Красной книге в нашей стране 34 года, а количество занесённых в неё видов фауны только увеличивается. Несмотря на многолетнюю заботу, в России почти полностью исчезли красный волк и дальневосточный леопард. Сокращается даже численность амурского тигра, гарантии сохранения которого дал лично Владимир Путин. Глобальные причины этого процесса не спрятать за традиционной показухой. Во-первых, невозможно сохранить какую-то определённую зверюшку, если параллельно разрушать среду её обитания. Во-вторых, слабость и коррумпированность государственных институтов не позволяют эффективно бороться с международной торговлей дикими животными.
Дай лапу, Шерхан
В ноябре 2010 г., когда «тигриный саммит» стартовал в Петербурге, злые языки говорили, что для глав России, Китая, Индии, Вьетнама, Индонезии, Таиланда тигры – лишь повод собраться и поговорить о куда более серьёзных проблемах региона. Так или иначе, по итогам саммита появилась глобальная стратегия сохранения тигра до 2022 г., на реализацию которой 13 стран планируют потратить 380 млн. долларов.
По всему миру в дикой природе осталось не более 3 тыс. тигров. Через 10 лет их число планируется удвоить, а уже к 2015 г. стабилизировать популяцию, восстановить места обитания, свести к минимуму браконьерство и торговлю частями тела тигра, создать чёткую систему мониторинга и управления охраняемыми территориями. По всем телеканалам показали Владимира Путина, который пообещал сделать всё возможное для реализации планов.
Личная ответственность нацлидера – это не шутка. В Минприроды поспешили отметить, что Россия является единственной страной, где численность амурского (уссурийского) тигра растёт: в 1950-е годы их насчитывалось всего несколько десятков, а сегодня – около 500 особей. В Приморье, где обитают животные, созданы три национальных парка и федеральный заказник, охватившие свыше 12% территории обитания тигра. На Дальнем Востоке зародилось правозащитное движение «Тигр», в последнее воскресенье сентября отмечается День тигра, а сама полосатая кошка является официальным символом Владивостока, Хабаровского и Приморского краёв.
Правительство РФ удивительно быстро ввело запрет на вырубку кедра – экологи добивались этого многие годы. Власти всех уровней вдруг поняли: падающие на землю кедровые орешки служат кормом для кабанов и оленей, в свою очередь являющихся пищей тигров. Зато в правительстве не хотят понимать другую очевидную вещь: бессмысленно пытаться сохранить тигра без бережного отношения ко всей экосистеме.
– Биоразнообразие необходимо сохранять на двух уровнях: экосистемном и популяционно-видовом, – говорит биолог Борис Григорьев из Санкт-Петербургского государственного университета. – Тигру для нормального существования вида нужен ареал в несколько тысяч квадратных километров девственной тайги. Он не понимает, если здесь заповедник, а через километр ему в кормушку закладывают взрывчатку. Появление небольшого посёлка геологов в тайге часто влечёт за собой отстрел копытных, незаконные рубки дерева. В такой тайге тигр не найдёт корма и будет искать себе новые угодья. А их уже нет в природе! Неслучайно участились нападения тигра на человека – ему уже не найти иной пищи. К тому же национальные парки в Приморье – это просто название. На их территории тоже фиксируются браконьерство и незаконные рубки. Начальство охотхозяйств никто толком не контролирует, а ему нет выгоды от сохранения тигра – одни убытки.
Выживает сильнейший
Де-юре Россия может служить образцом в охране природы: в Красную книгу РФ занесено 415 видов животных, что почти на 75% больше, чем в документе советского времени. Увеличение произошло в основном за счёт беспозвоночных животных и рыб: например, в перечень попали 13 видов кольчатых червей. А есть ещё и региональные Красные книги, по которым тоже проводятся охранные мероприятия. За убийство редких животных установлены штрафы, которые значительно увеличены Госдумой в 2011 году. Например, штраф за бурого медведя увеличен с 5 до 240 тыс. рублей. Незаконная охота на рысь будет стоить не больше 25 тыс., максимум за пятнистого оленя – 46 тыс. рублей. Дикий заяц оценён депутатами в 4,5 тыс., а охотничьи птицы из Госохотфонда – в 2,5 тыс. рублей. Бурундука можно убить и вовсе за 460 рублей.
