Народный артист России, Посол чемпионата мира по футболу FIFA 2018 Михаил БОЯРСКИЙ на встрече в рамках проекта «Званый гость в Волонтёрском доме» рассказал питерским добровольцам, почему он стал волонтёром. Ребят также интересовала личная жизнь артиста, его взаимоотношения с детьми и внуками. Беседа с русским Д’Артаньяном получилась весьма откровенной.
О допинге
Не бывает дыма без огня. Сами виноваты в сложившейся ситуации. Конечно, безумно обидно, что многие наши спортсмены не смогут выступить на Олимпийских играх в Бразилии. Однако всю вину сваливать на империалистов тоже неправильно. Не стоит пенять на зеркало, коли рожа кривая. Вот, что я могу ответить на это.
О домашнем мундиале
Конечно, медали мы не выиграем. Но мы их возьмём потом, когда-нибудь. А домашний мундиаль мы должны провести так, чтобы все его вспоминали с теплом, помнили гостеприимство хозяев. А сами должны быть скромными и отдать призовые места гостям. Очень хочется, чтобы к этому празднику футбола достроили наш стадион на Крестовском острове. Хотя сейчас в это верится с трудом. Пора там уже поставить плаху и принести топор. Пётр I за это время построил бы несколько стадионов, а наши ребята заворовались, пора за такие вещи рубить головы.
Футбол – это развлечение
Почему весь мир болеет футболом? Да потому что человечество мало придумало себе настоящих развлечений. Ну что ещё есть – женщины, вино, азартные игры и кабаки. А тут такой азарт, который просто нечем заменить. Думаю, в этом всё дело.
О волонтёрах
Полагаю, что каждый человек, который любит спорт и футбол, может стать волонтёром. Потому что помогать любимому виду спорта бескорыстно – это одно удовольствие. Я лично постараюсь приложить для этого все усилия. Думаю, что волонтёр – это профессия будущего, потому что нет ничего лучше, чем помогать кому-то по зову души. Я ведь тоже волонтёр и с большом уважением отношусь к этим людям. Я всю жизнь проработал бесплатно. Потому что театр – это не то место, где зарабатывают деньги. Моя первая зарплата была всего 70 рублей. Если перевести на сегодняшние деньги, то это две бутылки пива. В фильме «Тартюф» я вообще снимался бесплатно. Потом уже появились платные концерты, и я стал задумываться, что выгоднее – сыграть Гамлета или спеть на корпоративе у олигарха. Часто выбирал второе, потому что нужно было кормить семью. В этом плане эта профессия зависимая, не мужская. Да, и мужиков-то на сцене почти не осталось.
О комментаторах
Из современных комментаторов больше всего люблю репортажи Геннадия Орлова. Мне нравится его тембр голоса, он очень опытный специалист своего дела. Всегда уважал и Котэ Махарадзе. Был у меня один забавный случай с ним. Однажды меня отпустили в Мексику поддерживать нашу футбольную команду, это было наивысшее поощрение для артистов. В нашей команде оказались Андрей Миронов, Саша Иванов (знаменитый пародист. – Прим. авт.) и ваш покорный слуга. И вот встретились мы перед вылетом с Мироновым и решили это дело отметить. Только разлили коньяк по стаканчикам, как рядом с нами нарисовался подозрительный тип с курчавой головой. Он посмотрел на нас с укором и сказал Андрею: «Это вы здесь известный артист Миронов, а там нет. Ещё раз увижу за подобным занятием, будут проблемы».
Затем мы сели в салон самолета, достали термос якобы с чаем и спокойно долетели до места назначения. А там опять за нами этот тип увязался, строго-настрого запретил ходить по магазинам, пить спиртное и посоветовал лишний раз из номера не выходить. Но нас знакомые позвали на соревнования в другой город. Мы поехали. Заходим в гостиницу, а там нас встречает Махарадзе, стол уже ломится от яств. Только сели и подняли бокалы, стук в дверь. Опять этот кудрявый появился. Вы бы слышали, как Махарадзе его послал, как он ему пригрозил. Это выглядело как какая-то маленькая революция. Он на дух не переносил этих агентов, которые ходили за артистами по пятам и следили, чтобы они на свои 4 доллара ничего лишнего не купили. После этого я Махарадзе зауважал. Хотя я тогда тоже мало чего боялся. Мне ведь терять нечего было. Я даже без сумки ездил в такие поездки. Брал только зубную щетку и носки. А на таможне меня всегда спрашивали, где ваш багаж, и не верили, что я налегке. Поэтому все российские артисты – волонтёры. И в этом была прелесть, и снимались неплохие фильмы, да и спортсмены были такими же. Им ведь тогда не платили космических зарплат за победы.
