"Кесарю - кесарево, а Божие - Богу"

В Библии есть много фраз, которые прочно вошли в наш разговорный обиход, стали пословицами и поговорками. Обычно эти фразеологические обороты понятны всем, не вызывают трудностей в толковании, но их библейский контекст гораздо интереснее.

Одно из таких крылатых выражений – “кесарю – кесарево, а Божие – Богу”. Многие сейчас понимают это так: “каждому – свое”. Иначе говоря, “требованиям жизни надо отдавать свою дань, а убеждениям свою, поэтому, отбросив лишнюю высокопарность, надо трезво подлаживаться под житейские нужды”. Однако в той ситуации, когда эта фраза была впервые произнесена, она явилась ответом Иисуса Христа на конкретно поставленный вопрос. А цена ответа – Его жизнь.

Вопрос-ловушка

Этот евангельский эпизод – один из ярких примеров борьбы против Иисуса со стороны религиозных учителей израильского народа. Она принимала разные формы: от прямой клеветы до сбора, как сейчас говорят, компрометирующих материалов. С этой целью иудеи и спросили Христа: “Позволительно ли давать подать кесарю, или нет?” (Мф. 22:17). Евангелие прямо говорит, что этот вопрос задали Христу вовсе не за тем, чтобы узнать мнение авторитетного Учителя. Задачей было “уловить Иисуса в слове”.

Прежде чем ответить, Христос попросил показать Ему монету, которой платится подать императору. Ему принесли римский динарий. Глядя на нее, Христос спросил: “Чьи это изображение и надпись?” – “Кесаревы”, – послышался ответ. На это Иисус и сказал Свои знаменитые слова: “Отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу”.

О реакции спрашивавших Евангелие говорит очень сдержанно: “Услышав это, они удивились и, оставив Его, ушли”. Но, по сути, это означало, что планы вопрошавших полностью провалились. А ведь они надеялись, что любым – и отрицательным, и утвердительным ответом Иисус вынесет Себе смертный приговор. Но в чем же состояла каверза и неразрешимость вопроса? И почему такой простой ответ заставил иудеев удивиться и разрушил их лукавый замысел? Чтобы понять это, надо ненадолго погрузиться в историю Израиля.

Культ императора и религия Ветхого Завета

В 6 году от Р. X. Иудея вошла в состав Римской империи, стала управляться римским наместником и, естественно, должна была платить подать Риму. Однако необходимость платить налог императору воспринималась израильтянами крайне болезненно. И дело тут не в деньгах, а в том, что подать уплачивалась императору-язычнику, который был не просто официально обожествлен, но и всех подданных Римской империи заставлял приносить жертвы перед своим изображением или статуей. Культ императора был всеобщей государственной обязанностью, независимо от того, во что верил человек, и рассматривался Римом как знак лояльности покоренных народов к государственной власти. Причем такая возмутительная, с нашей точки зрения, практика для языческого сознания была нормой: какая разница, сколько богов находится в твоем пантеоне – 100 или 101? На это ни один из завоеванных народов не обращал внимания. Действительно, стоит ли из-за подобной мелочи ссориться с властями могущественной империи?!

Однако в Иудее Рим сразу же столкнулся с неразрешимой проблемой. К великому изумлению язычников оказалось, что Бог у евреев один, и нет никакого пантеона даже низших богов, куда можно было бы добавить и правящего кесаря. Более того, именно Этого единственного Бога – Иегову – Израиль считал своим Царем. Ему, в иерусалимский храм, каждый иудей платил налог в виде десятины (десятая часть урожая и скота) и ежегодной подати серебряной монетой. В силу такого государственного устройства любая другая дань, равно как и покорение языческой власти, воспринимались народом как предательство Бога. О культе обожествленного императора в Иудее вообще не могло идти речи: Библия запрещала не только принесение жертв кому-либо, кроме Иеговы, но и любые изображения одушевленных существ. При всякой попытке заставить евреев поклоняться кесарю римляне встречали отчаянное сопротивление местного населения. Поэтому, учитывая древность иудейской религиозной традиции, а также из уважения к местному Богу (а вдруг он действительно существует) для “странной” провинции они сделали исключение и не настаивали на культе императора, оставив только налог.

При этом, пойдя на тактическую уступку, римляне с жестокостью подавляли постоянно возникающие на почве императорской подати мятежи иудеев. Исторические источники содержат сведения, по крайней мере, о двух крупных восстаниях непосредственно после ее установления в 6 году. Именно римская подать послужила причиной возникновения в Иудее движения зилотов (ревнителей – греч.), которые отказывались от любых компромиссов с Римом и призывали народ к борьбе против захватчиков. Они разжигали в Израиле радикальные националистические настроения, что, в конце концов, привело к восстанию 66 года, полному разрушению Иерусалима и уничтожению в 70 году императором Веспасианом даже номинальной израильской государственности (Государство Израиль возродилось только в 1948 году).

