Вроде бы советской империей все её участники должны наесться на три жизни вперёд. С конца 1980-х республики идут прочь от СССР, каждая своим особым путём. Но присоединение Крыма раскачало имперские настроения не только в России. Выяснилось, что в самых успешных бывших ССР многие хотели бы воссоздать Союз – ни в коем случае не коммунистический, но могучий и нерушимый. Его центром априори может стать только Россия. Но Москва избегает реальных реформ, а потому не может служить для соседей примером ни в экономическом, ни в социальном, ни в правовом плане. И хотя смелая внешняя политика Кремля многим симпатична и в Армении, и в Эстонии, попытки патриотов требовать реставрации империи вместо модернизации самой России только отпугивают сочувствующих.
Эстонский синдром
27 февраля 2017 г. президент Владимир Путин посетил Казахстан в 23-й раз за то время, что он занимает высший в стране пост («премьерские» поездки не в счёт). Это рекорд: на 2–3‑м местах по числу визитов президента расположились Украина и Белоруссия – 21 и 19 раз соответственно. Визиты Путина косвенно иллюстрируют важность той или иной страны для российской внешней политики, и бывшие советские республики возглавляют рейтинг не случайно. Уже 28 февраля Путин отправился в Таджикистан и Кыргызстан – это были его 8-й и 9‑й визиты в эти страны. Враждующие Армению и Азербайджан он посещал по 6 раз, а в Грузии не был ни разу, хотя в Абхазии отметился. Точно так же президентская нога ни разу не ступала на землю Латвии, Литвы или Эстонии. Всё правильно: Прибалтика, кажется, дальше всех ушла от Союза.
Литва, Латвия и Эстония являются членами Евросоюза и НАТО, входят в Шенгенское соглашение и принимают к оплате евро. И среди этих трёх республик Эстония выделяется самыми радикальными и последовательными реформами, будто эстонцев страшил не столько провал нового курса, сколько вероятность возвращения под власть Москвы.
В июне 1992 г. Эстония первой вышла из рублёвой зоны и ввела национальную валюту, быстрее всех решилась на её полную конвертируемость. Потребовалось менее двух лет, чтобы в 1994 г. показать экономический рост. До сих пор в Эстонии наименьший уровень коррупции среди всех посткоммунистических государств. Как это получилось? Эстонскую крону привязали к немецкой марке, взяли обязательства сбалансировать бюджет, отказавшись от проведения самостоятельной денежной политики и государственных заимствований. Из правительства выгнали всех коммунистов-аппаратчиков, закрыли загибавшиеся неэффективные предприятия. Убрали все возможные ограничения для иностранного капитала. Конечно, находились силы, которые говорили о предательстве национальных интересов, и главное было – не затягивать переходный период. Приватизацию проводили, как и в России, посредством ваучеров, но расцвета всевозможных МММ не допустили, все малые предприятия уходили в руки граждан по максимально прозрачной схеме.
Силовые структуры созданы от нуля и сразу поставлены под безусловный гражданский контроль. Чтобы открыть фирму, не надо обивать пороги и платить взятки – можно открыться, уведомить об этом власти и уже после встать на фискальный учёт. Неудивительно, что по индексу восприятия коррупции Transparency International, Эстония занимает почётное 26-е место из 178. Несмотря на тяжелейший экономический кризис в 2009 г., когда ВВП упал на 14 %, правительство не пошло на девальвацию национальной валюты. Народ взвыл, но уже в 2011 г. Эстонию приняли в зону евро, а членом ВТО стала ещё в 1999-м.
Кроме того, страна стала «европейским Сингапуром» в области электронных услуг: её технологии покупают и финны, и немцы, и, страшно сказать, японцы. С момента обретения независимости 1% бюджета выделяли на создание эффективной системы госуправления, и сегодня эстонские сервисы электронного правительства – лучшие в мире. Как следствие, нет неразберихи с недвижимостью, не надо стоять очереди за всевозможными справками – это всё делается онлайн. А ведь если бы Эстония хотя бы первые 5 лет вела три важнейших регистра на бумаге, для их последующей оцифровки потребовалось бы в 10 раз больше денег, чем обошлось создание всей электронной версии со старта.
