Россотрудничество вот-вот превратится в мощный дипломатический инструмент или же в новый жупел для наших «партнеров» на Западе. В администрации президента и правительстве началось обсуждение реформы российского подхода к «мягкой силе» и работы Россотрудничества.
В обсуждении принимают участие и министр иностранных дел Сергей Лавров, и зам главы администрации президента Дмитрий Козак, и недавно назначенный новый глава Россотрудничества Евгений Примаков (внук того самого знаменитого Евгения Максимовича Примакова).
Россотрудничество работает в 80 странах и занимается поддержкой соотечественников за рубежом, поддержанием научных и гуманитарных связей, улучшением имиджа России… Хотя Россотрудничество имеет статус федерального органа исполнительной власти, по сути, принципам и организации своей работы – это классическая ГОНГО, то есть «государством организованная негосударственная организация». Их создают для продвижения интересов страны за её пределами. Это своего рода полуофициальная дипломатия и… агент влияния.
Одной из самых известных ГОНГО является «Американский национальный фонд демократии», объявленный в нашей стране нежелательной организацией. Другие, не менее известные ГОНГО – Британский совет (Великобритания), «Альянс Франсез» (Франция), Гёте-институт (ФРГ) и Институт Сервантеса (Испания). Они способствуют распространению за рубежом искусств, культуры и языков тех стран, которые они представляют.
Россотрудничество занимается приблизительно тем же, плюс организует выставки и форумы, продвигающие отечественный бизнес за границей. Бюджет агентства в 2018 году составлял около 4 млрд рублей. Всё для того, чтобы влиять на позицию мирового сообщества в отношении России. Это, наряду со СМИ Russia Today и Sputnik, элемент российской «мягкой силы».
В «рейтинге мягкой силы» 30 государств, который составляет международное консалтинговое агентство Portland, позиции России очень скромные. В 2016 году страна была на самом высоком для себя месте – 26-м. В 2019 году опустилась на 30-е. Первое место в 2019 году занимала Франция, за которой шли Великобритания, Германия, Швеция и США.
Россотрудничеству до них расти и расти. У всех этих стран, помимо «стержневой» ГОНГО, есть многочисленные Фонды-сателлиты, которые привлекают, создают и мобилизуют сети участников для продвигаемых ими ценностей и проектов. Это и гранты для учёных, и финансирование медиа, и помощь гражданским активистам с общественными организациями, и мобилизация молодежи.
С этим мы пока отстаём – наша «мягкая сила» пока слишком мягкая…
Как-то в составе российской делегации, куда входили представители МИД, депутаты Госдумы, действующие военные и ветераны, посещал братскую Украину. Там коллега из украинского спецназа озвучил простой вопрос, «Сейчас в Киеве зарегистрировано 5-6 российских организаций, из которых работает полторы, а западных около полутора тысяч… Вы понимаете, что теряете нас?» Это был 2006 год. Что было потом, все знают.
Понимание необходимости «мягкой силы», наконец, созрело. Теперь, очевидно, бюджеты будут увеличены, внимание повышено… Главное, чтобы освоение новых бюджетов привело к результатам, а не только отчетам.