Российские учёные стоят на пороге открытия, которое может сокрушить основы палеонтологии. И не только палеонтологии. В ходе августовской международной научной экспедиции на остров Врангеля учёные смогли собрать десятки образцов останков мамонтов, живших на этом острове. Прошлые экспедиции уже принесли сенсацию. Оказалось, что мамонты на Земле не вымерли 10 тысяч лет назад, а сравнялись возрастом с египетскими пирамидами – три с половиной тысячи лет назад. Сейчас учёные надеются, что новые находки позволят ещё больше приблизить мамонтов к современному человеку.
Кто все еще финансирует наши экспедиции? Когда на самом деле умер последний мамонт и можно ли возродить их стада? Почему гибнет российская фундаментальная наука? «АН» отправились к директору Зоологического музея, ученому секретарю Мамонтового комитета РАН Алексею ТИХОНОВУ.
Вымерли, как мамонты
– Алексей Николаевич, когда на самом деле умер последний мамонт на планете?
– Останков последнего мы пока не нашли. Но уже доказали, что мамонты не вымерли 10 тысяч лет назад, как нас учили в школе. Последняя датировка останков мамонта с острова Врангеля – 3650 лет. То есть после «официальной кончины» они прожили ещё 6,5 тысяч лет. В этом году мы были в экспедиции на острове и привезли 60 образцов новых находок. Все они будут продатированы. Есть вероятность, что мы понизим планку. Можем уйти и в 3000 лет. А если повезет, то достигнем времени жизни Иисуса Христа – 2000 лет. Такая надежда есть.
– Каким образом мамонты попали на остров Врангеля и как смогли выжить? Ведь это огромные животные, а остров сравнительно небольшой. Как им хватило кормовой базы?
– Официально считается, что 11–10 тысяч лет назад – на границе эпох плейстоцена и голоцена произошло резкое изменение климата. Началось глобальное потепление, и мамонтовые прерии, тундростепь, которая простиралась от Англии и Франции до Аляски, заболотились и превратились в тундру. Вскрылся Ледовитый океан, всё стало заваливаться снегом, и несчастные зверюшки потрепыхались, да померли. Буквально 20 лет назад эта теория рассыпалась. Основной удар нанесли палеогеографы. Они доказали, что даже в последнее, самое мощное оледенение, гигантские территории Сибири не покрывались ледниками. Следовательно, мамонты вымерли не от этого.
На остров Врангеля мамонты и другие животные попали очень просто. Он был частью материка. И они на нём просто остались после отделения от Большой земли около 8 тысяч лет назад. Мелкие животные – росомаха, песец, волк – просто приходили и уходили по льду.
Также шведские генетики, совместно с российскими учёными, изучая останки мамонтов, доказали, что на Врангеле не было, условно говоря, мамы и пяти мамонтёнков. Там сохранилось генетическое разнообразие. То есть где-то рядом была ещё «Земля Санникова», мамонты которой бывали на острове Врангеля. Также на острове Врангеля найдено огромное количество остатков животных того периода. Они доживали до глубокой старости и умирали спокойно. Как говорят, в своей постели. И это говорит о том, что условия для жизни были не экстремальными, животные не цеплялись за жизнь, им хватало пищи.
– А почему мамонты всё-таки погибли?
– От комплекса причин. Это потепление в эпоху голоцена. Плюс человек сыграл свою незавидную роль. Например, в Европе человеческий фактор был определяющим. В исторически короткий промежуток времени там были истреблены мамонты, носороги, лоси, волки. То же самое произошло в Северной Америке. Индейцы пришли туда из Сибири 14–13 тысяч лет назад и прикончили всех гигантов. А там жили три вида слонов и мастодонт. Затем пришли белые люди. Начали истреблять индейцев и заодно оставшихся крупных представителей фауны. Тех же бизонов, например.
– На острове Врангеля индейцев не было. Эскимосы съели мамонтов?
– Пока непонятно. Есть две точки зрения. Согласно первой, которая доминировала долгое время, это была маленькая мамонтовая изолированная популяция. Которая вымерла сама. Но, как я уже говорил, шведы доказали, что генетических проблем не было. Есть ещё пример с северным оленем. В 20-е годы прошлого века на остров его завезли вместе с чукчами советские власти. Для ведения народного хозяйства. Олени разбрелись по всему острову. Стабильная численность стада 90 лет была в районе 7 тысяч голов. И вдруг два года назад – 6 тысяч гибнут от бескормицы. Это называется джут – в результате «ледяного дождя» образуется корка, которую животное не может пробить. Такая же как была в Москве прошлой зимой.