Вряд ли кто-то будет спорить, что больше всего эстонские элиты боятся свернуть с европейской колеи. И при всём этом 58% эстонских интернет-пользователей хотели бы жить в Советском Союзе! Об этом свидетельствуют данные масштабного опроса около 5 тысяч человек: на Западную Европу согласны 13%, на Эстонию – 7%, а на Россию – 2,6%. Это не укладывается в голове после истории с Бронзовым солдатом, школьными лекциями о периодах оккупации и т.д. И как так: в СССР хотят жить в 25 раз больше людей, чем в России?
Конечно, опросы в Эстонии – вещь не слишком надёжная: на западе страны вокруг Пярну подавляющее большинство – этнические эстонцы, на востоке у Нарвы – русские, и мнения о путях развития страны у них совсем разные. Про ту же Нарву единого мнения нет. С одной стороны, народ здесь празднует 23 Февраля и 9 Мая, втихаря клеймит прозападный курс «фашистским» и поддерживает присоединение Крыма. Но попробуй лишить местных граждан европаспортов, социалки, пенсий, свободы слова. Да и как устроена жизнь в соседнем Ивангороде, они знают отлично. А ведь Ивангород – это настоящая провинция, не чета Питеру с Москвой.
В то же время из Нарвы происходит огромный отток молодёжи, поскольку промышленный город за годы независимости превратился в дотационный. Умудрились уничтожить даже знаменитую Кренгольмскую мануфактуру, где был полный цикл текстильного производства и тысячи рабочих мест. Причём обанкротили предприятие «эффективные собственники» из Швеции, в 2010 г. продавшие большинство станков в азиатские страны и предложившие нарвским текстильщикам «ехать вслед за своими станками». Зато в промышленном парке Нарвы строятся несколько российских предприятий, а кое-кто из нарвитян уже ездит на работу в Ивангород.
В соседней Латвии тоска по Союзу должна быть ещё выше: там больше русских, ниже доходы, а антироссийские санкции ударили сильнее. Особые претензии и к собственным властям, которые зачем-то вылезли на передовую в осуждении Москвы. А их обещания мягкого вхождения на европейские рынки оказались иллюзией. Из-за политики резко сократился транзит грузов из России в Европу, который давал 12–13% ВВП Латвии. 80% потока приходилось именно на российские грузы, а от ухода одного только угольного транзита экономика страны лишилась до 150 млн евро в год, а 75 тыс. портовиков, железнодорожников и членов их семей сложили зубы на полку. Из-за российских санкций предприятия молочной и рыбной отраслей работают на половину мощности. Стало на треть меньше туристов, причём россияне тратили в Риге намного больше, чем немцы или скандинавы.
В 2014 г. эксперты оценивали объём теневой экономики Латвии в 25% ВВП – невиданный показатель для страны Евросоюза. Кстати, с момента вступления в ЕС каждый десятый латыш поехал на заработки за границу. Далеко не факт, что от реставрации СССР они стали бы жить лучше. Но вера в Союз кормится последними неудачами национального курса. Точно так же в России чуть ли не половина населения тоскует по Сталину, на себе ощущая экономическую политику правительства Медведева.
– Этнические эстонцы и латыши вряд ли массово хотят возвращения в СССР, – говорит социолог Сергей Прозоров. – Но даже те, кто хочет, понимают под этим безбарьерное экономическое пространство с Россией, а не возрождение коммунистических порядков. Русское же население Прибалтики полагает, что Россия сегодня возвращает величие, и многие на уровне эмоций хотят стать частью этого процесса. Но не факт, что они проголосовали бы «за», если объявить завтра референдум. Необходимо отметить, что никакой ностальгии по Союзу не заметно в Литве, где русских всего 5% – меньше, чем поляков. Для российской геополитики в этом есть и хороший знак: Москва осталась для многих жителей бывших республик «материнской платой». Если провести эффективную модернизацию и если сложится удачная политическая конъюнктура, что-то вроде конфедерации с центром в Москве может созреть за несколько лет.
