«Стой! Кто идет!» — осадил мужчину в потрепанной одежде грозный оклик армейца ДНР. Тот вздрогнул и начал оправдываться: «Да я свой! Я же за наших!».
Дело происходило на передовой. Нарушитель шел в сторону украинских позиций. Со стороны ДНР к ним ведет асфальтированная дорога. Вот, по ней мужчина и передвигался с видавшей виды авоськой. Он явно боялся. Приняв максимально независимый вид, активно высматривал что-то на обочине.
«Я за наших! За ДНР!»— начал уговаривать мужчина, когда услышал громкий щелчок затвора: «Бутылки собираю».
В тот момент позиции, к которой подошел с тылу нарушитель, удерживали бойцы роты разведки сотой бригады армии ДНР. Неизвестно с какими реально целями тот подходил. Возможно он прощупывал качество обороны. Кому может прийти в голову идея собирать бутылки на передовой в месте, где постоянно рвутся мины?! Известно, что мужику не повезло. Бойцы заметили его издалека, и когда тот приблизился, просто, повязали.
Повязали достаточно жестко. В жизни это происходит совсем не так как в кино, где персонажи смотрят друг на друга. В реальности, человек с автоматом прячется в укрытии и громко приказывает лечь на землю. Только после этого, и после того, как убедится в собственной безопасности, боец приближается к лежащему на земле человеку. Уперев ствол автомата в спину, разведчик прижал коленом голову мужчины к земле. После этого он крепко завернул руки нарушителя за спину и блокировал их стволом автомата, потом обыскал его.
Его сдали контрразведчикам. Уже они разбираются кто это: реальный враг, или недотепа, который решил прогуляться до позиций.
Корреспондент АН оказался таким же недотепой. Это объяснил сначала ветеран роты разведки сотой бригады армии ДНР, который и задержал сборщика бутылок в 2015 году. Потом сотрудник МГБ, которому пришлось объяснять зачем журналист явился на позиции без согласования.
Вообще, на войне существует правило согласования поездок журналистов на передовую. За нарушение могут даже лишить аккредитации. Но тут был особый случай, хотелось рискнуть. В зоне боевых действий находится дом одного из бывших крупных бандитов Донецка. В начале войны тот уехал в Киев, бросив свое шикарное имение. Хотелось посмотреть, что от него осталось и сделать фоторепортаж.
Обращаться к большим военачальникам с подобными просьбами показалось неразумным: тема для них слишком мелкая и не касается их основной работы. Поэтому корреспондент АН решил попробовать договориться с рядовыми бойцами на окопах разрешить поснимать бывшее бандитское имение.
Поснимать не получилось. Получилось наткнуться на серию вопросов как удалось добраться до позиций, почему пришел в одиночку, с кем согласовывал посещение окопов. После этого меня поручили двум автоматчикам, которые сопроводили в безопасное место.
«Тебе повезло, что ты журналист», — объяснял потом корреспонденту АН ветеран 100 бригады армии ДНР: «Поэтому задержание происходило мягко. А так бы ткнули мордой в землю, и сдали бы в МГБ».
В МГБ меня и сдали. Мы добрались до импровизированного штаба, где старший доложил в подразделение о задержании журналиста. Там информацию передали контрразведчикам. Спустя пару часов сотрудник Министерства государственной безопасности ДНР уже показывал военным свое удостоверение.
О чем говорили в донецкой контрразведке, рассказывать будет неправильным. Методы работы спецслужб входят в перечень закрытой информации. Разглашать ее не стоит.
«Больше никогда так не делай», — порекомендовал донецкий контрразведчик на прощание. Он уже выяснил, что я не шпион, не агент спецслужб, а просто недотепа, который решил посмотреть на имение бывшего крупного бандита Донецка.
«Тебе еще повезло, что не разведка задерживала», — объяснил ветеран роты разведки сотой бригады армии ДНР: «Мотострелки отчаянные ребята, но они часто излишне рискуют. Я бы тебя рассматривал как потенциальную угрозу. Сначала я бы тебя блокировал, потом уже начал разбираться. Вот, смотри…».
Разведчик показывает, как отобрать автомат. Сделать это можно запросто любому мало-мальски подготовленному человеку. Прием простой, разучить его можно за полчаса. Описывать его не стоит. Он входит в цикл специальной подготовки программы прикладного рукопашного боя. Чтобы отобрать автомат, владеющему этим приемом человеку достаточно приблизиться на расстояние один метр. Противостоять приему невозможно.
Разведчиков этим приемам обучают. Они знают, что могут запросто остаться без оружия. Поэтому ближе пяти метров и не подпускают к себе посторонних, особенно таких, которые без согласования появляются на передовой.
Теперь нештатные ситуации на первой линии окопов на Донбассе практически не случаются. Местные жители уже не пытаются приблизиться к окопам. А раньше они ходили. Поначалу приносили продукты, какие-то вещи. Но потом под видом местных жителей возле окопов начали ошиваться агенты украинских спецслужб. После их визитов начинались обстрелы украинской артиллерии. Они были очень точные.
Разведчик про эти случаи знал. До роты разведки он был в другом подразделении. Тамошние позиции находились в районе заброшенных дач, где жил один лишь бывший пожарный. Невзрачный мужичок тоже начинал знакомиться с военными под предлогом сбора всякой всячины. После этого визита, украинские минометчики обстреляли позиции бойцов армии народного сопротивления Донбасса. Спустя пару дней бывший пожарный опять появился. Теперь он предложил помочь бойцам с продуктами. Армейцы его прогнали.
Случай с позициями, которые стоят на отшибе, простой. Там нет причин для сомнений подпускать к себе посторонних или нет. Хуже, когда блокпост стоит на дороге, которая связывает две территории. Местные жители там иногда ходят. У кого-то на той стороне живут родственники, друзья, возлюбленные. Кто-то живет на одной стороне, а работает на другой. У них проверяют документы, а потом пропускают.
И это, пожалуй, весь комплекс причин, почему теперь гражданское население может оказаться в районе первой линии обороны. Сейчас вольница первых дней войны, когда местные жители запросто могли явиться на окопы, уже закончилась. Сегодня в зону боевых действий так запросто никого посторонних не пускают. Почти все дороги перекрыты плотным кольцом блокпостов. Чтобы попасть на территорию, необходимо иметь достаточные обоснования. Журналисты заезжают исключительно по разрешению военных ведомств той либо другой республик. А если корреспонденты делают это без согласования, их принимают. И сдают в МГБ.