С 1 июля законодательством РФ запрещено материться в теле- и радиоэфире, на киноэкранах, а также при публичном исполнении произведений искусства.
Перспективы исполнения уже действующего закона обсудили президент Российской академии образования, президент Международной ассоциации преподавателей русского языка и Российского общества преподавателей русского языка и литературы, первый президент Санкт-Петербургского государственного университета, сопредседатель Совета по культуре речи при губернаторе Санкт-Петербурга, почётный гражданин нашего города Людмила Вербицкая и режиссёр и драматург Дмитрий Егоров: частная дискуссия отразила наличие в обществе полярно противоположных мнений о публичном употреблении нецензурной лексики.
С поры про правомерность употребления мата в искусстве, культуре, СМИ происходят давно – с начала 2000-х. Именно тогда мат стал всё чаще звучать, например, в театре. Но если на столичных сценах уже вовсю матерились, то в нашем городе это только начинали делать. Так, в памяти остались спектакль «Не Гамлет» одного смелого петербургского театра, поставленный на основе сочетания пьес Владимира Сорокина и Хайнера Мюллера, и залётные, столичные «Трусы» Ивана Вырыпаева. Казалось, что питерские актёры с большим трудом выдавливали из себя непристойности, чем их московские коллеги… После 2005 года мат стал привычным уже и в петербургских храмах искусства. Причём случаи, когда «из песни слов не выкинешь», можно привести лишь единичные. Самыми яркими из них остаются «Сиротливый Запад» в постановке Виктора Крамера в театре им. В.Ф. Комиссаржевской и «Калека с острова Инишмаан» Андрея Прикотенко в БДТ им. Г.А. Товстоногова, основанные на пьесах английского драматурга Мартина МакДонаха, в текстах которого без определённых словечек не получилось бы и самих героев. Но, несмотря на рекордную плотность мата, эти два спектакля были и остаются шедеврами. Ведь, как и обычные слова, матерные тоже можно произносить с разным выражением и разными целями: смакование мата, подоплёкой которого является желание эпатировать публику, названным выше режиссёрам абсолютно чуждо.
Останемся, ….., без Пушкина?
Высказывая своё мнение о законодательно принятых установках, Людмила Вербицкая вспомнила слова философа Владимира Соловьёва, считавшего, что владеть высоким (чтобы обратиться к Богу), средним (чтобы иметь возможность общаться) и низким (разве что с собой поговорить) стилями речи должен каждый человек. Вербицкая уверена, что сегодня высокого стиля у нас фактически нет (часто ли к вам обращаются на улице «Милостивый (ая) государь/государыня, не соблаговолите ли вы…»?), средний занял место высокого, а вот низкого, просторечного (включающего и неформальную лексику) стало – хоть отбавляй. Вспомнила Людмила Алексеевна и высказывание академика Дмитрия Лихачёва о том, что интеллигентность определяется не количеством дипломов, а способностью критично к себе относиться. Вербицкая уверена, что поистине интеллигентный человек никогда не произнесёт вслух ни одного бранного слова: «Если бы люди, которые эти слова употребляют, поинтересовались бы подлинным их значением, заглянув в словари, вряд ли они стали так говорить. Может быть, кто-то из вас мне объяснит, почему вдруг многие стали отстаивать неформальные выражения, доказывать, что они должны быть и на сцене, и в книгах, и на экранах? Мне кажется, что это совершенно невозможно. Разве это единственное средство выразительности?»
Дмитрий Егоров придерживается другого мнения. В качестве аргументов «против» он пытался перечислить имена русских писателей – от Пушкина до Довлатова, употреблявших в своих произведениях неформальную лексику, припомнил группу «Ленинград», радио «Шансон» и даже фильм Звягинцева «Левиафан», которому теперь не светит прокат. По словам Егорова, в нашей стране, которую он «проехал от Балтийского до Охотского моря», «этого (мата) очень и очень много». Молодой человек также уверен, что законодательство, ужесточившее ответственность за мат, «предлагает нашим согражданам стучать друг на друга», нарушает закон об авторском праве, «ставит под запрет огромный пласт культурного наследия конца ХХ – начала ХХI века», лишает театральных зрителей многих спектаклей, основанных на современных пьесах. Пиком индивидуального «подросткового» сопротивления господина Егорова уже действующему закону можно считать высказывание: «Закон противоречит Конституции, где есть пункт про свободу слова». Приехали! Выходит, у нас до сих пор разницу между понятиями «свобода слова» и «распущенность», понимают ещё не все…
Каждый видит мир своими глазами
Дискуссия вышла за конкретные рамки: чем больше она длилась, тем яснее припоминалась старая притча о двух пришлых людях, решивших поселиться в городе, где жил великий мудрец. Оба путника поинтересовались у него, каких людей они встретят на новом месте. Мудрец спросил каждого, какие люди встречались ему в родных местах. «Все добрые, сердечные, гостеприимные люди», – ответил один. «Таких же ты встретишь и у нас в городе», – сказал ему мудрец. Второй ответил, что у него на родине все люди злые, жадные и завистливые. Но и ему мудрец ответил, что в новом городе он встретит таких же! Прохожий, слышавший оба диалога, поинтересовался, почему ответ нашёлся один на двоих. «Окружающие становятся для нас тем, что мы в них ищем. Каждый человек видит мир своими глазами и носит потом его в своём сердце», – пояснил мудрец.