Большинство религиозных учителей иудейского народа понимали опасность открытых выступлений против римлян и нашли компромисс. Конечно, это казалось им временной мерой, лишь до явления Божественного Посланника – Мессии, на ожидании Которого строилась вся ветхозаветная религия (по мнению израильтян, придя, Мессия должен будет встать во главе политического национально-освободительного движения и избавить народ от иноземного порабощения). Поэтому евреи платили налог и кесарю, и Храму, но для храмового налога использовались специальные монеты, отчеканенные не в Риме, а в Иудее. На них отсутствовало изображение кесаря, поэтому они считались “чистыми”. По большим праздникам, когда в Иерусалим приезжали иудеи со всех концов империи, чтобы принести жертву и заплатить священный налог, во дворе Храма размещались пункты “обмена валюты” – столы с меновщиками, которых Иисус как раз и прогнал оттуда с помощью бича в другом известном евангельском эпизоде (Евангелие от Матфея, глава 21, стихи 12-13).

Что принадлежит кесарю?

Итак, если вернуться к вопросу о том, надо ли платить подать кесарю, то становится понятно, в чем состояла его неразрешимость и, соответственно, ловушка для Христа. Если бы Иисус сказал: “надо”, то он скомпрометировал бы Себя перед народом, потому что римский налог был ненавистен иудеям и истинный Мессия (по их мнению - политический вождь Израиля) не мог так ответить. А скажи Он: “не надо”, противники тут же обвинили бы Его перед римским наместником в подстрекательстве к мятежу против кесаря, что каралось казнью через распятие.

Что же необычного сказал им Иисус? Почему они так удивились Его ответу? Христос не зря попросил показать Ему динарий. На римской серебряной монете, которую Ему дали, был изображен римский император в лавровом венке и надпись: “Тиберий Кесарь, Август, Сын Божественного Августа, Великий Понтифекс (жрец - греч.)“. По тогдашним представлениям, тот, кто был изображен на монете, являлся ее владельцем. Кесарю и надо было отдавать то, что ему принадлежит. Неразрешимый, по мнению иудеев, вопрос о подати императору, оказывается, решался простым взглядом на монету.
Кроме того, Иисус показывает лукавство самого вопроса: ведь израильтяне фактически уже подчинились законам римского государства, признав его деньги. Тем, кто спрашивал Христа о подати, было хорошо известно, что, по закону Моисея, они не могли даже дотрагиваться до вещей, на которых присутствовало какое бы то ни было изображение. А между тем жители Иудеи спокойно совершали торговые операции с римскими динариями вне храма. Однако это не мешало им вносить храмовый налог и почитать Бога.

“Двойное гражданство”

По сути, Христос ответил на вопрос о подати кесарю утвердительно, однако Его ответ находится совсем в иной плоскости, нежели мыслили себе противники Спасителя. Их вопрос был основан на невозможности дать третий ответ: если ты говоришь “плати”, ты враг Богу, если “не плати” – враг кесарю. Эту схему Христос разрушает утверждением, что Царство Божие качественно отличается от земного царства и предоставляет людям – гражданам и сынам Небесного Царства – подчиняться земному государству в той мере, насколько это совместимо со служением Богу. Спустя несколько дней, стоя на суде перед Понтием Пилатом, Христос скажет то же самое: “Царство Мое не от мира сего”.

В XX веке стало модным утверждение, что Христос был первым революционером, потому что Он подорвал все устои античного общества. Однако вечное значение ответа Спасителя заключается как раз в том, что Христос не призывал ни к каким насильственным революционным переменам. Евангелие, от начала до конца, свидетельствует о том, что настоящая революция – это изменение, преображение внутреннего мира человека, который, оставаясь подданным земного государства, отдает Богу самого себя.
Что могут означать эти слова Христа ддя современных людей? Во-первых, то, что на земле невозможно построить настоящее Царство Божие, потому что оно принадлежит совсем иному плану бытия и нельзя подменить его ни коммунизмом, ни капитализмом, ни “шведской моделью социализма”. А во-вторых, то, что Богу нужны не только свечки, поставленные за “благополучие и здравие”, но сердце, которое принадлежит Ему и не отрекается от своего небесного гражданства. Даже если эти земные здравие и благополучие слишком очевидны или, напротив, никак не хотят приходить.

Автор: Роман Маханьков

Источник: https://fomaru.livejournal.com/41793.html?media&utm_source=recommended