Карабах преткновения
Всё же представить себе «брекзит» в Эстонии или Латвии довольно сложно, а доходы жителей Прибалтийских республик, даже при всех кризисах, вдвое выше среднероссийских. Совсем другое дело – Закавказье. До трети грузин, армян и азербайджанцев живут в России. Наш доход на душу населения превосходит любую из этих стран. Да и политическая ситуация здесь попроще. Азербайджан управляется лояльным России авторитарным лидером Ильхамом Алиевым, который запросто назначает вице-президентом свою жену. В Грузии, с которой мы десять лет назад схватились под Цхинвалом, к власти также пришли относительно лояльные Москве кланы. А с Арменией у нас Таможенный союз. Правда, «Таможенный» – далеко не значит «Советский».
Какое в принципе может быть союзное государство, включающее и Армению, и Азербайджан? Последнее обострение со стрельбой в Нагорном Карабахе имело место аккурат в 2016 г., и кто в здравом уме запустит к себе в штаны таких белочек? У азербайджанцев к тому же вряд ли хорошие воспоминания от советских времён – их республика была единственной, помимо РСФСР, республикой-донором. А грузины получили от реформ Саакашвили, как минимум, один положительный результат – прозрачную некоррумпированную полицию. Сегодня армянские копы, одетые в форму советского образца, вымогают на дорогах деньги почище наших гаишников. Зато в Грузии подобное исключено и никто уже не «подмигивает» встречным машинам о полиции у них по курсу. В европейской Эстонии «подмигивают», а здесь – нет. И это дорогого стоит.
Любопытно, что после военного конфликта в Южной Осетии, в ходе которого россияне оккупировали грузинский город Гори в 30 км от Тбилиси, Грузия не пыталась лаять на слона. Военный бюджет, составлявший в 2008 г. 1,5 млрд лари, уже в 2009 г. снизился до 900 млн, а в 2016 г. и вовсе до 600 млн лари. Визовый режим не стал жёстче, и даже в пострадавшем Гори русскому туристу охотно покажут дорогу к музею Сталина. «Боржоми» и грузинские вина давно вернулись в российские магазины, санкции Грузия активно не поддерживала. При этом в грузинском экспертном сообществе любые гранты из Европы получают положительные оценки, а российские гранты или программы обмена рассматриваются как инструмент пропаганды. В феврале 2017 г. Европарламент абсолютным большинством депутатов проголосовал за отмену виз для граждан Грузии. Украина о подобном может только мечтать.
Если у Грузии среди Закавказских республик самая стабильная демократия, то сильнейшая экономика – у Азербайджана. Отцу и сыну Алиевым удалось не только выстроить на Каспии «новый Дубай», но и диверсифицировать экономику, чтобы не сесть на нефтяную иглу по самый шприц. Хотя в 1993 г. ничто не предвещало роста: Азербайджан проиграл войну за Карабах, экономика выдохлась, страна находилась на грани распада. Хуже всего, что нефти добывалось всего 9 млн т против 23 млн в 1940-е годы, поскольку старые месторождения истощились, а на разработку новых глубоководных залежей на Каспии денег даже не предвиделось. Тем не менее в сентябре 1994 г. Гейдар Алиев подписал с 11 международными нефтяными компаниями «контракт века» о совместной разработке трёх нефтяных месторождений: «Азери», «Чыраг» и «Гюнешли». Соглашение о долевом распределении 730 млн тонн нефти из глубоководных месторождений расписали на 400 страницах. Объём необходимых инвестиций составил 11,5 млрд долларов, а 80 % от общей чистой прибыли доставалось Азербайджану. Мало того, что Алиев умудрился привлечь такие деньжища в молодую страну, де-факто находящуюся в состоянии войны, так он ещё и не допустил приватизации «нефтянки» по российской схеме. На всех 56 старых месторождениях добычу ведёт только Государственная нефтяная компания Азербайджана. Сегодня без нефти формируется 60% ВВП, а к 2020 г. рассчитывают поднять показатель до 80%.
