Точнее — поводом стала нерегистрация одного из наиболее перспективных с точки зрения точки протестного консенсуса - Бабарико. Старательно выстраиваемая против него кампания, где Бабарико называется и коррупционером, и кремлевским ставленником, и социально чуждым основной массе населения (банкир явно не выглядит представителем народа) - эта кампания работает плохо.
Белоруссия во многом повторяет сюжет Хабаровского края во время выборов Фургала - кто угодно, только не ставленник власти. В Белоруссии работает тот же принцип - кто угодно, кроме Лукашенко.
В данном случае враждебные происки ни при чем: Лукашенко, прямо скажем, засиделся. Нельзя не процитировать одного великого мыслителя на этот счет: "...От одного лидера, даже столь сильного, как Коль, за шестнадцать лет устанет любой народ, даже такой стабильный, как немцы..." Авторство этого шедевра принадлежит тому, кто сам эту мудрость предпочитает игнорировать.
Значительная часть выходящих на улицу протестующих либо всю свою жизнь, либо всю свою сознательную жизнь провели при Лукашенко, и воспринимают происходящее не столько как стабильность, сколько как застой и безнадёгу. Любой, даже самый прогрессивный политик, находящийся у власти слишком долго, всегда генерирует одну и ту же модель - с течением времени все его ресурсы и усилия направляются не на использование власти, а на ее продление.
Тот же Каддафи в первую треть своего 42-летнего правления был, действительно, вполне прогрессивным деятелем, проводящим национально ориентированную политику, но далее власть стала идеей фикс, которая полностью обнулила все предыдущие достижения. И в 2011 году они вообще никак не помогли ему удержаться у руля.
Сегодня на психологическую усталость накладывается и последствия "ковидного психоза". Карантинные мероприятия и фейк-пандемия создали тяжелейший психологический стресс, который привел к резкому росту психических расстройств, причем повсеместно. Соответственно, начинают расти последствия, по всему миру растут и протесты. У каждого из них есть свои собственные внутренние причины и противоречия, но вместе они создают устойчивую картину "психического отката" после карантина. Тем более, что у огромного числа людей резко ухудшилось и текущее положение, и перспективы. Параллельно с белорусскими протестами прошла волна протестов в Израиле, где люди протестовали против политики вцепившегося во власть Нетаньяху. Те же соображения, без сомнения, стали одной из причин, которые вывели людей на улицу и в Хабаровске.
Кстати, на фоне начавшихся военных действий между Арменией и Азербайджаном в Баку тоже прошла волна протестов. Военный психоз сработал, но в неожиданную сторону - люди требуют вначале прекращения карантинных мероприятий и оказания социальной помощи, а уж потом - войны. Это, между прочим, любопытный момент - для многих стран маленькая победоносная война может казаться хорошим выходом в нынешних условиях, способом переключения людей через патриотический угар с текущих проблем. Но вот в Азербайджане это не сработало - война стала поводом для совсем других настроений.
Безусловно, у белорусских протестов нет и не может быть конструктивной повестки, это и в "обычных", не посткарантинных условиях было бы справедливо. Пока без сомнения лидируют строго деструктивные соображения: "Долой!" До тех пор, пока существующая система не войдет в режим демонтажа, крайне сложно говорить о конструктивных идеях, которые сейчас почти не востребованы Впрочем, конструктивных идей нет и у власти, подзадержавшейся у руля. В этом смысле и протестующие, и объект их протеста действуют исключительно в деструктивном поле: власть использует тотальный террор, который не преследует никаких иных целей, кроме террора, протестанты озабочены только лозунгом "Долой". В отсутствие позитивной повестки все в конечном итоге решит структурность противоборствующих сторон и их ресурсное наполнение.
Протест обладает способностью к очень быстрой самоорганизации, причем ему в силу ограниченности задач не требуется создавать мощную структурированную иерархическую вертикаль. Соцсети сами по себе являются мощным организующим фактором и инструментом, а потому сетевой протест с его очень высокой реактивностью вполне успешно противостоит государственной машине, раскачивая и расшатывая ее устойчивость. Которая и без того серьезно подорвана деградацией. Это справедливо и для событий в Белоруссии, да и вообще везде.