На Дальнем Востоке рассказывают, что ежегодные пожары в заповедных «тигровых» лесах – это лишь способ скрыть незаконные рубки древесины. А между сохранением природы и запуском нового месторождения ресурсов всегда выберут последнее – и тигры тут не помеха.
Около 500 тигров в России – это данные 2005 года, когда последний раз проводился так называемый сплошной учёт. Зимой по всему ареалу – от Благовещенска до Владивостока – сотни специалистов фиксируют число и характеристики тигриных следов возле их излюбленных маршрутов, используется также радиоошейники и фотофиксация. По данным международных организаций, в последние годы тигров стало меньше. Эксперты Всемирного фонда дикой природы (WWF) оценивают убыль в 15–20%, то есть 80–90 особей ежегодно. Американцы, работающие в Приморье по программе Всемирной федерации кошек (WCF), полагают, что численность амурского тигра снизилась на 40%.
– Задача удвоения числа тигров за 12 лет, которая ставилась на саммите, неактуальна для России, – говорит координатор по биоразнообразию WWF в России Владимир Кревер. – У нас уже не осталось природной среды, годной для обитания 1000 тигров. Максимум 700–800 особей, если эффективно вести охотничье хозяйство и резко увеличить кормовую базу. Причины сокращения популяции банальны: браконьерство, рубка лесов и дыры на границе, поскольку все пути «тигриной мафии» ведут в Китай. Природоохранные структуры на Дальнем Востоке по-прежнему слабы.
На «тигриных» конференциях российские докладчики гордятся, что в 1994 г. в Приморье создана специальная инспекция «Тигр», численность которой выросла в 4–5 раз и сегодня достигла 170 сотрудников. За годы работы они задержали 13 тыс. браконьеров, изъяли более 80 тигровых шкур. О том, что большинство задержанных отделались пустяковыми штрафами и всего двое получили условный срок, особо не распространяются. Как и о том, что в советские времена охрану тигров обеспечивали 1700 егерей и учёных – причём это считалось немного.
Журналисты Приморья подсчитали, что по линии иностранных программ на сохранение каждого амурского тигра расходуется 282 доллара в день. Не отстают и наши бюджетники: например, 16 млн. долларов планируется потратить на «предупреждение конфликта между человеком и тигром». Как сказано в стратегии, деньги будут израсходованы на разработку правил безопасного поведения при встрече с тигром, информирование населения и т.д. Хотя все местные знают с детства, как вести себя при встрече с тигром. Равно и то, что в схватке с взрослым людоедом шансов никаких.
По Красной книге – огонь!
Специалисты в один голос говорят, что программа сохранения тех же тигров, хоть и грешит полумерами, но всё же плюс для сохранения природы на Дальнем Востоке. Правда, ещё до неё появились стратегии сохранения дальневосточного леопарда и снежного барса. Прошли годы, и некоторые экологи сомневаются, что эти животные всё ещё обитают в России.
Дальневосточных леопардов в природе сохранилось 30–35 особей. Единственный ареал их обитания в России – Хасанский район на юге Приморского края, где каждый год растёт площадь сельскохозяйственных земель, сокращается число копытных. Не находя себе кормовой базы, леопард уходит на север, к Хабаровску, где самое раздолье для браконьеров. В нашей стране охота на него запрещена в 1956 г., тем не менее каждый год у браконьеров изымают от 2 до 8 шкур зверя. В 2012- м – пока ни одной.
Шкуру ирбиса в Интернете предлагают за 80 тыс. долларов. Хотя в 1960-е годы, когда хищника разрешали бить без ограничений, заготовители на Алтае платили охотникам по 3 рубля.
– Из 80 тысяч долларов охотник получит 500 – это средний месячный заработок на Алтае, – говорит Борис Григорьев. – В этом бизнесе навар составляет подчас несколько порядков, поэтому и меры нужны серьёзные: крупные штрафы и реальные сроки за промысел и торговлю животными из Красной книги. За убитого тигра сегодня могут взять 5 тысяч долларов, а могут 100. В Приморье даже от чиновников природоохранных ведомств слышишь, что популяцию тигра невозможно извести, что это московские басни. Но то же самое раньше говорили про красного волка, у которого способность к воспроизводству выше, чем у тигра. А сегодня красного волка в России нет – это даже госчиновники не оспаривают.