Ложь как лекарство
Как ни странно, но умение обманывать, мне кажется, очень понадобится волонтёрам в их непростой работе. Ведь вся актерская профессия – это мерзкое притворство. Всем актёрам на сцене нужно обмануть зрителя, чтобы он поверил им, заплакал или рассмеялся. Актёр – это как врач. Он должен так уметь соврать, чтобы больной ему поверил и выздоровел. Нужно хорошо научиться умению владеть собой, чтобы другому человеку сделать лучше. Вот в этом и состоит актёрская работа.
О шляпах и татуировках
Меня иногда спрашивают, а не хочу ли я открыть шляпный салон? Отвечаю, не хочу. Потому что бизнес – это не мое. Да мне кажется, и покупать шляпы никто не будет. Они давно вышли из моды. Во всяком случае, в нашей стране их мало кто носит. Зато весь мир колет татуировки. Их делают везде, каких только надписей не прочитаешь. Раньше такое только в мужском туалете писали. А сейчас пока женщину разденешь, дочитать все надписи невозможно. Пока раздеваешь, забываешь, зачем ты это делаешь.
О детях и внуках
Не могу назвать любимые спектакли Елизаветы. Это процесс воспитательный, здесь не может быть хорошо или плохо. Мне приятно, что я как ракетоноситель сделал своё чёрное дело и вывел на орбиты Лизу и Сергея. Теперь я помогаю вывести внуков. Хорошо это или плохо, не знаю, главное, чтобы это было полезно и чтобы не стыдно было. Я стараюсь быть хорошим дедушкой, люблю и внучек и внука. Но, конечно, мальчик мне ближе. Девочки-то к мамам тянутся. А Андрюха – он мужик, я его всегда защищаю, потому что он озорной. Вечно что-то разобьёт или в лужу залезет. Но вообще самое лучшее, что у меня есть из всех наград, – это звание дед. Это так здорово. Появляется какая-то странная сентиментальность. Поэтому, когда возникает какая-то проблема, я стараюсь время проводить с внуком, и сразу так хорошо становится.
Любимые «кричалки»
Приличных нет, наверное, нет. Но был у меня забавный случай. Меня пригласили в программу «Пенальти». А «Зенит» как раз тогда проиграл, из-за того, что судья тогда добавил чуть ли не семь минут. И весь стадион кричал: «Судья – ***!» В ответ на вопрос ведущего о допустимости таких выражений на матче я, конечно, осудил поведение болельщиков, однако сделал это в весьма специфичной форме.
Меня спросили, Михаил Сергеевич, как вы к этому относитесь? Я говорю, вы знаете, мне так неудобно за наших петербургских болельщиков. Они на стадионе кричат, что судья – ***. Разве можно кричать, что судья – ***. Мы же в интеллигентом городе. *** ли судья, я не знаю, не интересовался. Но так сказать на всю страну, что он ***! Это не годится! Нельзя этого делать, интеллигентные люди ведь. Ну неудобно. Такое ощущение, что репетировали: «Судья – ***, судья – ***!» Ужасно.
Д’Артаньян и Де Брильи
Наверное, мне фильм «Д’Артаньян и три мушкетёра» ближе, чем «Гардемарины, вперёд!». Потому что у меня здесь была положительная роль, а Де Брильи был отрицательным героем. Хотя люблю обе картины. Кстати, месяц назад должны были дать денег на очередную серию «Гардемаринов», но не дали. С другой стороны, Дружининой уже 80, и оператор уже не молод. Наверное, инвесторы смотрят, насколько это выгодно. С другой стороны, под такой мусор выделяют деньги, что даже противно становится и стыдно перед зрителями. Я считаю, что драматургия у нас сейчас из рук вон плохая, какое-то сплошное бормотание ни о чём. Всё-таки прежнему поколению повезло больше, они чаще соприкасались с действительно стоящими произведениями. А сейчас снимают одни сериалы, в которых непонятно, кто женился, а кто умер. Вот как спорту мешают деньги, так и кино они вредят.