16 апреля 1945 года войска 1-го Белорусского фронта начали наступление на Берлин. Приятным сюрпризом в этот день стал поступок летчиков штурмовой авиации. Пролетая над нашими позициями, они сбросили букет цветов, огромный ключ и записку со словами: «Гвардейцы-друзья, к победе, вперед! Шлем вам ключ от Берлинских ворот. С вами авиаторы-гвардейцы генерала Белявина».
Ключ оказался точной копией ключа от Берлинских ворот, добытого русскими еще при взятии Берлина в Семилетнюю войну 1756–1762 гг. Помню, восторгу солдат не было предела. Мы все считали это событие знаковым.
Иначе оценить такой подарок было невозможно. В Берлинском сражении мне довелось участвовать сразу же после возвращения из госпиталя 8-й гвардейской армии в городе Зомменбург, где я лечился в связи с ранением и контузией, полученными в ходе боев за расширение плацдарма за рекой Одер.
Наступавшим солдатам и офицерам первых линий, как правило, мало что было известно о развитии операции. До нас доходили только слухи. В серой утренней дымке вдруг загрохотало, заревело непрерывным гулом вначале на нашей передовой, а затем у врага. Где-то вздыбилась земля, почернел небосвод. А в небе в три этажа наши самолеты.
Внизу непрерывная карусель наших истребителей и штурмовиков, над ними длинной цепочкой заняли небо бомбардировщики, а совсем высоко гудят тяжелые самолеты, и бомбы у них видно солидные, да и летят они куда-то подальше. Гудит, ревет и земля, и небо. А мы ждем команды «Атака!».
Настроение праздничное – впереди Берлин. Вот и команда! Мой родной 266-й гвардейский стрелковый полк, в котором я прошел с боями от Голой Долины (в Харьковской области) до Берлина, двинулся вперед. Освобождены въезды на Зееловские высоты. Вот и взрытая окопами и воронками равнина, за ней опять такая же крутая гора – вторая ступенька Зееловских высот. Перед ней наш полк застрял. Понес большие потери.
Зееловские высоты оказались серьезным препятствием для наступавших войск. Сосредоточив огромное количество сил и средств, гитлеровское командование рассчитывало остановить здесь продвижение советских дивизий к Берлину. «Замком Берлина» хвастливо называла фашистская пропаганда Зееловские высоты.
Два дня полк готовил штурм второй гряды высот. 17 апреля полки 88-й гвардейской стрелковой дивизии всеми силами ринулись вперед. Опять сплошной рев орудий, грохот танков, самоходок, огненные хвосты «катюш», гул самолетов, взметенная к небу земля над позициями немцев.
Пошла пехота. Взяв очередную высоту, заняла вражьи позиции. Впереди опять долина с новыми укреплениями врага. Опять надо окапываться. Гибнут наши солдаты, офицеры. Опять грохочут пушки. Бой не прекращается ни днем ни ночью. Враг яростно сопротивлялся нашему наступлению. Каждую улицу, каждый дом, этаж, подвал приходилось брать штурмом. Гитлеровцы оказывали сопротивление с отчаянием обреченных. 18 апреля полки дивизии с большими потерями овладели городом Зеелов.
…После окончания войны этот ключ от Берлинских ворот был заметным экспонатом музея 8-й гвардейской армии. В настоящее время он находится в Музее–памятнике «Зееловские высоты».
Огонь войны
Улетают пичуги с опаскою,
Вернутся ль домой?
Зарастают могилы
солдатские
Дремучей травой.
Но пичуг дожидается
деревце,
И в час непогод —
До сих пор еще кто-то
надеется,
И верит, и ждет.
ПРИПЕВ:
Огонь войны — извечная
беда,
Огнем войны все судьбы
прожжены…
Когда же он погаснет
навсегда,
Огонь войны, огонь, огонь
войны!
Темным пеплом годов запорошено,
Как путь фронтовой,
Зарастает военное прошлое
Дремучей травой.
Но не сгинет былое, упорное,
И память остра,
Только пеплом летучим подернута,
Как угли костра.
ПРИПЕВ:
Огонь войны — извечная беда,
Огнем войны все судьбы прожжены…
Когда же мы погасим навсегда,
Огонь войны, огонь, огонь войны!
Б. ДУБРОВИН