Месяц назад в Латвии прекратил свое существование очередной банк. PNB банк принадлежал российскому предпринимателю и финансисту Григорию Гусельникову. Ранее, был ликвидирован ABLV Bank, в котором находилось много вкладов из России. Итак, в двух латвийских банках прослеживается «российская рука». Почему они были закрыты? Специально для «Аргументов Недели» комментарии полковника КГБ ЛССР в отставке. Называем его «господин Х».
Официальная версия о прекращении работы PNB банка следующая: «Европейский центральный банк, осуществляющий непосредственный надзор над «PNB banka», 15 августа постановил признать его финансовым учреждением, которое оказалось или может оказаться в финансово сложной ситуации. В свою очередь правление Единого европейского регулятора приняло решение не принимать меры по стабилизации деятельности банка».
Банк прекратил свое существование. Ранее, российский финансист Григорий Гусельников продал принадлежащие ему акции латвийского банка PNB.
Незавидная участь постигла и латвийский банк ABLV. Там ситуация была сложнее: 13 февраля 2018 года американская сеть по борьбе с финансовыми преступлениями опубликовала обвинение в адрес ABLV. Банку приписывали «отмывание денег», содействия Северной Корее в реализации ее ядерных программ. И 24 февраля 2018 года Европейский центральный банк заявил, что ABLV будет ликвидирован. Банка не стало.
Что происходит недоумевают многие? Закрыли, потому что прослеживается «рука России»? Политика? «Аргументы Недели» попытались выяснить у полковника КГБ ЛССР в отставке («господин Х»).
«В этих банках было очень и очень много российских вкладов. Возьмем ABLV. Я не говорю о деньгах артиста Киркорова. Это мелочь. Помимо Киркорова там были и другие вкладчики. Вы знаете, чья дочь Софья Эрнст? Да, жена главного канала РФ Константина Эрнста? Ее отец – банкир Павел Заика. Он был главой московского представительства этого латвийского банка. Я думаю, что там крутились огромные российские «политические вклады». Да, многое упирается в политику. Через большие финансы можно влиять и на ситуацию в небольшой стране. Я высказываю свое мнение. Могу сказать, что американцы делали определенное «предложение» ABLV. Да, решать с ними все вопросы. Кстати, такие предложения поступали шесть раз. Более того, руководство банка знало, что может произойти с их ведомством. Увы, предложение было отклонено. Чем закончилось дело? Закрытием. Что касается банка PNB, то там ситуация интересная: у банка достаточно денег, чтобы существовать. Но он прекратил свою работу. Ситуация схожа с предыдущем банком. Гусельников, конечно, знал, что «тучи сгущаются», но он принял решение о продаже своих акций. Почему? Он не хотел, простите, стать еще одним российским олигархом, который будет отвечать, простите, «своим задом» за всех! Повторяю, что это мое мнение. Да, г-н Гусельников собирается судиться с латвийским государством. Пусть судится. Можно и 25 лет судиться…»