Некогда Владимир Путин, в ответ на очередной отчёт силовиков о проделанной работе, резанул: «Где посадки?» В связи с уничтожением животных из Красной книги не принято сажать и даже реагировать на информацию экологов. В документах Всемирного фонда дикой природы публиковались, по сути, подсказки: 4 белых медведей планировалось вывезти в Китай якобы на гастроли в составе Государственного цирка России. Или океанариум Владивостока получил разрешение на экспорт в Китай 4 белух, а реально было выловлено 20. Белуха стоит на чёрном рынке около 20 тыс. долларов, дельфин-белобочка – 25 тыс., касатка – 50 тысяч. Сотрудник одной из фирм Южно-Сахалинска по Интернету сообщил китайским партнёрам, что им отправлено в Поднебесную 700 пенисов морского котика. Он же предлагает на реализацию пенисы, желчь, кровь, надпочечники, гипофиз, вилочковую железу, хрусталики глазного яблока морских котиков. А также мясо и внутренности тюленя-ларги по 5 долларов за 1 кг. Продавец по-прежнему на свободе, фактов контрабанды ластоногих выявляют единицы.
Краснокнижных птиц вывозят из Сибири и Дальнего Востока через Армению или Украину в арабские страны. В профессиональной литературе сообщается, например, о некоей петербурженке, которая якобы числится сотрудником Усть-Ленского заповедника и организует контрабанду в Великобританию редких птиц и их яиц: краснозобой казарки, королевских гаг, розовых чаек, чешуйчатого крохаля. Однажды 12 белых кречетов обнаружили в багаже обычного московского пассажира, вылетающего из Петропавловска-Камчатского. Через 10 дней – ещё 10 птиц. Кречетов пеленают в плотный материал, приклеивают скотчем внутри коробки с отверстиями в боковых стенах и берут с собой в ручную кладь. Возможно ли такое без связей в аэропорту? Орнитологи Камчатки предполагают, что кречет может исчезнуть с полуострова, как недавно изведённый браконьерами юга России балобан.
– Сапсан, кречет и целый ряд птиц пока не оказались на грани исчезновения, но с ними это в любой момент может произойти, – говорит глава Центра охраны дикой природы Алексей Зименко. – Даже краснокнижные архары, которых осталось 200 особей, попали в поле зрения только в связи с разбившимися на Алтае высокопоставленными охотниками. Были предложения по созданию охраняемых территорий для этих животных, но самые пригодные места обитания заповедником так и не стали. Похожая ситуация с каспийским тюленем и сивучом – резкое сокращение численности из-за неумеренного рыболовства и снижения биоресурсов на пропитание. Или русская выхухоль, которая катастрофически исчезает в водоёмах всего лишь из-за китайских лесочных сетей: дешёвых, тонких, не разлагающихся в воде. Последнее качество ключевое: сети часто бросают в водоёмах, а попадающие в них рыбы и животные гибнут. Управленческое решение здесь очень простое: запретить ввоз и производство.
Но, как и в случае с кедром, для такой простой вещи требуются международные саммиты и решения на самом верху. На этих саммитах часто слышишь, что в России не осталось природы – только природные ресурсы. Российская сторона решительно возражает, а на птичьих рынках наших мегаполисов годами открыто торгуют животными из Красной книги. При таком отношении к собственным законам трудно ждать уважения к ним от таёжного охотника, для которого медведь с тигром – враги и добыча.
Усы, лапы и хвост
За всё время существования природоохранного законодательства в России не случилось ни одного судебного процесса над так называемой тигриной мафией. Название достаточно условно: те же цепочки браконьеров занимаются и медведями, и змеями, и черепахами. Но в том, что это не промысел одиночек, а организованные сообщества, не сомневается ни один эксперт.
– На тигра редко ходят с ружьём, в основном используют петли, самострелы, клетки-ловушки, – рассказывает сотрудник одного из лесничеств Амурской области. – Охотнику за шкуру тигра платят 500 долларов, но он вряд ли потащит её на себе через тайгу, рискуя быть пойманным. Обычно закладывают в молочный бидон и прикапывают в приметном месте. В Китай это всё попадает оптом при помощи контрабандистов, имеющих связи на границе. В России ведь нет традиции использовать тигров в медицине, нет рынка шкур или клыков. В советские времена, когда граница была на замке, с убитых тигров если и снимали шкуру, то чтобы обменять потом на литр спирта.