Но и человеческий фактор, конечно, полностью исключать нельзя. На острове Врангеля обнаружена стоянка палеоэскимосов «Чертов овраг» примерно того же времени. Костей мамонта там не нашли. Только останки северных гусей. Но это была временная стоянка. Охотники могли убить мамонта и принести туда только куски мяса. Тем более что стоянка пока единственная. Наверняка есть и другие. Но остров гористый, искать очень сложно.
Справка «АН»
Мастодонты (от лат. Mammutidae) – популярное название представителей вымерших млекопитающих из семейств Gomphotheriidae и Mammutidae отряда хоботных (Proboscidea). Мастодонты отличаются от мамонтов и ныне живущих слонов по ряду признаков, из которых наиболее существенные связаны со строением зубов.
У многих мастодонтов и на верхней, и на нижней челюстях вторые резцы были превращены в бивни, а у некоторых представителей семейства Gomphotheriidae нижние бивни были лопатообразными и использовались для рытья.
Мастодонты были растительноядными – одни виды объедали ветки деревьев и кустарников, другие в процессе эволюции всё более переходили на питание травой. Крупный самец американского мастодонта Mammut americanum достигал высоты 3 м в холке. Первые мастодонты появились в Африке в олигоцене, примерно 35 млн. лет назад. Позднее эти хоботные распространились в Европе, Азии, Северной и Южной Америке.
Ядрёная ДНК
– Как продвигается расшифровка генома мамонта?
– Сейчас уже практически идёт разговор о полной расшифровке ядерного генома мамонта. Даже с более плохого материала, который пролежал в мерзлоте 40–30 тысяч лет, мы совместно с американскими коллегами уже получили 75–80% ядерного генома мамонта.
– Что такое ядерный геном?
– ДНК – это дезоксирибонуклеиновая кислота, присутствующая в каждой живой клетке организма, главным образом в её ядре. Геном – совокупность всех генов организма; его полный хромосомный набор. Наиболее просто исследовать короткую митохондриальную ДНК. Её удобно извлекать из останков древних животных.
Но самое интересное находится в ДНК ядра клетки. Это «наше я», заложенная информация о любом живом виде, будь то человек или мамонт. Ядерная ДНК состоит из миллиардов пар нуклеотидов (3–4 миллиарда у мамонта). Митохондриальная – из нескольких тысяч пар нуклеотидов. Так что это совершенно несопоставимые вещи. Сейчас появились приборы и методики, которые позволяют собрать из небольших кусочков ядерных ДНК окончательную большую цепь генома.
За последнее годы учёные «прокрутили» всех реперных, то есть заметных животных мамонтовой фауны: шерстистый носорог, пещерный лев, первобытный бизон. Уже получают гораздо более длинные цепочки ДНК, которые можно более точно сравнивать с близкими сохранившимися видами животных. Например, американского бизона и нашего азиатского первобытного бизона. Или носорога шерстистого и африканского.
– И создать современного мамонта?
– В принципе да. Это в отличие от клонирования технически возможно. Необходимо взять уже известный геном индийского слона и сравнить его с полученным геномом мамонта. Переставляем несколько тысяч пар нуклеотидов в геноме слона так, чтобы это соответствовало мамонту. Затем имплантируем в яйцеклетку слонихи, и слониха нам рожает якобы мамонта. Он может быть и голый. Ошибок, вероятно, будет много. Но это реальный путь.
– А зачем это делать? Чтобы поселить мамонта в зоопарке, а толпы истребивших его двуногих будут платить деньги за «посмотреть»?
– На самом деле о мамонте никто и не думает. Вся эта генетическая гонка 5–6 ведущих генетических лабораторий мира нужна для отработки методик по извлечению ДНК и дальнейшему восстановлению индивидуального генома из крайне плохо сохранившегося материала. В дальнейшем это может быть спектр абсолютно разных действий: от анализа судмедэкспертизы до получения ДНК от почти не сохранившихся останков человека. Для нас, зоологов, это интересно тем, что мы за достаточно короткое время – последние триста лет – истребили десятки видов животных, которые могли бы сейчас существовать прекрасно и даже приносить пользу человеку. Их экологические ниши пусты. Например, всем хочется восстановить стеллерову морскую корову.
Если же возрождать мамонтов, то, конечно, не для зоопарков. Например, в Якутии есть замечательный учёный Сергей Зимов. Он создал «Плейстоценовый парк». Там на огороженной территории живут животные той эпохи. Он пытается доказать, что если мы вновь вселяем большие группы травоядных животных в современную лесотундру, то благодаря их вытаптыванию, их навозу, мы снова можем вернуться к лесостепи, которая была раньше. Он пытается доказать, что не изменения климата и как следствие – ландшафта, убили всех этих животных. Он считает, что если мы этих животных возвращаем в среду, то она восстанавливается. Он поселил там лошадей, оленей, накакали уже хорошо, травка выросла, подсохла почва.
