7 апреля 2011 года на специальном заседании Генеральной Ассамблеи ООН была принята резолюция, официально провозгласившая 12 апреля Международным днем полета человека в космос. А в СССР отмечали День Космонавтики аж с 1962 года. Эта дата была приурочена к первому в истории полету на орбиту. И совершил его советский космонавт Юрий Гагарин. Он был первый. 58 лет спустя наш спецкор встретился с первым латвийским космонавтом Анатолием Соловьевым и побеседовал о жизни, о космосе, о Риге.
От автора
С Анатолием Яковлевичем Соловьевым я познакомилась более десяти лет назад на приеме в Латвийском посольстве. Никогда до этого мне не приходилось беседовать с настоящим космонавтом. Вопросов было море. Анатолий Яковлевич терпеливо отвечал на мои вопросы, несмотря на то, что протокол мероприятия предусматривал короткие светские беседы. Но право слово, было очень интересно. С тех пор у меня было много интервью с Анатолием Соловьевым. Тем более, мы оба выросли в Латвии.
- Анатолий Яковлевич, вам принадлежит мировой рекорд по количеству выходов и продолжительности работы в открытом космосе. В общей сложности 82 часа 21 минута. Будучи обычным латвийским мальчишкой, вы думали, что когда-то будете так близко к звездам?
- Нет, в детстве я не думал о космонавтике. Просто учился в обычной рижской школе. Так получилось. В школе я много читал. Был записан во все библиотеки моего микрорайона. С книг все и началось. Интересно мне было познавать мир приключений, фантастики. Потом стал интересоваться более серьезной литературой, а в старших классах я понял, что авиация захватила меня. И тогда я задумался о полетах, разумеется, на самолетах. Мечтал летать на истребителях. Так все и получилось. В космонавтику я пришел через авиацию.
- Насколько я знаю, вы после школы поступили в Латвийский Университет на физмат. А как же ваша мечта о самолетах?
- Мечта была, но я не прошел медкомиссию. Да, для меня это был просто шок. У меня не было проблем со здоровьем, но врач, видимо, не совсем внимательно провела осмотр, и в итоге получилось, что у меня «нашлись» какие-то проблемы. И я поступил на физмат.
- А как вы оказались в Черниговском высшем летном училище?
- Упорством. Я знал, что со здоровьем у меня все в порядке и решил вновь пройти обследование. Нашел опытного специалиста, показал ему прежнее заключение, он провел осмотр и вынес вердикт – абсолютно здоров! И я моментально ушел из университета, и поступил в летное училище.
- Насколько я знаю, в советское время «попасть в космос» можно было только военному летчику, который летал на истребителях. Из гражданской авиации пилотов не брали. Я не ошибаюсь?
- Нет. Я окончил летное училище, получил звание «лейтенант» и диплом военного летчика – инженера. Я служил на Дальнем Востоке, когда мне предложили поступить в отряд космонавтов.
- Вы сразу согласились?
- Это было трудное решение, но времени на раздумья не было. Я прекрасно понимал, какая это ответственность. Да и здоровье должно быть просто идеальным. Если бы выявились какие-то проблемы, то можно было потерять все: распрощаться навсегда с полетами. С моими коллегами такое случалось. Но я принял быстрое решение – отряд космонавтов. Мне было это интересно. Я хотел полететь в космос.
- Анатолий Яковлевич, вы провели в открытом космосе более 82 часов. Ваш рекорд никто не побил!
- Почему-то все журналисты употребляют слово «рекорд». А я всегда отвечаю, что рекорды ставят спортсмены, когда выигрывают соревнование. Слово «рекорд» не имеет никакого отношения к открытому космосу. Но мне приятно осознавать, что я поработал вне космического корабля.
- Что для вас было самым сложным в космосе?
- Я бы так не говорил. Прекрасно знал, что легко не будет. Но нас же готовили к таким полетам не один день. Все было очень серьезно. А вот интересные случаи в космосе происходили. Например, внутри станции я терял свои вещи. Дело в том, что на Земле многие наши действия происходят автоматически, например, положил часы на стол, а потом их взял. В космосе надо все фиксировать. Если не закрепил вещь, то она улетит. Вот так я потерял свои часы. Снял их с руки, когда занимался на беговой дорожке. В какой-то момент смотрю, а их нет. Конечно, я их закрепил, но, видимо, от тряски они освободились. Прошло более трех месяцев пока я их нашел.
- Анатолий Яковлевич, вы могли рукой «потрогать звезды», образно говоря. А вы не видели что-то из внеземной цивилизации?
- Нет, ничего подобного я не видел. Точно, что инопланетян я не встречал. Только тишина. В космосе ты ощущаешь полную тишину.
- Анатолий Яковлевич, хочу спросить о Юрии Гагарине. Вернее, о его гибели. Версий много. Даже ходили слухи, что он в свой последний полет был немного «навеселе».
- Какая ерунда! Такого просто не было. Я разговаривал на эту тему с Алексеем Леоновым (советский космонавт, дважды Герой Советского Союза - прим.авт.). Это происходило во Владимирской области. Гагарин вылетел вместе с инструктором Серегиным на самолете МиГ-15УТИ. Он должен был выполнить полет на высоте четыре тысячи метров. Это был учебный полет. Алексей Архипович рассказывал, что он услышал двойной взрыв и сверхзвук. Все летчики, которые слышали этот звук, предположили, что источник взрыва – один объект, а сверхзвука – другой. Вероятная причина гибели Гагарина – другой самолет, который сблизился с самолетом Гагарина. Проще говоря, другой самолет был «тяжелее», чем самолет Гагарина. Он просто перевернул мощным потоком более «легкий» самолет. И самолет Юрия Алексеевича просто упал. Это я слышал от Алексея Леонова. Но никогда не слышал, чтобы Юрий Гагарин был, как вы говорите, «навеселе».
- Анатолий Яковлевич, скучаете по открытому космосу? Он вам не снится?
- Мне посчастливилось побывать в открытом космосе. Для многих это романтика. Да, доля истины в этом есть. Космос – прекрасен. Но всегда хочется домой к тем, кто тебя ждет. К близким и родным.
- Благодарю за интервью.
Жена Анатолия Соловьева с внучками в Юрмале