Дальнейшее «потепление» в отношениях между США и Ираном создает серьезные новые угрозы для России
Теория, согласно которой США выбирают именно Иран в качестве одной из ведущих стран для реализации своих интересов на Ближнем Востоке, начинает реализовываться на практике. Кроме того, что Вашингтон явно закрывает глаза на происходящую на глазах легализацию иранской ядерной программы, он фактически «открыл» Ирак для вторжения иранской армии. Еще более важным свидетельством потепления двусторонних отношений служит снятие санкций на сотрудничество с Тегераном по целому ряду направлений, в том числе и по линии взаимодействия с компанией «Боинг».
США и Иран готовятся восстановить «союз»?
Снятие ограничений на сотрудничество по линии «Боинга» служит дополнительным свидетельством глобальных сдвигов в отношении Вашингтона к Тегерану. Следует напомнить, что введенные в 1979 г. американские санкции нанесли сильный удар как по гражданской, так и военной авиации Ирана, основу которой составляла именно продукция США. Введение подобных ограничений наглядно демонстрировало прекращение союзнических отношений и, соответственно, их отмена открывают для Вашингтона и Тегерана возможность полного восстановления прежних связей, существовавших до победы Исламской Революции 1979 г.
Все эти индикаторы свидетельствуют о глобальном изменении отношений между Ираном и США с возможным воссозданием в том или ином виде союза.
Иранские силовики в Ираке
Особенно показательно нынешнее американо-иранское взаимодействие в Ираке против боевиков исламистской организации ИГИЛ. На протяжении июля – начала августа проиранские силы генерала Гассема Солеймани готовили контрнаступление в Ираке. Речь в том числе шла о финансируемых Тегераном нерегулярных формированиях, включая подразделения ливанской «Хизбаллы», которые перебрасываются туда, несмотря на непростую ситуацию в самом Ливане.
По «официальной» версии Тегерана, сделано это для «наблюдения за ситуацией» в Ираке и «осуществления» связей с местной шиитской милицией, участвующей в боях против исламистов.
Примечательно, что главой «иракской» ячейки «Хизбаллы» является Али Муса Дакдук, которого руководство «Партии Аллаха» направляло в эту страну еще в 2000-е гг. в помощь небезызвестному Муктаде ас-Садру, стоявшему во главе «Армии Махди», неоднократно сражавшейся против оккупационных войск США.
Арестованный американскими военнослужащими в 2007 г., Дакдук провел в иракском заключении пять лет, пока не был освобожден и не вернулся в Ливан. А теперь происходит его обратное перемещение и не исключено, что осуществляется оно не без ведома спецслужб США.
Впрочем, куда более важное значение имеют действия регулярных сил иранской армии. Так, по сообщению иранских источников, ранее 7-я дивизия Революционной гвардии Vali Asr базировалась в Хузистане, но теперь она, получив соответствующий приказ, практически полностью переместилась (с июня) на территорию южного Ирака.
Тем временем, иранская арабоговорящая группа милиции басиджей обосновалась в священных для шиитов городах Кербела и Наджаф, действуя бок о бок с иракской шиитской милицией Бадра.
Другие подразделения Революционной Гвардии были отправлены в Багдад. Одновременно силы подразделения специального назначения Saberin были размещены в регионе Мехран. Офицер безопасности данной структуры является отцом небезызвестного капитана Амереза Мохаджари, о чьей смерти в Ираке объявили в конце июня иранские СМИ.
Гассем Солеймани, глава элитной бригады Революционной Гвардии «аль-Кудс», который в том числе отвечает за переброску иранских сил в Ирак, успевший основать свою штаб-квартиру, рассчитанную на 200 человек, в аэропорту Багдада.
Со своим начальником штаба Абу Мехди Мохандессе он наблюдает за перестройкой иракских вооруженных сил, а именно за группами, находящимися под надзором офицеров Революционной гвардии, как это происходит в Нассерихе, где недавно при их участии были сформированы два подразделения по 200 человек.
Взаимодействие США и Ирана в регионе
Более того: полученное Ираном одобрение на введение войск в Ирак, стратегически важную для всего арабо-исламского мира страну, в условиях бессилия иракских войск в борьбе против исламистов, является наглядным свидетельством готовности США даже расширить параметры прежнего взаимодействия.
Не случайно, что сейчас стороны обсуждают дальнейшее будущее данного государства, касаясь в том числе смены его главы. Так, 11 августа поступили сообщения о назначении на место действующего премьера страны Нури аль-Малики Хейдара Адиди. В том случае, если данный процесс пройдет без активных иранских протестов, подобная ситуация станет важным индикатором относительно нынешнего уровня двустороннего взаимодействия.
И, наконец, Вашингтон демонстрирует готовность «поручить» Тегерану контроль на огромном пространстве, населенном преимущественно шиитами. Это территория от Аравийского до Средиземного морей, которую все чаще эту территорию обозначают как «шиитский полумесяц». И в этом смысле попытка последнего налаживания соответствующих отношений с союзницей Ирана Сирией также укладывается в логику последних американских действий.