Из истории открытий
Существование крупного острова в этом секторе арктического океана было предсказано М.В. Ломоносовым. В 1763 г. он показал на карте полярных областей к северу от Чукотки большой остров «Сомнительный». Местоположение этой предполагаемой суши оказалось близким к реальному острову Врангеля. Коренным жителям Чукотки – подданным Российской империи – о существовании острова было известно задолго до его открытия европейцами. Первым европейцем, который сообщил миру о существовании острова, стал лейтенант Российского флота Фердинанд Петрович Врангель. Он узнал о существовании земли к северу от Чукотки от чукотского старейшины. В 1821–1823 гг. экспедиция Ф.П. Врангеля предприняла три похода во льды с целью найти эту землю. Каждый раз обширные пространства открытой воды преграждали путь отряду, вынуждая повернуть назад к материку. Остров не нашли, но Врангель был уверен, что он существует, и нанёс его на карту, показав местоположение правильно по широте, но немного сместив к западу.
В 1911 г. первая русская экспедиция достигла острова Врангеля на судне «Вайгач», установив на острове российский флаг. В 1916 г. царское правительство декларировало принадлежность острова Российской империи.
Острова Врангеля и Геральд обладают исключительно высоким для Арктики видовым разнообразием флоры и фауны. Природный комплекс заповедника уникален, он не имеет себе равных среди прочих арктических островных территорий.
Оба острова являются крупнейшим современным рефугиумом плейстоценовых элементов флоры и фауны, которые были распространены на обширных пространствах древней Берингийской суши в период осушения области арктического материкового шельфа и могли мигрировать по Берингийскому сухопутному мосту из Азии в Америку и обратно.
Уникальность заповедника выражается и в том, что на островах широко представлены реликтовые растительные сообщества, которые господствовали на севере Берингийской суши в плейстоцене. Местами эти сообщества имеют ландшафтообразующее значение, делая ландшафты острова наиболее близкими к древним плейстоценовым из всех существующих на планете в настоящее время.
Деньги и кости
– Мешают ли учёным товарищи, которые ищут и продают кости, бивни мамонтов за рубеж? Ведь это огромное количество материалов для исследований.
– Экспорт бивней мамонта – это российский бизнес с конца XVI века. Пошёл он из Сибири. Причём это рискованный материал. В отличие от бивней слона, бивни мамонта необходимо долго сушить. Иначе попадая из мерзлоты на воздух, они просто рассыпаются. Наши купцы сушили в амбарах от 5 до 8 лет. И только после этого их продавали, в год 10–15 тонн. В СССР этим занималось исключительно государство. Перед экспортом бивни проходили научную комиссию. Несколько раз через Академию наук мы выкупали у геологов интересные экземпляры. Экспортировалось не более 10 тонн в год. И только целые бивни в хорошей сохранности. Сейчас метут всё, даже так называемую «щепу» – расслоённые бивни. Китай, главный импортёр, переваривает всё. За последние годы количество общего сырья – бивней и их фрагментов – достигло 40 тонн в год. И это только то, что официально пересекает границу. Можно допустить, что ещё 10% идёт нелегально. Тем более что российско-китайская граница – большая дыра. Но легальные экспортёры существуют вполне комфортно. Государство до сих пор не удосужилось установить прейскурант на вывоз останков мамонтов. Мировые цены на них, хотя и сильно скачут, но прозрачны.
Экспортёры нам не мешают. Материала для исследований хватит не только до пенсии, но и до самой смерти. А поисковики даже иногда и помогают с информацией. Сейчас наши основные головная боль и забота – ситуация с выдающимися крупными находками. У человека доллары в глазах появляются вместо зрачков, когда он находит целый труп ископаемого животного. Существуют дыры в Законе о малочисленных народах Севера и в Законе о недрах. Местные могут оформлять в собственность свои находки. Два года назад на севере Якутии нашли практически целый труп детёныша мамонта, лет 15–16. Забросили его в ледник на берегу озера и стали искать покупателя. Просили 10 миллионов рублей. Нам сообщили, мы прилетели и два года убеждали этого товарища, что мамонта надо отдать, иначе за него через некоторое время и гроша ломаного не дадут. Вроде убедили. Надеюсь, в ноябре-декабре этого года мы его привезём. За разумное вознаграждение. Но не все такие. Например, мамонтёнка, которого назвали Любой, простой ненец нашел и бесплатно сдал в музей.
