9 января исполнилось 110 лет со дня рождения В.Г. Грабина, генерал-полковника технических войск, Героя Социалистического Труда, четырежды лауреата Сталинской премии. Под его руководством и при непосредственном участии разработаны многие образцы артиллерийских орудий, состоявших на вооружении нашей армии. Но мало кому известно, что грабинский коллектив занимался созданием первого отечественного радиоуправляемого противотанкового реактивного снаряда. Об этом рассказывает сын Василия Гавриловича.
ЦНИИ-58 и нескольким другим конструкторским организациям тогда поручили разработать противотанковые управляемые снаряды (ракеты). Новой темой, названной «Дельфин», мне довелось заниматься вместе со своими однокашниками по МВТУ – А.Л. Магдесьяном, Л.С. Плевако и другими молодыми инженерами. Наш ПТУРС должен был запускаться из специального танка – истребителя танков противника. Предстояло создать систему радиотелеуправления и сам снаряд с кумулятивной боевой частью, способной пробивать броню толщиной 500 мм под углом в 30° от нормали, спроектировать планер и твердотопливный реактивный двигатель, обеспечивающие полет ПТУРСа на дальность до трех километров.
Масса снаряда и его габариты были жестко ограничены (диаметр корпуса, например, не мог превышать 180 мм). Уже через два с половиной года мы обязывались представить для войсковых испытаний 50 снарядов. Для выполнения всех работ нам выделялось пять миллионов рублей. Кроме того, мы получили разрешение на использование в конструкции ПТУРСа практически любых материалов вплоть до титановых и магниевых сплавов.
При компоновке снаряда пришлось опираться на элементную базу, которая существовала в то время. А это означало, что размеры и масса приборов, элементов радиоаппаратуры, релейных элементов и других составных частей бортовой аппаратуры управления будут большими. Мы не укладывались в заданный вес. Большая дальность стрельбы по ТТЗ (3 км) и малая скорость ПТУРСа (порядка 100–120 м/с), определяемая особенностью ручной системы наведения, требовали большого времени полета (порядка 30 секунд). Это приводило к значительному увеличению габаритов и массы энергоисточников бортовой системы управления. Мы выбрали электропневматическую систему управления. Много довелось помучиться с размещением баллона для сжатого воздуха. В конце концов его пришлось установить вокруг свободного гироскопа канала крена.
Много хлопот было с реактивным двигателем. Ведь у ПТУРСа нельзя отделять стартовый двигатель, который при этом может упасть на головы своих солдат. После долгих поисков рационального конструктивного решения остановились на РДТТ (ракетный двигатель твердого топлива) двухкамерной схемы.
Ракета в телеметрическом варианте была готова к испытаниям к назначенному сроку – к декабрю 1958 года. Однако нас ожидала крупная неприятность. На Гороховецком испытательном полигоне, куда приехало высокое военное начальство, первым успешно продемонстрировало свое изделие ОКБ А.Э. Нудельмана, подготовившее к пускам баллистический вариант ракеты. Данная организация не являлась прямым конкурентом ЦНИИ-58, так как она разработала ПТУРС с меньшей дальностью стрельбы и не с радиоуправляемой, а проводной системой теленаведения. Но члены комиссии в такие тонкости не вдавались…
Когда они подошли к нашей пусковой установке, ведущий инженер четко доложил, что сейчас ПТУРС, сойдя с направляющих, по радиокомандам пойдет в сторону щита размером 10х10 метров, находящегося на расстоянии три километра. Все с интересом стали ждать. Но то ли кто-то, заволновавшись, слегка дрогнул, то ли просто поторопился, и цикл автоматического запуска нарушился. Снаряд остался на пусковой установке. Разочарованные военачальники проследовали к другим объектам. После этого наши ребята все проверили и аккуратно выполнили запуск. Снаряд стартовал и угодил точно в щит. Да что толку: комиссия-то была уже далеко!
…К сожалению, усилия ЦНИИ-58 и опытного завода, трудившихся над первым отечественным радиоуправляемым ПТУРСом, не привели тогда к реальным результатам. Рядом с нами активно развивалось ОКБ С.П. Королева. Его ракетные и космические успехи были налицо и весьма тешили честолюбие Н.С. Хрущева. В 1959 г. решением Президиума ЦК КПСС и Совета министров СССР ЦНИИ-58 расформировали и все его «недвижимое имущество» передали в ведение сотрудников Сергея Павловича.