Немецкий генерал фон Клаузевиц о тактике русских в войне с Европой

События в зоне СВО развиваются медленно, но верно. Но часть граждан уже проявляют нетерпение. Мол, чего Харьков не берём? Николаев? Одессу? Наконец – хотя бы Славянск или Угледар? Постараемся разобраться в этой теме, чтобы понять – почему СВО идёт именно так и когда наконец мы получим ответ по Харькову, Одессе и прочим городам, появившимся в Российской империи и стремительно выросшим во времена Советского Союза.

Начнём издалека. Сегодня во всех серьёзных информационных источниках утверждается, что военная статистика в зоне СВО идёт в нашу пользу. В том числе по потерям личного состава и техники. Плюс – по стабильности продвижения в западном направлении. Но прорывов нет.

Военные объясняют это тем, что прошло лишь несколько месяцев после того, как начался стратегический перелом в нашу пользу. И надо просто давить по линии боестолкновения и не истерить – идёт планомерное обнуление противостоящих нам сил объединённой Европы. При этом можно слышать такую загадочную фразу – «наша стратегия – это стратегия по Клаузевицу». Упоминается имя знаменитого немецкого генерала Карла Филиппа Готфрида фон Клаузевица.

Родился этот гигант мысли во время раздела Польши между Пруссией, Австрией и Российской империей конца XVIII века. Умер в год очередного взятия Варшавы русскими войсками – то есть в 1831 году. В тот год поляки подняли против нас очередное восстание, но в течение недолгого времени были приведены в чувство. Между этими датами случилась Отечественная война с наполеоновской Францией. Вернее, объединёнными под наполеоновскими знамёнами силами всей Европы. Ну прям как в Отечественную войну 1941–1945 годов, когда эта самая Европа вновь объединилась против нас под знамёнами Гитлера. И как сегодня она же вновь воюет против нас в зоне СВО. Пока без участия войск, только поставляя Киеву горы оружия, но вот-вот вновь возьмётся за старое.

Но не будем вас томить и скажем главное, что написал в своей знаменитой книге по военному искусству Карл фон Клаузевиц, участник Бородинского сражения против Наполеона: «Воевать надо не за территорию, а на уничтожение противника, чтобы его остатки безоговорочно исполнили нашу волю победителя в войне».

Вроде всё понятно, но мы пока не избавились от вполне понятной психологии, что поначалу надо брать города – типа Харькова или Одессы. В результате многие из нас и не понимают, почему наш Генеральный штаб медлит.

Постараемся ответить на этот вопрос. Итак, военная статистика хода СВО говорит, что цифры на нашей стороне. Для примера напомним о том, что сказал знаменитый экс-командующий 58-й армией генерал-лейтенант Андрей Викторович Гурулёв. «Если у вас в воинском формировании предполагаемые потери выше 15% личного состава и не хватает средств поражения, то идти в наступление нельзя». Это правило, можно сказать, тактического уровня.

Чтобы понять эту фразу, вспомним Отечественную войну 1812 года, которую вели против нас Наполеон и вся объединённая Европа. В тот период не было никаких генеральных штабов. Каждый военачальник сам решал, что ему делать на вверенной территории. Первый генштаб появился в Пруссии, когда Наполеон начал давить пруссаков и дело кончилось их разгромом и переходом под знамёна Наполеона. В то время именно немцы двигали военную науку. К нашему удовольствию, самые умные из прусских военных Наполеона не любили. Да так, что бежали в Россию, где поступали на службу к императору Александру Первому. К примеру, главным военным советником российского императора стал прусский генерал Карл Людвиг Август Фридрих фон Пфуль. Рядом с ним оказался и другой пруссак, наш сегодняшний герой Карл фон Клаузевиц, написавший знаменитую книгу по военной науке, которая остаётся учебником до сих пор.

Мы вспоминаем о войне 1812 года, чтобы понять то, что происходит сегодня в зоне СВО. Так вот, Наполеон вступил в Россию с армией в 470 тыс. человек. Ему противостояли две наши армии под командованием Барклая и князя Багратиона. Общая численность русского войска составляла порядка 120 тыс. человек.

В то время при ведении войны существовало простое правило: если численность вражеского войска больше численности вашего хотя бы в два раза, то лучше сдаться. А тут не в два, а в четыре раза! Хотя в нашей армии и при дворе считали, что у Наполеона было тысяч 250. Так что сдаваться не стали. Даже готовились к войне загодя. Построили в Витебской губернии так называемый Дрисский лагерь. Это линия оборонительных сооружений, которую сегодня бы назвали «линией генерала Суровикина». Ту, двухвековой давности «линию Суровикина» спроектировал как раз прусский военный гений генерал Пфуль. А наш будущий военный профессор фон Клаузевиц поехал эту линию инспектировать, когда она была построена. И оказался разочарован. Слишком большое преимущество у Наполеона было в численности войск. Любую тогдашнюю «линию Пфуля» французы легко обходили с флангов.