А бивни мамонтов – это сейчас единственное средство для существования народов Севера в той зоне. Им просто больше нечем зарабатывать. Вывоз рыбы, оленины нерентабельный. Охота нерентабельна. Так что если государство наконец-то сделает прейскурант и будет получать нормальные отчисления за экспорт этого материала, то ради Бога.
– И наука могла бы получать немного от этих отчислений. Ведь вашу экспедицию финансировала не Академия наук, а иностранец.
– Да, финансировал её глава крупной фармацевтической компании Фредерик Паулсен. Он страстно влюблён в Полюс и в Россию. Кстати, за его деньги мы и выкупали голову мамонта несколько лет назад. Он оплатил её доставку на выставку «Экспо-2005» в Японию. Это была звезда нашего павильона. А нашел её, кстати, тот же человек, с которым сейчас мы договорились насчёт нового мамонта.
Мы не были на острове Врангеля целых восемь лет. Чтобы попасть туда на вертолёте, нужно миллион на заброс экспедиции и столько же на вылет обратно. Таких денег у нас нет. Я два года рассказывал Паулсену об острове Врангеля. Он оплатил судно «Профессор Молчанов» из северо-западного управления Росгидромета. На нём была наша экспедиция, биологи из Москвы, океанологи и океанографы. Последние были в шоке от своего потрясающего открытия. Льда второй год нет. Температура воды впервые за всю историю наблюдений поднялась до 7 градусов по Цельсию. А температура воздуха: 0+2 по Цельсию. К острову пришли кета, горбуша нереститься, арктический голец. Всё это говорит о том, что нас ожидает, вопреки прогнозам, не атмосферное, а океаническое потепление.
На острове с нами работали иностранцы – специалисты по ДНК вымерших животных. Они сами собирали образцы для исследований. В две недели экспедиции вколотили всё что смогли. Но всё благодаря Паулсену. Иначе экспедиции не было бы.
– Не понимаю, почему богатые иностранцы вкладывают деньги в российскую науку, а наши покупают иностранные клубы и яхты? Есть конкретная помощь хотя бы от одного нашего миллионера?
– Сейчас современные нувориши, ходившие ещё 20 лет назад буквально без штанов, прожигают жизнь. Наверное, должно пройти пара-тройка поколений. Может быть, их дети захотят войти в историю.
Слава Богу, не все такие. Есть Фонд поддержки музеев Владимира Потанина. Спасибо ему. Хотя Зоологический от него ничего не получает. Но многие провинциальные музеи выживают только благодаря этому фонду.
На «Профессоре Молчанове» я познакомился с Михаилом Слипенчуком. Но он не просто бизнесмен, он наш человек. Закончил географический факультет МГУ, защитил реальную кандидатскую диссертацию, работал учёным-географом. В 90-е годы, как и многие учёные, ушёл из науки, чтобы не загнуться с голоду. Но при этом науку не бросил. Работает на родном географическом факультете МГУ. Помогает пожилым учёным. Кроме этих двух фамилий, я назвать никого не могу.
– А государство опять в стороне?
– Честно говоря, с таким отношением мы фундаментальную науку в ближайшем будущем загубим. У нас всё зависит от первого лица, от личности. Например, есть богатые и не очень богатые регионы, где науке, музеям помогают. В Ямало-Ненецком округе бывший губернатор Юрий Неёлов построил такой музейно-выставочный комплекс им. Шемановского, что многие в Европе завидуют. В Ханты-Мансийском округе тоже есть реальная помощь. Москва ведь не запрещает. Поэтому всё зависит от первого лица. Есть совесть – будешь помогать учёным. Нет совести, ну её – науку. Нам в Питере помогали при Собчаке. А Яковлев и Матвиенко – для питерских музеев печальное время.
В последние годы чётко прослеживается тенденция: наука должна приносить прибыль. Денежный поток, который идёт на науку, чётко переориентирован на «Сколково», на Курчатовский научный центр. «Сколково», даже если всё получится, это технологическо-инженерный процесс, направленный на выход продукции, которую можно продать. Прибыль, прибыль, прибыль…
Фундаментальную науку надо «кормить» десятилетиями. И только потом вы получите тот продукт, который называется ядерная бомба или мобильный телефон. А говорить, что мы вас содержим только на 50%, а 50 зарабатывайте сами – это глупость. Это как женщина, которая немножко беременная.
Уверен, что тысячи институтов Академии наук в ближайшие годы просто тихо и по закону задавят. Коммунальные платежи – основной источник расходов, – только повышаются. Бюджет остаётся прежним. Институты залезают в долги. Потом коммунальщики на них подают в суд и благополучно его выигрывают. Здание уходит в нужные руки. И ещё одна научная веточка мирно ложится в гроб.