено, но сносить его почему-то не торопились, а взять этот участок земли под застройку имелось немало охотников. За 5 дней до этого при схожих обстоятельствах сгорел дом дворянина М.А. Агаркова постройки XIX века – выявленный объект культурного наследия. Чуть раньше дважды страдал от огня памятник деревянного зодчества – дом купца Назарова на улице Чернышевского, 2. А в нынешнем мае сгорел расселённый дом на улице Беляева, 8.
По подсчётам градозащитного движения «Настоящая Вологда», 15 пожаров, произошедших в деревянных домах в исторической части Вологды в 2015–2016 гг., признаны поджогами. Кому-то помешала даже старая пожарная каланча на той же улице Чернышевского. Причём пик так называемых коммерческих поджогов пришёлся на 2012–2014 годы. Вологда, сохранившая в историческом центре целые кварталы дореволюционной застройки, стремительно её теряет при моральной поддержке властей. Ведь власти всё понимают, но спокойно выдают разрешения на строительство на месте уничтоженных «деревяшек», тем самым провоцируя новые поджоги. И за утрату вологодских домов-памятников ещё ни разу никто не понёс наказания.
После того как первый раз подожгли дом купца Назарова, мэрия Вологды пообещала отреставрировать повреждённое здание 1906 г. постройки. Но прошёл весь 2014 г., объявленный президентом Годом культуры, а реставрация даже не началась. Полгода, в том числе все зимние месяцы, памятник простоял без консервации, без уничтоженной пожаром крыши. Или другой пример: в центре Вологды, на Пречистенской набережной, 18, сгорел объект культурного наследия – дом Свешникова, стильный деревянный особняк XIX века с резным декором, являвшийся некогда визитной карточкой Вологды.
Разбор полётов показал картину вопиющую: в 2013 г. последняя собственница получила его от городской администрации за 630 тыс. рублей – по цене типовой сборной бани. Правда, вместе с домом приобретались и обременения: «принять меры к сохранению» и т.д. Однако дом в городском центре словно специально стоял с открытыми настежь дверьми: заходи, дорогой прохожий. Расследуя пожар, полиция задержала бомжа, который в злополучную ночь, как обычно, жёг на полу второго этажа особняка костёр для обогрева и приготовления пищи. Обычно он тушил огонь заранее приготовленной водой, а тут полыхнуло, когда он только отобедал, – нечем было сбить пламя. В возбуждении уголовного дела отказали, собственницу, блестяще организовавшую сохранность наследия, оштрафовали на 500 рублей.
Эта история иллюстрирует, что заказывать поджог памятника не обязательно: достаточно оставить в нём двери настежь и ждать, пока бомжи сами освободят вашу землю от обременения. Для Вологды попустительство властей подобным нравам имеет катастрофические последствия: в 1999–2014 гг. в Вологде исчез каждый третий памятник деревянного зодчества – 50 из 150 шедевров. Также снесли 200 исторических домов. А отреставрировали за это время лишь 10 подлинных домов-памятников. И хотя Вологда наряду с Томском и Иркутском сохранила самые большие массивы подлинной исторической деревянной застройки XIX – начала ХХ века, всё это город может растерять за считаные годы. Сегодня в Вологде сохранилось 350 деревянных домов, построенных до 1917 г., статус охраняемых памятников имеют только 100. А ведь ещё в 1970-е здесь насчитывалось около 7 тысяч деревянных домов.
Ищут пожарные, ищет полиция
Старая Самара при Брежневе имела не меньше «деревяшек». Но с коммерческими поджогами столкнулась ещё в конце 1990-х: на волне бандитских разборок вокруг АвтоВАЗа имелся конкретный спрос на места под застройку в областном центре. Сегодня бумеранг возвращается: спалить пытались даже конструктивистский раритет – фабрику-кухню завода имени Масленникова, выполненную в форме скрещённых серпа и молота в 1932 году. А жители деревянных домов организовывали ночные дежурства, потому что их обиталища горели с ужасающей ритмичностью.
Вроде бы власти имели все поводы заняться этим вопросом всерьёз. Всё-таки были человеческие жертвы, при тушении одного из домов погибли трое пожарных. Только за первые семь месяцев 2014 г. в Самаре было зарегистрировано 129 случаев поджога. Но вместо этого власти сделали ход конём: решили выпустить облигационный заём для финансирования программы «переселения жителей старого города из ветхого жилья». Градозащитники негодуют: мол, нам предлагают за наши же деньги добить деревянный центр Самары, где, понятно, ветхими признают львиную долю домов. Вместо этого инициативная группа требует запретить строительство на местах сгоревших домов. «В нашем городе происходит что-то чудовищное, не поддающееся оценке. Есть предложение поддержать инициативу о запрете нового строительства на месте пожаров, оставив их под зелёные зоны. Это умерит пыл поджигателей», – говорится в заявлении группы.
Предлагаемая мера – не самарское изобретение. Она использована в Томске и действительно в разы снизила число пожаров в городском центре. Но почему-то эту простую и действенную меру в упор не видят региональные власти, даже если ситуация у них вопиющая. В 2015 г. жители Саратова даже обратились к президенту РФ Владимиру Путину с просьбой «защитить их дома от посягательств поджигателей». «За этим стоят какие-то серьёзные люди, потому что инспекторы МЧС не производили никаких экспертиз, причины возгораний нам официально не называют. На одной улице Киселёва только в начале июня 2015 г. последовательно сгорело шесть домов», – объясняют саратовские погорельцы. Имена интересантов этих поджогов известны любому, тем более полиции.
В Астрахани жильцы сгоревших в центре города домов создали Союз погорельцев и пикетируют здание УВД: дескать, займитесь уже делом, ребята. «Мы сидели у них три часа, слушали их, и всё без толку. По сути, нам объяснили, что охранять город не могут», – объясняет лидер союза погорельцев Елена Касьянова. Нижний Новгород, Гатчина – много где творятся похожие истории. И боль вызывает не только исчезающее деревянное зодчество, но и полное пренебрежение принципом «мой дом – моя крепость», который власти даже не пытаются отстоять.