Хотя Россия является основным покупателем азербайджанских помидоров и гранатов, а президенты Путин и Алиев встречаются довольно часто, Баку стремительно отдалялся от Москвы в начале 2010-х. Азербайджан активно возражал против вступления Армении в таможенный союз и продажи Еревану ракетных комплексов «Искандер», но в Кремле его не услышали. Алиев стал демонстративно отказываться от российского вооружения и подчёркивать свою близость Турции, которой, как известно, не нравится российское присутствие в Сирии. К тому же Азербайджан стал ключевым игроком в вопросе со строительством газопровода «Набукко» из Туркменистана по дну Каспия в Европу, который обещал подорвать гегемонию России на рынке углеводородов Старого Света.
Однако с 2013 г. проект «Набукко» официально закрыт. Российско-турецкий раздор продлился очень недолго. И сегодня уже Армения выражает своё недовольство по поводу поставок российского вооружения Азербайджану. Речь идёт именно об ударных наступательных системах, которые уже применялись в Карабахе в прошлом году.
– Москва, чувствуя, что совсем упускает Азербайджан, сокращает дистанцию, – говорит политолог Анна Рудая. – Недовольство Армении мало беспокоит Россию, поскольку Ереван слишком от неё зависит. У России отношения с бывшими республиками – как в большой семье. Это с США или Канадой периоды «охлаждения-потепления» растягиваются на десятилетия. А с Баку или Минском от полного раздрая до братской дружбы – один шаг. И это надо понимать, оценивая перспективы воссоздания Союза.
В 2011 г. журнал Forbes поставил Армению на предпоследнее место в рейтинге экономик мира – хуже дела только у Мадагаскара. Сегодня у Армении нет дипломатических и торговых отношений с двумя крупнейшими соседями – Турцией и Азербайджаном. С Россией у неё нет железнодорожного сообщения: ветка через Грузию проходит также по территории Абхазии, которую грузины не признают. Армения не выходит ни к одному из морей. Около четверти её ВВП составляют переводы соотечественников, в первую очередь из России. Российским компаниям принадлежат вся распределительная электросеть, большая часть энергетических мощностей и ряд крупнейших заводов.
Казалось бы, Армения сегодня – главный кандидат на вступление в СССР.Ей необходима защита, ей нужно приобщаться к большим рынкам. А дотации ей нужны не меньше, чем Абхазии и Южной Осетии, которым как раз всё равно, в Россию их примут или в Союз. Однако внешне советская Армения тоже далеко ушла от СССР. При средней зарплате менее 300 долларов, в Армении в 9 раз меньше преступлений на душу населения, чем в России. А армянский бунт по поводу роста энерготарифов в 2015 г. вышел не чета нашему, бессмысленному и беспощадному: тысячи людей, ночевавшие на проспекте Баграмяна, почти ничего не сломали и даже подметали после себя мостовую.
Начни с себя
Незадолго до своей кончины бессменный президент Узбекистана Ислам Каримов призвал граждан своей страны, в первую очередь молодёжь, не поддаваться на пропаганду, возбуждающую ностальгические чувства к советским временам. Дескать, нечего вспоминать «тоталитарную империю, обречённую на распад вследствие политической, экономической и идеологической несостоятельности». Здесь не так важно, что режим Каримова тоже трудно назвать демократическим. Но президент не стал бы поднимать скользкую тему в торжественной речи на годовщине Конституции, если бы проблема реставрации СССР не начала угрожать его власти.
Вообще-то любой политолог подтвердит, что ностальгия не является политическим фактором. К тому же со временем она слабеет. Но мечта о Союзе – это не совсем ностальгия. Она бродит по союзному пространству как некогда призрак коммунизма по Европе. Её как бы нет. Но она очень даже есть.
Западные эксперты часто путают идею расширения России с идеей воссоздания Союза. У первой нулевые шансы. Например, лояльность Казахстана России не означает зависимости. Да, Нурсултан Назарбаев ни разу не создал Кремлю проблем по ключевым вопросам: отдал ядерное оружие в 1990-е, недорого сдаёт Байконур, терпит перебои с оплатой. Казахстан участвует чуть ли не во всех интеграционных проектах России на просторах СНГ. «Я с пониманием отношусь к позиции российского руководства», – заявил Назарбаев после присоединения Крыма. Взамен Кремль не пытается вырастить в Казахстане ещё более лояльного лидера, продаёт энергоносители по дешёвке. Но прологом к объединению тут даже не пахнет. А в экономическом развитии Казахстан ориентируется на Китай, Индию и ещё раз на Китай («АН» подробно рассказывали об этом в №30 за 2016).
