Футбольный агент Абрамов о Кононове, Каррере и легендах Спартака

Разговор со знаменитым футбольным агентом Владимиром Абрамовым начался с конкретного вопроса о тренере Олеге Кононове, но быстро свернул на глобальные: что такое спартаковский дух, спартаковский футбол, спартаковский тренер?    

- За несколько туров до конца чемпионата, все были уверены: дни Кононова в «Спартаке» сочтены. Однако, оставили? Какая здесь подоплека?

- Подоплека простая. Кто знает Кононова Олега Георгиевича, тот сразу проникается к нему уважением. Почему? Потому что это человек достаточно жесткий по натуре, но необыкновенно добрый и человечный. Когда с ним работаешь, начинаешь понимать, что все не так уж плохо в этом мире. Я за 23 года работы футбольным агентом насмотрелся на весь этот футбольный народ, как много там странных, смешных, нелепых людей. Иногда даже уродов. Думаешь иногда: мама родная! Но вот Кононов обладает такой совокупностью положительных качеств, благодаря которым, может быть, и создаст команду, которая будет играть в спартаковский футбол. Хотя он вроде не москвич, и у него нет того, о чем бесконечно говорит Евгений Серафимович (Ловчев – прим. ред.) по поводу… особого запаха, особого спартаковского запаха…

- Духа…

- Не понятно, что же там - дух или запах. У Пушкина: «Здесь русский дух, здесь Русью пахнет». Пахнет! Если пахнет – значит, это запах? Но не суть важно. Мне кажется,  Кононов способен создать команду, у которой будет этот самый пресловутый дух спартаковский. Я знаком со многими спартаковцами. Мне они нравятся – такие как Федя Черенков, Сережа Родионов… Да их очень много, не хочу перечислять всю плеяду этих великих, великих безусловно имен! А знаете, чем они меня трогали в первую очередь? Своей человечностью. 

- То есть, можно сказать, эта человечность как-то преобразуется в особый футбольный стиль? 

- Совершенно верно…

- Мягкость какая-то, футбольная интеллигентность…

- Вот именно! У «Спартака» огромная армия болельщиков. Они - разные, но в целом умные люди. Их купить довольно сложно, они видят, кто есть кто. И вот у Кононова это есть – то есть эта человечность. И болельщики это заметили. Конечно, у него есть свои проблемы. Но люди хотят сразу и все! Так не бывает. Кому-то повезло – пришел Семак в «Зенит» и сразу стал чемпионом. Но и спартаковский тренер, и питерский – это наши люди. Это люди советского воспитания, со своей философией – нам очень близкой. Это люди, которые умеют правильно себя вести. Очень приятно смотреть на Кононова, на Семака, на тренера ЦСКА… Этих тренеров можно приглашать в студию – они умеют нормально разговаривать, они логичны, убедительны. Это некий вариант Валерия Непомнящего. Спокойствие, рассудительность и ответственность – людей, которые знают, что они хотят в этой жизни. И что очень важно – они совестливые. У них добрые глаза, ясно, что главное для них вовсе не деньги. И, мне кажется, спартаковцы вот это рассмотрели в Кононове. Впервые, может, за последние двадцать лет такой человек появился в команде. Романцев или друг его Ярцев – это ведь не спартаковские тренеры. У них нет этого духа. Я их хорошо знаю – и того, и другого. Они нормальные люди, со своей философией, но только… не спартаковской. 

- Тут эталон, наверное, Николай Петрович Старостин? От него все идет…       

- Совершенно верно. Я знал Старостина, десятки раз с ним беседовал. Раза два присутствовал на его разборках с Бесковым. Бесков был такой немножко… кипятился. А Старостин был очень спокойный, уравновешенный, взвешенный. Напоминающий… Кононова. Да, представьте!

- Что-то есть, действительно… А Бесков, получается, не совсем спартаковский тренер? Или как? 

- Бесков – это Бесков. Он и в «Динамо» работал. У него свои принципы были. Он, к примеру, никогда не сидел на скамейке запасных – смотрел матч с трибуны. Иначе не воспринимал игру. А посадить его в яму на стадионе ЦСКА, откуда только ноги видно -  было бы просто невозможно! Ему нужно было увидеть всю картину. Он не мог бы и стоять орать на бровке. Говорил это мне. Мы ведь не раз разговаривали - я как футбольный агент подбирал ему клуб за рубежом. Ему уже за семьдесят было, все равно хотел работать за рубежом. Интересный человек, и жена его – приятная дама во всех отношениях. У него было свое понимание футбола, которое он отстаивал. И очень не любил журналистов. Не знаю, почему. Особенно позерствующих. Такого типа, что сейчас работают на Матч-ТВ. Говорил мне: «Не переношу я, Володя, не переношу! Когда журналист, который никогда не играл в футбол, мнит из себя эксперта! Это уже как второй тренер». И когда журналист начинал разбирать игру, как шахматисты разбирают партии, он говорил: «Врет!» Он даже Маслаченко не любил, хотя Маслаченко как раз в футбол играл. 

- Вернемся к «Спартаку». Очень многие пытались определить, что ж такое спартаковский футбол. По-вашему он связан с культурным и духовным уровнем игрока? Все идет, как говорится, от головы. 

