Вена, Брюссель и Женева – именно эти города стали местом проведения дипломатического марафона, в рамках которого Россия и Запад подняли вопрос о запрашиваемых Москвой гарантиях безопасности. На днях директор Центра международной безопасности ИМЭМО им. Е. М. Примакова РАН академик Алексей Арбатов поделился своими мыслями по поводу этого события.
Арбатов отмечает, что требования России о гарантиях безопасности «в целом реалистичны и необходимы». Он говорит, что был удивлен, когда услышал в 1993 году, что НАТО расширяется на Восток. В то время у России были «эйфорические отношения с Западом». Академик утверждает, что еще с тех пор «всегда и везде выступал против расширения НАТО». Сегодня количество членов НАТО увеличилось с 16 до 30. Алексей Арбатов утверждает, что ответственность за это лежит на Североатлантическом Альянсе и задает риторический вопрос о том, «…почему после окончания холодной войны 14 восточноевропейских и постсоветских стран потянулись в НАТО, а не остались нейтральными, как Австрия и Швеция».
Академик считает, что по причине произошедших изменений «Россия не чувствует себя в безопасности», хотя совокупное количество вооружений и вооруженных сил сегодняшних 30 стран НАТО меньше, чем оно было у 16 государств до расширения. «Политическая ситуация для России ухудшилась, разрушается неделимость и равенство безопасности, хотя эту благую умозрительную субстанцию нельзя ни измерить, ни сравнить в отличие от числа танков или ракет», - говорит Арбатов. Он упоминает о двух документах, которые представил на марафоне российский МИД и утверждает, что в них находится «немало конкретных, объективно обоснованных и решаемых вопросов». Также академик замечает, что в этих документах есть и вопросы, решение которых маловероятно в ближайшем будущем.
Что касается невыполнимых требований, то к таким Арбатов относит отказ от расширения НАТО. Это требование противоречит Североатлантическому Договору, на котором построено НАТО с 1949 года. Особое внимание он уделяет вопросам вхождения в НАТО Грузии и Украины. Академик утверждает, что если бы Украина вошла в ближайшее время в НАТО, то это было бы сравнимо с Карибским кризисом 1962 года. «Сейчас половина государств НАТО, да и большинство американского истеблишмента, настроены против приема Украины и Грузии. Вопрос в том, как наша политика силового давления и дипломатических демаршей влияет на эту позицию – склоняет оппонентов к уступкам или ужесточает их позу со знакомым лозунгом «не могу поступиться принципами»?» - поднимает вопрос Арбатов.
Академик говорит, что пока США и НАТО не выдвигают никаких условий, хотя и находятся в стадии их подготовки. Они готовы обсуждать ограничение масштабов учений, особенно вблизи территорий друг друга, ракеты средней дальности и отказ от поставки ударных вооружений в Украину. Алексей Арбатов отмечает, что даже при условии того, что НАТО не будет расширяться, содержание Североатлантического договора позволяет «государствам-членам заключать с третьими странами двусторонние соглашения безопасности и на основе таких договоренностей размещать там все что угодно». «В плане нашей физической безопасности важен не только формальный статус данной страны как члена НАТО, но и размещение тех или иных вооружений на ее территории. Российский президент часто повторяет: мы не можем допустить, чтобы в Украине появились ракеты средней дальности с подлетным временем 5–10 минут до Москвы», - объясняет Арбатов. Академик говорит, что сегодня возможно найти согласие с США в вопросе того, чтобы такие ракеты не появились ни в Украине, ни в других европейских странах, «как было по ДРСМД (Договор о ликвидации ракет средней и меньшей дальности). «Этот пункт встречает теперь, после нашего демарша, вполне положительную реакцию на Западе», - добавляет Арбатов.
Что касается, Китая, то эта страна так и не поменяла своей позиции о невозможности своего участия в переговорах о стратегической стабильности. Как утверждает академик, Китай начал «форсированное наращивание стратегических ракет, чтобы догнать США (а, значит и Россию).
Арбатов отмечает, что отношение к требованиям Москвы о «нерасширении альянса» у стран, не входящих в НАТО (а конкретно Швеции и Финляндии) нейтральное, но, в случае войны с Украиной, эти страны могут поменять свою позицию и тут же вступить в НАТО. «Тогда мы вместо Украины получим еще пару тысяч километров сухопутной и морской границы с НАТО в лице Финляндии и Швеции. У нас тогда на Балтике, как уже сейчас на Черном море, будут одни враги», - утверждает академик.
Касаясь отношения НАТО к ОДКБ и участия последней в разрешении кризиса в Казахстане, Арбатов считает, что сегодня она воспринимается как «эффективный инструмент поддержания приемлемых Россией правительств». Он добавляет, что вопрос «сотрудничества НАТО и ОДКБ в борьбе с терроризмом после ухода США из Афганистана остается открытым до выяснения отношений в Европе».
Учитывая имеющийся арсенал современного российского оружия, Арбатов утверждает следующее: «За рубежом ширится мнение, что если будет отвергнуто требование России о нерасширении НАТО, то это станет поводом начать войну. Надеюсь, что эти предположения беспочвенны».
В заключение академик касается возможности размещения российской военной инфраструктуры на Кубе и в Венесуэле. Также он еще раз вспоминает и Карибский кризис: «С учетом всех отличий нынешней ситуации от положения 1962 года переиграть заново Карибский кризис и разрешить его миром крайне маловероятно. А с учетом накопленных с тех пор ядерных арсеналов последствия войны будут еще более чудовищными. За несколько часов в Северном полушарии будут убиты сотни миллионов людей и разрушено все построенное за последнюю тысячу лет, а остальной мир вернется в неандертальское состояние. Решая текущие, пусть и очень важные вопросы, государственные деятели должны всегда иметь в виду эту перспективу».