Происходящее в Белоруссии характеризуется одним словом — тупик

Массовые протесты в Белоруссии продолжаются, и пока непонятно, что будет происходить дальше. У обеих сторон противостояния на данный момент исчерпаны возможности для роста. Режим, конечно, может добавить градус террора, но риск того, что это лишь подхлестнет протесты, слишком высок.

Протестующие также не могут добавить в протест новый ресурс

Они дошли до предела, обусловленного возможностями сетевой организации без видимых структур управления. Создание же структур, которые могут возглавить протест, в текущей ситуации невозможно: власть немедленно обезглавит эти структуры, попросту арестовав их лидеров.

Созданный координационный комитет структурой управления протестами не стал...

Да скорее всего, и не мог стать — он слишком разношерстный и аморфный. За 26 лет Лукашенко зачистил оппозиционное поле, а потому сколь-либо нормальной в организационном смысле оппозиции за двадцать дней протестов, конечно, появиться не может.

Происходящее характеризуется одним словом — тупик

Теоретически так может продолжаться долго: в Венесуэле второй год идут протесты, положение людей просто ужасающее, но режим попросту игнорирует происходящее, а в особо сложных для себя ситуациях выпускает против народа банды уголовников, аффилированных с режимом.

Правда, Белоруссия — не Венесуэла

Кромешная нищета в порядке вещей для Венесуэлы, а потому ужасающее положение, в котором находятся жители этой страны, для них, скорее, норма. И экономический коллапс, в который попал режим Мадуро, мало чем отличается от обычной жизни. Белоруссия — это все-таки другое. Социальная стабильность Лукашенко включала в себя некоторый социальный пакет на относительно высоком по сравнению с Венесуэлой уровне. Поэтому экономический крах режима будет воспринят населением гораздо болезненнее, а значит — легитимность Лукашенко даже в том случае, если ему удастся справиться с протестами, будет на совершенно ином уровне, чем раньше.

Отсутствие оппозиции с одной стороны облегчает для Лукашенко возможность контролировать свою бюрократию и силовиков — им попросту некуда перекидываться, но с другой — вынуждает его вести переговоры о своем будущем не внутри страны, а исключительно за ее пределами. Итог переговоров при любом их исходе будет для Белоруссии плохим — она однозначно утратит частично или даже полностью свой суверенитет. Пока непринципиально — будет ли она аннексирована или формально останется независимой, в этом случае от нее уже будет мало что зависеть. Что на практике означает лишь одно: вся белорусская экономика будет захвачена враждебными поглощениями, после чего даже неважно, как формально будет выглядеть ее независимость.