- Да нет, все довольно просто. Не надо быть философом, Гегелем. Достаточно понять цели спартаковских тренеров, что они хотели. А они хотели ЗРЕЛИЩНОГО футбола. Поэтому спартаковский футболь – это прежде всего футбол зрелищный. Атакующий. Задайте себе вопрос: почему болельщиков «Спартака» на порядок больше, чем «Динамо» или ЦСКА? Именно поэтому. «Спартак» должен играть ярко, не обязательно выигрывать, но много забивать. Вот эта еще фирменная перепасовка. Я вспоминаю, как тренеры нашли Васю Калинова – случайно, на каком-то гаревом поле. Раньше в Москве вечерами нечего было делать, телевизора и всей этой «проституции» – ничего же не было. Пьянка да футбол. Собирались на этих гаревых полях, где играли заводские команды – посмотреть футбол. И вот увидели Васю. Вот он! В нем спартаковский дух! Как двигается! Какие передачи! Как видит поле! И пригласили в команду. Так и других находили.  Подбирая по этому духу, по этой способности футболиста играть в определенный футбол. И получались интересные команды. 

- Согласитесь: в этом футболе всегда присутствовал какой-то озорной элемент, даже какое-то раздолбайство. Но в этом то, наверное, и была изюминка? Непредсказуемость. 

- Согласен. Может, именно в этом раздолбайстве и народность команды. Болельщик чувствовал ее своей. Там играли люди, такие же как они. Я – болельщик московского «Торпедо», болел, поскольку родители работали на заводе Лихачева, но в «Торпедо», к сожалению, этого не было…

- Раньше футболисты много пили, но в «Спартаке», кажется, особенно много. Это тоже, так сказать, делало команду более народной что ли?

- Согласен, но в этом ничего плохого не вижу! Я, например, видел своими глазами, как Игорь Ледяхов выпивал ночью накануне матча две бутылки водки. И на следующий день был лучшим! И Эдуард Стрельцов таким же был. Это, конечно, не значит, что с них надо брать пример. Просто есть люди особенные, которые живут по своим каким-то законам, они просто – другие. 

- Меня в свое время поразил покойный Валерий Маслов – рассказал, что перед знаменитой переигровкой с ЦСКА в 1970-м они ночью с кем-то (забыл фамилию) на  двоих чуть ли не шесть бутылок водки выпили, зато, говорит, выспался и на следующий день выглядел прекрасно… Другой народ что ли был?

- Просто разная энергетика у людей. Я, например, могу максимум граммов пятьдесят, от бутылки водки просто помру. А другие могут не одну, а несколько - как Маслов. Это природа. Конечно, в целом в команде это делать нельзя – половина умрет сразу! – но кое-кому можно. Потому что они иначе не могут. Если бы Высоцкий не пил, он бы никогда не написал свои великолепные стихи. Есть отклонения, для одних – это смерть, для других – норма. Если таких особенных футболистов ставить в один ряд с остальными, они могут просто заболеть психически. 

- Вернемся к «Спартаку». Каррера был спартаковским тренером, как по-вашему? Кумир болельщиков…

- В нем что-то такое было, и спартаковские болельщики это увидели.  В этом человеке, который толком не говорил по-русски, в нем была какая-то человеческая простота. А вот в президенте, к примеру, и других такой простоты нет, все какие-то зашоренные. А в этом итальянце болельщики увидели глаза порядочного человека. Который мог простым языком рассказать о команде, что его тревожит, что он хочет. Болельщики разглядели вот ЭТО. А Романцев с Ярцевым были люди другого плана – скрытные. Они ведь уходили в свою комнату и весь день не выходили.  Ни с кем не советовались. И не терпели, когда с ними спорили. Считали себя такими великими – эти два красавца из провинции… Люди в общем-то малообразованные, но с каким апломбом! Считали, что они настолько великие, что опуститься до уровня журналиста или футбольного агента, такого, как я – им никак нельзя! Но я ведь Романцева знал, когда он вообще только начинал как тренер - был абсолютно другим человеком. Добрым, приятным, любезным. Когда же стал заслуженным, начал вдруг философией интересоваться… С ним невозможно стало нормально поговорить. Закрывался у себя в комнате и никого не пускал. А уж чтобы пообщаться с болельщиками… А в итальянце, в его глазах увидели русскость, и болельщики его приняли! 

- Последний вопрос. Я всегда считал, что Глушаков – спартаковский игрок по духу. Именно такой немножко раздолбай. А сейчас - предатель из предателей…

 - Человек по своей природе – скотина неблагодарная. И ведет себя эта «скотина» - в разных условиях по разному. Если к нему все по-доброму и у него все получается, это одно. А вот в трудной ситуации как поведет себя? И вот Глушаков в сложное положение попал, и все сразу увидели, что этот человек представляет из себя… Я не берусь его осуждать, потому что мы говорим о футболе, о футболисте. Романцев говорил: «Как только футболист раскрывает рот, он уже не футболист, а тренер. Его надо убирать из команды!» Все очень разные… Вот мы с вами говорим о Кононове – что-то такое разглядели, получается, в нем спартаковские функционеры – раз решили оставить, поняли, что сможет он найти общий язык и с болельщиками, и с футболистами.