Важно, что США готовы перестраховаться на случай возможных неожиданностей со стороны такого непростого партнера как Иран. Параллельное огосударствление Курдистана, начавшееся в июле с санкции Вашингтона, свидетельствует о том, что он одновременно создает для Тегерана естественный противовес в регионе, который при необходимости может сковать иранскую активность, если она будет направлена «не в то русло».
Иран, Россия и «афганский вопрос»
Необходимо заметить, что заметное ухудшение отношений между Вашингтоном и Москвой вынуждает американскую сторону усиливать связи с Ираном и по причине зависимости ее войск, находящихся в Афганистане, от российского «траффика».
По этой причине США пытаются вести консультации с Ираном не только относительно их снабжения, но и возможного вывода на саудовские базы именно через иранскую территорию в том числе и ввиду географического удобства данного маршрута.
Достижение подобных договоренностей заметно ослабило бы возможности России для оказания давления на США. Несмотря на то, что пока подобная перспектива развития ситуации находится под вопросом, уже само по себе одно наличие альтернативного маршрута выхода американцев из Афганистана негативно отражается на ее позициях.
Американо-иранская угроза России
Между тем, перспективы восстановления обновленного американо-иранского союза создают не только «разовую», но и долговременную угрозу для интересов России. Это касается не только региона Ближнего Востока в целом, но и в ее приграничье.
Необходимо напомнить, что ситуацию «до 1979 г.» отличала достаточно острая конфронтация шахского Тегерана с Москвой. И именно «иранское направление» в 1970-е гг. считалось «самым горячим» для советских войск «первой готовности», особенно ПВО и пограничников.
И все это накладывается на далеко непростой исторический «бэк-граунд», учитывая то, что наши страны «полноценно» воевали в 1804 – 13 и 1826 – 28 гг. Также они находились в состоянии войны в 1722 – 23 гг. во время Персидского похода Петра I, осуществленного для противодействия иранской угрозе на Каспийском море и на Кавказе.
Таким образом, историческая основа для конфронтации готова. Остается лишь грамотно ее развить. Не исключено, что именно в перенаправлении растущей иранской активности против России и состоит цель «американской расконсервации» Ирана. Несмотря на то, что пока до явного антироссийского разворота Исламской Республики далеко, у Тегерана имеются свои мотивы для ухудшения отношений с Москвой, которая, справедливости ради, не всегда вела себя в отношении него по-партнерски в трудные для него времена.
Например, у Ирана есть свои претензии к российской стороне за затягивание ввода в строй АЭС в Бушере и еще больше – за недавний срыв сделки на поставку ЗРК С-300, что поставило Исламскую Республику в крайне уязвимое положение перед Израилем.
Кроме того, в Тегеране Москва заслужила репутацию ненадежного и «легкомысленного» партнера, который не смог или не пожелал воспользоваться действовавшим до последнего времени западным санкционным режимом для помощи в развитии иранской энергетической и железнодорожной отраслей. И это при том, что тогда ее единственным конкурентом здесь был Китай.
И, наконец, не лучшим образом на перспективах российско-иранских отношений отражается стремление Запада и в первую очередь, США, «расконсервировать» практически неиспользованные иранские газовые ресурсы.
Необходимо обратить внимание на то, что в последние месяцы Иран с подачи западных «энергетических» экспертов позиционирует себя, а не Россию, крупнейшим государством по запасам «голубого золота». Тем самым он фактически открыто заявляет о начале реальной конкуренции с Россией за мировой газовый рынок.
А 11 августа заместитель министра нефти Ирана Али Маджеди открыто заявил о том, что «Исламская республика готова полностью заменить российский "Газпром" на европейском газовом рынке и уже как минимум две страны ЕС заинтересовались этим предложением».
Ситуация для Москвы может еще больше усложниться в том случае, если в результате своих действий в Ираке Тегеран установит контроль над крупными иракскими газовыми месторождениями. В этом случае он гарантированно превзойдет Москву по объемам «голубого топлива».
А это автоматически подрывает позиции «Газпрома» не только в Европе, но и в мире, который до последнего времени гарантированно контролировал более четверти европейского газового рынка. В свою очередь, «выход иранского газа» заметно ухудшит и политические позиции России перед Западом, ослабив ее устойчивость перед санкциями.
Последние заявления иранской стороны о готовности заключить крупный контракт с Москвой в энергетической сфере, несмотря на ужесточение в отношении ее американских санкций, абсолютно не меняет складывающего угрожающего положения для России на данном направлении.
Во-первых, речь идет о разовой сделке, которая пока не реализована, во-вторых, само по себе ее наличие обращено опять-таки не к российской стороне, а к США как демонстрация как можно дороже продать свое разрешение на развитие дальнейшего сотрудничества с Вашингтоном.