После честного доклада фон Клаузевица Александру Первому о гибельности занимать оборону в Дрисском лагере план Пфуля отпал. И советники императора впервые заговорили о том, что надо отступать. Фон Пфуль даже сказал, что отступать надо с такой скоростью, чтобы первый выстрел раздался не раньше Смоленска. Пруссаки первыми додумались до того, что в российских условиях лучшим планом для будущей победы должен стать план на истощение врага, то есть войск Наполеона.

Командующему Барклаю это страшно не нравилось, но он подчинился. Началось стремительное отступление. Да такое, что у Наполеона взыграла гордыня. Видя отступление наших, он начал погонять лошадей и стремиться обойти наши отступающие войска с флангов. Солдат и лошадей при этом не жалели.

Из истории известно, что Александр Первый счёл необходимым после этого покинуть войска, Барклай и Багратион объединились.

И тут нам вроде бы грозил неминуемый капец. Но вдруг началось превращение Золушки в старую развалину. Войско Наполеона стало стремительно истощаться. Вдоль пути их продвижения на восток валялись сотни трупов лошадей, которых нечем было кормить по причине ужасной засухи того лета. Плюс среди солдат начали свирепствовать болезни. Французам и прочим полякам с испанцами да итальянцами элементарно не хватало хлеба. Тыловые обозы застряли где-то далеко на западе. Так что кошмар начался ещё до взятия Наполеоном Смоленска.

Так началась война на истощение. В результате до Смоленска довоевалась только половина от европейского войска. Наполеон понял, что надо срочно навязать русским генеральное сражение, иначе его войско просто исчезнет. Он отдал приказ наступать с удвоенной силой. В результате под Смоленском ему таки удалось совершить, как бы сегодня сказали, «наступ», как и ВСУ в июне прошлого года. Но, как и в украинском контрнаступе, Наполеон под Смоленском понёс огромные потери.

При этом русская армия, как и в начале военной кампании, отступать не хотела. Императору Александру Первому пришлось послать в войска нового командующего – сверххитрого фельдмаршала Кутузова. Он любил кричать перед строем солдат со слезой: «Мы победим, братцы!» Но решился на сражение с Наполеоном, только достигнув подмосковного села Бородино. По нашим подсчётам, у Наполеона было к тому времени уже 150 тыс. солдат, а у нас – 120 тысяч. Можно было попробовать сразиться и дать сражение. Не напоминает ли вам, что в начале специальной военной операции у ВСУ было трёхкратное преимущество в военных? Но сегодня мы практически сравнялись.

В результате наполеоновских войск в Москву вошло всего 90 тыс. солдат из 470 тыс., пришедших в империю. Вошли в Москву практически без лошадей, которые были в ту пору и танками, и грузовиками, и самоходными орудиями. Лошади узурпатора были уничтожены или просто умерли от бескормицы и усталости. Всё это видел собственными глазами тогда ещё полковник Карл фон Клаузевиц, который находился в арьергарде, прикрывая отход наших войск после Бородино. Он видел, с каким восторгом остатки наполеоновского войска шли к Москве. Их желанием было одно – просто отдохнуть, хотя бы напиться воды и пожрать. Притом что у русской армии было всё. И еда, и питьё, и всё что надо.

Остальное вы знаете. Москва горела, французы и прочие европейцы мёрли с голода. В результате зимой им пришлось драпануть восвояси. При дворе императора Александра Первого считали, что из Москвы уходит примерно 100 тыс. наполеоновского войска. И старались шибко не трогать отступающих по причине их кажущейся многочисленности. На самом деле до Березины дошли лишь 30 тыс. солдат, а в Европу вернулись всего тысяча шестьсот человек. 468 тыс. европейского войска Наполеона бесследно исчезли в России.

О том, почему так произошло, как раз и написал в своей книге прусский генерал фон Клаузевиц, проходивший военную службу в русских войсках императора Александра Первого. В его книге – разгадка событий, происходящих сегодня в зоне СВО и вообще на Украине. Пожалуй, нет – на территории всей Западной и Восточной Европы. Скоро я это поясню.

И вновь о главном выводе фон Клаузевица после долгого отступления русских в 1812 году: война в России должна вестись не за территории, а на полное уничтожение врага и навязывание ему только своей воли. Даже такому гениальному врагу, как Наполеон, которому целовали голенища сапог все европейские правители. Кроме одного – императора Александра Первого. Наполеону ещё повезло. Вместо острова Святой Елены, куда его в результате сослали, он мог умереть от брюшного тифа или утонуть при переправе через Березину или в неведомом болоте.