Любой психолог подтвердит, что восприятие человеком окружающей действительности происходит согласно его интересам, чувствам, потребностям, характеру деятельности и самому характеру человека. Жизненный опыт влияет на восприятие порой очень сильно. Но вот что удивительно: Вербицкая, интеллигентно-лучезарно доказывавшая на протяжении полутора часов, что не очень-то понимает самой необходимости употребления нецензурных слов, натерпелась в жизни куда больше драматурга Егорова, главным горем которого, судя по его же рассказам, была бабушка-филолог, заставлявшая его в детстве чистить зубы после «плохих» слов. А ведь Вербицкая, побывавшая в начале 50-х годов как дочь «врага народа» (отец Людмилы Алексеевны был арестован в 1949 году по «ленинградскому делу») в трудовой женской воспитательной колонии №2 под Львовом, могла на всю жизнь расширить свой лексикон словами, происходящими от известных всем запретных четырёх корней, и возненавидеть весь свет. Согласитесь, прав на суетливые озлобленность и сопротивление, которыми страдают многие всё отрицающие современные молодые люди, вовсе не видевшие в жизни горя, Вербицкая имеет куда больше. Однако отчего-то является ярой противницей употребления мата как в искусстве, так и на бытовом уровне.
Подумайте о детях
Увы, наши сограждане, ничуть не интересуясь законотворчеством на стадии обсуждения законопроектов, до смерти любят обсуждать принятые и даже уже действующие законы. Часто обсуждения эти идут вразрез с практикой. Вот сколько говорили про невозможность соблюдения закона о курении, а объективно – курить на улицах стали меньше, не говоря уже о кафе и ресторанах. Может, и материться потихоньку станут меньше? По сути-то, законодательство, налагающее запрет на публичное употребление мата, действует… в интересах детей. Кто из «критиков» подумал об этом? Телевидение, кино, театры, которые уже, казалось бы, снабжены указаниями о возрастном цензе, остаются сферами, где многое оставлено на усмотрение родителей. И для того чтобы отучить людей материться на улицах, надо отучить их сначала слышать мат с экранов и сцен, надо воспитать хотя бы одно поколение, которое бы не считало нецензурную лексику частью среднего стиля речи.
А взрослым, которые не способны задумываться о воспитании подрастающего поколения, чтобы исполнять закон, его неплохо бы знать. Всё же присутствовавшие на встрече Вербицкой и Егорова с прессой упорно говорили о каком-то отдельном «законе о мате», вступившем в силу 1 июля, с толку им удалось сбить даже президента СПбГУ. «Не понимаю, зачем нужен был отдельный закон, – сказала Вербицкая дважды – в начале и в итоге дискуссии. – Ведь у нас есть «Закон о государственном языке РФ». И в нём уже законодательно мат запрещён». И была абсолютно права. Поясним: 23 апреля был принят Государственной думой, 29 апреля поддержан Советом Федерации, 5 мая подписан президентом и 1 июля вступил в силу ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «О государственном языке РФ» и отдельные законодательные акты РФ в связи с совершенствованием правового регулирования в сфере использования русского языка». «О внесении изменений», ощущаете разницу? Никакого отдельного закона, кроме уже имеющихся (ФЗ №101 «Закон о государственном языке» был принят ещё в 2005 г.) так у нас, оказывается, и не появилось. Да, вслед за этими поправками должны обязательно появиться другие, а также определения, уточнения, реестры, наконец (как иначе, если сегодня «Зона» Довлатова, содержащая нецензурные выражения, рекомендована для самостоятельного прочтения старшеклассниками?). Но пока надо учиться просто исполнять законы. И формулировка «незнание закона не освобождает от ответственности», между прочим, вечна и к упомянутому воспитанию имеет самое прямое отношение…