На днях прошла очередная ММКВЯ (Московская международная книжная выставка-ярмарка) – как всегда, довольно успешно. Многие люди по-прежнему неравнодушны к бумажным книгам – таким тяжёлым и неудобным, но таким приятно-реальным! – и с некоторым интересом смотрят на живых писателей. Длится и длится эта чудесная «петрушка», как выражалась Ахматова…
Есть вещи, просто немыслимые в электронном виде. Например, «Книгой года» стал «Блокадный дневник» Ольги Берггольц, наконец изданный в полном варианте издательством «Вита Нова». Невозможно эту душераздирающую книгу читать, небрежно тыкая пальцем, – хотя бы из уважения к трагической жизни Берггольц надо всё-таки утрудить себя переворачиванием страниц.
Но в целом бороться с новыми технологиями, конечно, бесполезно. Никто особо и не борется. Многие известные писатели, кроме издания старинных бумажных книг, активно пишут в соцсетях, ведут блоги, пополняют сайты. Вот, например, на ярмарке представлял свои новые книги (сборник публицистики «Чужая смута» и другие) Захар Прилепин. Прямо скажем, дефицита присутствия Прилепина в современном мире не ощущается. Писатель имеет мнения буквально обо всём на свете. Что ж, это проблема личного темперамента, но у меня тоже есть проблема – доверия к писателю. Недавно вышла его книга «Непохожие поэты», где он рассказал о судьбе трёх стихотворцев советского времени – Мариенгофа, Корнилова, Луговского. Книга примечательная, живо написанная, но в своём блоге автор жалуется, что прошла она практически незамеченной – прежде всего критикой.
Ах, беда какая. Пока критики-бубнилкины превозносили Прилепина за яркие описания штурма революционной молодёжью зданий районной администрации (см. роман «Санькя»), всё в них устраивало Захара Прилепина. Он утверждал, что критики-бубнилкины очень нужны, потому что они создают репутации и следят за котировками, что почём в литературе. Но вот настроения писателя кардинально изменились. Точнее, он нашёл другой выход для своей недюжинной агрессии («Крымнаш»), чем проклятия в адрес ужасных властей. И теперь критики-бубнилкины уже не кажутся ему нужными и полезными. В задаче спрашивается: это у него такое прозрение вдруг наступило или принцип рассуждений у писателя замечательно прост: меня хвалят – значит, они хорошие, меня замалчивают – значит, они плохие? Инфантильный эгоцентризм такого рода у меня доверия не вызывает. Прилепин – конечно, герой, но вот если бы поменьше «селфи»…
Итак, одни люди читают, другие нет, и с этим вряд ли что можно поделать. Есть даже такое определение – ридингфобия, страх и невозможность чтения. Если ридингфобией страдают продавцы или водители, ничего страшного в этом нет. А если это кинематографисты? Возможно ли такое преодолеть? В рамках ММКВЯ состоялся питчинг, во время которого известные писатели представляли кратко свои книги – как раз перед кинематографистами. Не буду предполагать, полезно или бесполезно было это мероприятие, задержусь исключительно на его сути.
Кино всегда питалось от литературы. Наш «Оскар» советских времён – «Война и мир», золото Канн – «Летят журавли» (это «Вечно живые», пьеса Розова). «Чапаев» – по книге Фурманова, «Пётр Первый» – сценарий Алексея Толстого по его одноимённому роману. В основе трёх картин Тарковского – литературные источники (Богомолов, Лем, Стругацкие). Экранизирован почти весь Юлиан Семёнов. Большинство сочинений Веры Пановой. Популярные телесериалы – все по книгам (А. Иванова, П. Проскурина, В. Кожевникова и т.д.) Булгакову зритель обязан знаменитейшими лентами «Иван Васильевич меняет профессию» и «Собачье сердце». В общем, перечислять можно без конца.
А читают ли современные кинематографисты современную им литературу? С уверенностью можно сказать про одного А. Велединского («Русское» по Лимонову, «Географ глобус пропил» по Иванову). Да, с большой долей вероятности читает Карен Шахназаров, открыл же он для себя сочинение Ильи Бояшова «Белый тигр», сняв незаурядный фильм. Точно читает Станислав Говорухин, но всё-таки предпочитает современности вещи проверенные, времён своей молодости, вроде прозы Дудинцева или Довлатова. А молодые гордые орлы обычно сами пишут сценарии, где бывает, что завязка, которая может длиться час, быстренько переходит в развязку. Конечно, далеко не каждое литературное произведение годится для кино, но, чтобы это выяснить, надо читать, читать, читать.
И есть люди, которые читают, – это некоторые продюсеры. Успешные криминальные сериалы нового времени (с 1995 года) сняты по книгам Кивинова, Топильской, Марининой, Константинова, Устиновой, Донцовой. Когда на кону значительные деньги, есть прямая возможность контакта с аудиторией, появляется и потребность в материале. Работает адская мельница фабрики грёз, нужны всё новые и новые источники «сырья».
А если перед нами наше загадочное кино «в никуда», которое снимается без всякого учёта контакта с аудиторией (всё равно в прокат ничего не возьмут), когда в перспективе – несколько фестивалей и затем погружение в реку забвения, какой смысл читать литературу? Лучше уж самому что-то придумать, хотя бы за сценарий заплатят. Пока не будет налажена хоть какая-то индустрия кино, причём для разных видов зрителей, надобности читать у основного корпуса кинематографистов не будет.
Напрасным трудом было бы их стыдить: «Как же так, товарищи! Разве можно не читать? Какие ж вы работники культуры, если книги в руках не держите?» Несколько неловко было бы бегать за ними с томиками современной прозы в руках и уговаривать: «Почитайте, почитайте, это так хорошо, так выразительно…» Девушка и литература должны хранить свою честь!
Кстати сказать, будет экранизирована «Обитель» Захара Прилепина. В своём блоге писатель спрашивает подписчиков: а кто лучше подойдёт на роль Эйхманиса (это начальник лагеря), Безруков или Хабенский?
Да и так хорошо, и эдак неплохо. Всё равно снимать-то будет единственный читающий современную литературу режиссёр – тот самый Велединский.