Сегодня тигр наиболее привлекателен для браконьеров, потому что буквально все части его тела используются в китайской медицине и стоят денег. После «тигриного саммита» цены только возросли. В теле взрослого зверя 10 кг костей, по 200 долларов за кг. Шкуру в Шанхае продают уже за 20 тыс. «зелёных», а в Европе – за 40–60 тысяч. Из пениса тигра можно сварить несколько литров настойки от интимных проблем, которая идёт нарасхват по 180 долларов за стакан. Теоретически в Китае можно заработать с одного тигра 100–150 тыс. долларов, но для этого нужно быть охотником, транспортировщиком, производителем и продавцом лекарств одновременно.
Журналистское расследование, опубликованное в 2011 г. одним из международных изданий, озвучивает версию, что настоящая «тигриная мафия»: это заповедники и питомники, часто существующие при буддийских монастырях Китая и Таиланда, которые даже участвуют в программах спасения тигров. Безупречных доказательств этой версии не представлено. Но она и не опровергнута «героями» материала.
Браконьерская добыча
В конце августа 2012 г. у жителя дальневосточного города Арсеньева изъяли 8 шкур амурских тигров. Как сообщили в пресс-службе МВД, этот человек и раньше занимался скупкой растений и животных, занесённых в Красную книгу. В последний раз в его жилище обнаружили также шкуры норки, выдры и лисицы, 1,5 кг корня женьшеня и 115 тыс. долларов наличными. Правда, не факт, что следствие захочет доказывать, что гражданин является частью преступного сообщества. Хотя это всем понятно.
По данным Всемирного фонда дикой природы, браконьерская добыча животных по всей России во много раз превышает легальную. Например, на Алтае нелегально добывается 75% шкур медведя, выдры и лисы, рогов северного оленя и сибирского горного козла. В Красноярском крае браконьеры бьют соболя в 10 раз больше официальной квоты. Добыча кабарги, мускусная железа которой пользуется спросом в восточной медицине, оценивается в 9 тыс. голов и превышает разрешённую в 42 раза!
И это не оценки «с потолка», которыми часто пользуются государственные чиновники. Это анализ нелегального рынка, которым по-хорошему должны заниматься правоохранительные органы, а не экологи. Для анализа не нужно даже внедряться в браконьерские группы – просто замечать очевидное. Например, легальный экспорт нерпы невелик, но в Анадыре открылась линия, способная обрабатывать 60 тыс. шкур нерпы ежегодно. О чём это говорит?
Разгром партии медведей
В 1998 г. уссурийского белогрудого медведя (дальневосточный подвид гималайского) вывели из Красной книги: дескать, его численность стабильна, угрозы для вида нет. В 2004 г. на таможне была задержана контрабандная партия из 778 (!) лап медведя. А сегодня нелегальная добыча топтыгина в одном только Красноярском крае оценивается в 300–500 особей ежегодно. Всего за несколько лет популяция уссурийского медведя, символа партии власти, сократилась с 4–7 тыс. до 1 тысячи. Власти вместо экстренных мер по спасению вида лишь запретили отстреливать детёнышей в берлоге. На что браконьерам, в общем, начхать.
Похожая ситуация с медведем белым. По российско-американскому соглашению, коренным жителям Чукотки и Аляски разрешили добывать зверя «для традиционных целей». Интервьюирование жителей Чукотки экологами показало, что в отдельных сёлах ежегодно добывается от 180 до 284 особей белого медведя. Это видно любому прохожему: выросло число мастерских, в каждой из которых обрабатывают от 100 до 250 шкур в год. Коренные народы возят шкуры стоимостью 30–40 тыс. долларов каждая на мотоботах к американским родственникам через Берингов пролив или при помощи военной и ведомственной авиации в Москву и Петербург. Вывод специалистов предсказуем: если так продлится ещё лет десять, чукотско-аляскинскую популяцию белого медведя постигнет деградация.
– Любому жителю Приморья известно, как устроена контрабанда краснокнижных животных в Китай, – говорит адвокат Николай Севастьянов. – Охотники, скупщики, контрабандисты – всё это международная сеть, о которой знает буквально первоклассник: во Владивостоке известен случай продажи клыка тигра за 50 долларов в школьном туалете. Пока власти пытаются оградить школьников от мифических педофилов в Интернете, через популярные сайты предлагают животных из Красной книги: аргали, сапсан и даже снежный барс. Почему власти не предпринимают эффективных мер? Потому что здесь как с дорогами: нужно, чтобы через три года они развалились и пошли новые деньги на ремонт.