Так вот. На Украине всё идёт так же, как на войне 1812 года. Разница лишь в том, что на территории, которые были вскормлены, облагорожены и окультурены во времена русских царей и советских генсеков, вторглись прокси-войска НАТО – то есть объединённой Европы. Пока они воюют своим оружием, но руками украинцев. Но сути войны, описанной фон Клаузевицем, это не меняет. Получилось, что, сами того не подозревая, мы заманили НАТО на нашу историческую территорию и сегодня обескровливаем их военный блок, как завещал генерал фон Клаузевиц. Война на самом деле идёт не за территории, а на уничтожение в первую очередь ресурсов Запада, которые заметно тают. А военные ресурсы сегодня – это то же самое, что при Наполеоне ресурсы человеческие.

Если говорить предельно понятно, то на территории Украины идёт уничтожение НАТО. Совсем скоро в странах, его членах, начнутся проблемы с продовольствием и многими невоенными ресурсами. Всё по Клаузевицу, прусскому генералу, основоположнику современной военной науки.

Похоже, на этом месте всё становится ясно, и пора закругляться. Но минуту терпения. Перед нашими глазами стоит не только территория Украины. Есть страны, из которых эта война пришла. Сегодня в них поселился страх. Немцы, французы, австрийцы и болгары боятся того, что российская армия вновь придёт в Европу по причине мести за несколько лет кровопролитной войны, которая ведётся натовским оружием. Мы здесь в России этого пока не понимаем. Нам в телевизоре показывают французских фермеров с коровьим дерьмом. На самом деле там все намного серьёзнее.

Что касается нас, то вот как оценил наше самосознание британский профессор, имени которого в предыдущем номере «АН» мы не назвали. Так вот, старый британец, советник экс-премьера Британии Маргарет Тэтчер, написал в своём блоге, что россияне, то есть мы, всё же побаиваемся НАТО и что мы все думаем, что в НАТО нас не боятся. На самом деле ровно наоборот. В Германии царит страх за то, что немецкое оружие без всяких запретов убивает русских на территории Украины, значит – надо ждать российскую армию в Берлине, как было всего-то 80 лет назад. Боятся в Париже, отчего Макрон постоянно истерит и мечтает исправить ошибки Наполеона. Во Франции тоже помнят, как, одолев супостата, русская армия, двинулась на Запад. После чего сапог русского императора Александра Первого поцеловал король прусский Вильгельм и напросился к нам в союзники. За ним целованием русского сапога занялись и остальные венценосные особы из Европы. Их страны были истощены после союзнических отношений с Наполеоном. В результате была создана коалиция, которая дружно двинулась на Париж, и в марте 1814 г. добитый Наполеон Бонапарт Париж сдал.

Британский профессор пишет, что русские, то есть мы, думаем, что власти Европы действуют осмысленно. На самом деле они в шоке. И не только народец типа Бербок, Шольца или Макрона. Поняв, что за войну на Украине придётся отвечать, значительная часть населения стран НАТО тоже впала в ступор. Их руководители даже про экономику забыли – гробят её каждый божий день. Немцы в истерике так и не дают разрешение отправить на Украину ракеты «Таурус». Боятся, что в ответ прилетит ракета с ядерным зарядом. Их территорию жалеть не будут.

В США смотрят на эту ситуацию очень холодно. В отместку за то, что европейцы настолько зажрались, что до сих пор надеются на то, что американцы будут их защищать за свои же, американские деньги. Сегодня США из Европы уходят. У них другая головная боль – Китай и весь Тихоокеанский регион.

Тот же британский профессор пишет, что в Великобритании при генсеке СССР Горбачёве считали, что, демонстрируя слабость СССР, мы на самом деле заманивали Запад сделать какие-то ошибки. После чего Советский Союз этот Запад с удовольствием бы прихлопнул. Так они нас боялись. Но ошиблись.

Сегодня уже у нас, в России, есть мнение, что, прикидываясь слабаком, Запад заманивает нас в свою хитрую ловушку, чтобы прихлопнуть окончательно. На самом деле, пишет британец, на Западе свирепствует тяжелейший кризис, какой был у нас на закате перестройки. А к власти в Западной и Восточной Европе пришли такие же глупые и туповатые руководители, которые были у нас при Горбачёве. Чего стоит одна Бербок, и муж с женой – два французских министра, оба мужики.

Но не будем горевать по этому поводу. Как говорил великий Мао Цзэдун, чем хуже у врага, тем нам лучше. Так что будем холодно смотреть на плановое обнуление военного потенциала НАТО. После чего свободно вздохнут и Одесса, и Харьков, и Днепропетровск с Сумами и Черниговом. Да и сам Киев. А немецкий народ разродится десятком-другим новых Клаузевицев, которые будут любить Россию и русских, как их знаменитый предок. Тогда и немцы вздохнут свободно.