И глупо принимать пророссийские заявления батьки Лукашенко за проявления дружбы. Когда он не получает от Москвы желаемого, любовь быстро сменяется обидами. В начале 2017 г. белорусскому президенту потребовалось 7 часов, чтобы рассказать о них прессе. Авторитарные лидеры по определению стараются избегать глубокой интеграции. Ильхам Алиев, например, замылил участие Азербайджана в проекте ЕС «Восточное измерение». А он мягче многих московских.
Однако, по данным аналитического центра EcooM, каждый пятый белорус хотел бы жить во времена СССР. Опрос, посвящённый 25-летней годовщине всесоюзного референдума о сохранении СССР, показывает, что 64 % россиян сегодня проголосовали бы за сохранение Союза. Идея союзного государства России, Украины, Беларуси и Казахстана ещё недавно находила поддержку не менее четверти населения этих стран. Важно, что сторонников независимости насчитали примерно столько же, а остальные «не определились». Часто это означает: у меня есть мечта, но я боюсь породить чудовищ.
Проблема в том, что Россия по сравнению с большинством республик Союза не слишком далеко ушла за 25 лет. Наша промышленность до сих пор кормится советскими соками. Зависимость экономики от открытых при Брежневе нефтегазовых богатств только выросла. В эпоху дорогой нефти мы не успели решить задачу промышленной и технической модернизации. Противостояние с Западом отнимает колоссальные силы. Каста управленцев является номенклатурой в чистом виде. Вмешательство чиновничества в экономику парализует конкуренцию, а 70% крупнейших предприятий так и не обрели эффективного частного собственника. Вырабатывают свой ресурс построенные при СССР электростанции.
Всё это выглядит повторением проблем позднего СССР. Хорошо хоть удалось избавиться от плановой экономики и закрытых границ. Зато в кастрюльке из пучков национализма, милитаризма и православия того и гляди сварится новая государственная идеология. Масштабы коррупции только выросли, а советская система образования и здравоохранения активно разрушается. И кого можно привлечь танцами такого качества?
Чтобы рассчитывать на обилие поклонниц нашему жениху необходимо не только подстричься, побриться, сходить в баню и не похмеляться. Тут попахивает хирургией, трансплантологией и пожизненной трезвостью. А он рассчитывает, что его примут любым. Просто по старой памяти.
Доход нерушимый
За 25 лет, прошедшие с распада Союза, республики прошли путь, определивший разницу их граждан в доходах в десять раз. Пропасть отделяет не только Таджикистан от Литвы, которые и при СССР имели разный уровень развития, но и страны одного региона.
По данным МВФ за 2015 г., ВВП на душу населения в Казахстане был выше, чем в России, – 11 тыс. долларов против 8,4 тысячи. Среди других стран Центральной Азии только богатая газом Туркмения имеет на каждого жителя 6,6 тыс. долларов. Узбекистан, Киргизия и Таджикистан – это самое дно рейтинга: 2,2 тыс., 1,1 тыс. и 0,9 тыс. долларов за целый год. Таким образом, средний казах богаче среднего таджика в 10 раз, а при СССР разницы не наблюдалось вовсе.
Литва, Латвия и Эстония на этом фоне смотрятся просто нуворишами: 14,3 тыс., 13,7 тыс. и 17,4 тыс. долларов соответственно. В предкризисные годы у прибалтов выходило и более 20 тыс. на душу, а годовой рост ни в одной республике не опускался ниже 6%. Но даже сейчас любой из них богаче поляков и венгров.
Разрыв между Азербайджаном и Арменией почти двукратный: 6,7 тыс. против 3,5 тыс. долларов. Грузины ближе к армянам – 3,7 тысячи. А некогда зажиточная Украина скатилась до 2,1 тыс. долларов. Даже вечный шабашник белорус, получается, богаче втрое – 6,5 тысячи. И как тут не вспомнить Союз, где все были равны – пусть и на бумаге.