Две трети территории России приходится на труднодоступные районы. В основном это северные территории, которые оживают, как ни странно, зимой. Казалось бы, в минус 50 градусов лучше сидеть дома возле печи. Но вот проблема: летом в отсутствие дорог отсюда не вывезти лес и не снабдить население необходимыми товарами. И только встанет метровый лёд на реках, начинают формировать зимники – дороги, без которых не было бы ни жизни на российском Севере, ни планов освоения Арктики. Получается, зимник – один из главных российских символов. А те, кто по нему ездил, никогда не ругают ямы в европейской части страны.
Самый известный наш зимник – это Дорога жизни на льду Ладожского озера, по которой снабжали блокадный Ленинград. И страшно сказать, что в XXI веке зимники имеют не меньшее значение, например, в Якутии, где каждую зиму прокладывается 7 тыс. км снежных дорог. То бишь 60% общей протяжённости трасс не самой бедной республики. По зимникам перевозится аж 80% необходимых грузов в Якутии, а 18 её северных районов сообщаются с материком только по зимникам.
Это вовсе не означает, что наша страна безнадёжно отстала в освоении северных просторов. В Канаде тоже огромное количество зимников, но методики их обустройства иные. В соответствии с экологическими нормами 90% снежных дорог прокладывают по руслам рек. Технология проста, а придумал её шериф на пенсии, никогда в строительстве не работавший. Специальная машина выходит на лёд и по оси реки начинает бурить скважины. Своим весом агрегат прогибает лёд, вода через лунки выступает наружу и замерзает. Потом идут машины потяжелее и за 10 дней обустраивают 3,5 тыс. км – это как от Москвы до Красноярска.
В России так широко использовать реки не получается. Едва образуется 10 см снежного покрова, его уплотняют волокушами-гладилками. Но снега может намести и метр, и полтора – тогда его рыхлят и перемешивают ребристыми металлическими катками, а потом термовибрационные снегоуплотняющие машины превращают его в плотный наст. Есть доморощенные технологии продления срока службы зимника: на мёрзлое основание накладывают теплоизоляцию из смеси снега со льдом или мхом, торфом, опилками, чтобы основа не оттаяла. Кое-где для изоляции используют пеностирол и пенополиуретан.
Также для зимников существуют стандарты безопасности: дорогу отмечают вешками по обе стороны через каждые 50–100 м на прямых участках и через 20–30 м – на кривых. Каждые 50 км должен быть линейный дорожный пункт, где водители могут попить чайку, каждые 150 км – дорожно-ремонтные участки. Трасса должна иметь две полосы шириной от 3 м каждая.
– Это всё в теории, которую где-то соблюдают, где-то нет, – говорит дальнобойщик Анатолий Хайкин. – Бывает, что ни вешек нет, ни мест отдыха, а дорога однополосная, и надо как-то разъезжаться со встречкой. Бывает, что всё обустройство – тягач трассу пробил, а дальше уже мы её и раскатываем. Одна из главных проблем – на зимниках почти нет заправок. Это значит, я должен заправиться под завязку и возить эти сотни литров с собой. А они увеличивают вес машины и могут сыграть роковую роль при подъёмах, когда грузовик с прицепом несёт назад по обледеневшей трассе. Никто не считает, сколько водителей гибнет на зимниках каждый год.
Если бы среди дальнобойщиков нашёлся свой Джек Лондон, истории про зимники разбирали бы в школах. Вот свалилась, например, фура с подъёма, перегородила проезд. Соберутся помощники из тех же водил. При минус 40 градусах народ скорее будет вытаскивать коллегу обратно на трассу, уплотнять ему выезд, а при минус 60 те же люди могут его спихнуть на обочину, чтобы не мешал. Драматургия выживания здесь та же, что и в Клондайке: на каком-то этапе спасение погибающих встаёт поперёк инстинкту самосохранения.
Другое дело, что намыть золота у нас в Сибири не получится. Водители, как правило, из небогатых городков, где с работой туго. Если есть своя фура, то зимние заказы – едва ли не единственный способ нормально прокормиться. Хотя серьёзный ремонт требуется после каждого рейса. Да и машину можно потерять, если у тебя на зимнике вдруг сложились колёса. Где-нибудь в Канаде на зов дальнобойщика о помощи, может, и сорвутся два вертолёта и тягач, а у нас лучше рассчитывать только на себя и сердобольных коллег.
Кстати, при огромных рисках на зимниках машины почти никто не страхует, потому что страховку получить нереально. Ну попал ты в аварию в 300 км севернее Мирного – кто там тебя оформлять станет? Страховой агент в галстуке приедет? Самый длинный в мире ледовый автозимник проходит по замёрзшему морю на 120 км от Певека до села Айон. Там-то, конечно, ГИБДД на каждом шагу!
И всё-таки после разговоров с ветеранами зимников, заметно, что на снежной трассе их держит не только солидный барыш. Они это не особо-то и называют впрямую, но и так понятно: настоящая русская жизнь рядом с опасностью, а герои и подлецы быстро проявляются в поступках. А на мелочи вроде 10-часового стояния перед подъёмом не обращают внимания. Подумаешь, вернулся домой на барже в июле вместо апреля. Спасибо, что живой!