– Человек в этом мире никогда не найдет то, что ищет. Годы проходят, и ты становишься другим. Если я раньше боялся одиночества, то сейчас понял, что это было напрасно, одиночества нет. На земном шаре ты никогда не одинок, есть птицы, животные, океан живой, горы живые, и всегда присутствует Господь Бог. То, что я искал в молодости, оказывается, не нужно было искать. Сколько человек живет, столько он будет познавать и меняться… Я вот сейчас вернулся из плавания, в семнадцатый раз пересекал Атлантику, и все спрашивают – зачем? А каждый раз были свои цели, и я к ним шел. Когда-то у меня были спортивные амбиции и достижения, потом искал темы для творчества, ходил в научные экспедиции, изучал жизнь и быт народов Севера... Жизнь все время ставит новые задачи.
– Сейчас, когда вы освоили морскую стихию и земную твердь, ваши планы связаны с освоением неба – хотите подняться на воздушном шаре на высоту более 40 км и тем самым установить мировой рекорд?
– Я хожу не за рекордами, хотя у путешествия на воздушном шаре спортивные цели. Но я думаю: а какие картины я увижу, нарисую, когда буду в стратосфере? А в малом космосе? Какие мысли и чувства возникнут, в какие они выльются стихи и книги? Потом я собираюсь опуститься в самую глубокую точку Мирового океана – Марианскую впадину. Кто-то должен это сделать. Нельзя останавливаться. Надо работать, готовиться. На это все уходят многие годы. Нельзя ни с того ни с сего подняться на Эверест. Я готовился к этому восхождению девятнадцать лет, и тридцать лет – к походу на Северный полюс. Когда я впервые сказал, что хочу пойти на яхте в одиночку вокруг света (а это было советское время), меня подняли на смех: «Куда ты пойдешь? Кто тебя пустит? Да у тебя и яхты нет». А яхтенный капитан Юра Куликов пришел ко мне и сказал: «Федор, готовься. Рано или поздно откроется железная дверь, и ты будешь первым. Но ты должен быть к этому готов». И я первым прошел в одиночку на яхте вокруг света в 1990 году. Ставишь цель – достигаешь. Теперь у меня запланированы экспедиции на 2015, 2020 годы.
– Сколько же вы намерены еще путешествовать?
– А я не намерен путешествовать. Я бы хотел заняться другим. Я давно хочу быть священником в небольшом приходе, иметь свою церковь, благословлять и встречать моряков, альпинистов, пилотов, но обстоятельства никак не позволяют пока сойти с моей колеи. Есть обязательства, обещания. Хочу больше написать картин. Меня угнетает, что я мало времени уделяю творчеству.
– А семье?
– Семья у меня на первом месте. Вот я сейчас к вам приехал, и три дня и три ночи не смогу видеть моего сына Колю, ему сейчас годик. Мы его назвали в честь Николая Чудотворца, моего самого любимого святого, он много мне помогал. Может быть, Коля осуществит мои мечты и станет священником? Я бы не хотел, чтобы он был путешественником, это слишком опасно. Но с моим старшим сыном Оскаром мы четыре раза ходили через Атлантический океан, не считая других экспедиций. С женой Ириной дважды пересекали Атлантику. Они помогают мне во всем, это наш образ жизни. Через год мы с Ирой и Колей пойдем вокруг Антарктиды, а Оскар будет готовить яхту. У меня еще есть дочка Танечка, четыре внука, я дедушка.
– Вы столько всего видели за время своих странствий. Что-нибудь еще может вас удивить?
– Земной шар настолько красив, что он всегда меня удивляет. Господь Бог так создал человека, что недостаточно жизни, чтобы познать красоту земли. Я люблю людей, люблю жизнь, сколько бы ни жил человек, он не скажет, что все познал… Я даже не ставлю такую цель. Что-то должно оставаться для других.
– Что важнее во время одиночного плавания – физическая подготовка или духовная?
– И то и другое важно. Я недавно был в Южной Африке, в Кейптауне. Там столько спортплощадок, что Москве надо еще лет пятьдесят, чтобы достигнуть такого уровня. Там все занимаются спортом! Но выйти на улицу там нельзя даже днем – страшно. Ночью вообще никто не может выйти из дома. Там тебя убьют, забьют как раз эти натренированные мальчики. Духовное начало в человеке там не развивают. Так что спорт не панацея, чтобы исправить человека, это лишь одна из составляющих. Человек должен развиваться духовно.
– А вы видели НЛО?
– Об этом надо не меня спрашивать, я человек православный, в иное верю. Но если я больше тысячи дней и ночей был в одиночном плавании в океане, то, конечно, видел что-то такое, чему пока нет ни имени, ни названия. Скорее всего, это природные явления, которых мы пока не знаем. Еще сто лет назад человек не знал, что такое молния и гром, что такое радиоволны. Сейчас же никто не прячется под стол, когда сверкает молния.
– Давно стали православным?
– С детства, у меня родители верующие. Папа и мама с 1916 года, они родились при царе и еще живы. 70 лет они вместе.
Когда мне в школе говорили, что Бога нет, а сами хвалили Пушкина, я думал – Пушкин верующий, Лермонтов верующий, Гоголь верующий, что-то не то учителя говорят. Когда вышла Большая советская энциклопедия, и в ней было сказано, что Иисус Христос – это миф, я поднял руку на уроке и спросил: «А почему мы живем по мифу? У нас сейчас 1968 год от Рождества Христова». Учительница крикнула: «Конюхов, не дерзи!» – и выгнала меня из класса.
Конечно, я стал больше верить, когда оказался один в океане, в горах, в Арктике, в Антарктике, там нельзя быть неверующим, как нельзя быть атеистом в бою, на войне.
– Вы с директором Музея Мирового океана Светланой Сивковой договорились установить на территории музея яхту, на которой совершали кругосветное плавание. Но это сложно осуществить…
– Яхта сейчас в яхт-клубе Владивостока, на ней иногда выходят в море на субботу и воскресенье, попить водочку, покупаться, порыбачить. А эта яхта видела мыс Горн, эта яхта спасла мне жизнь, она поставила рекорд и принесла победу – она первая в России обошла вокруг света. И если мы сохраним эту яхту в музее, значит, мы уважаем эти достижения.
– Вы ходили в горы, плыли по океану, странствовали по суше… А к чему больше душа лежит?
– Если скажу, что больше нравится подниматься на Эверест, то обижу мыс Горн, который видел трижды, обижу Северный и Южный полюсы. Мыс Горн – полюс яхтсменов. Так же как Эверест – высочайший полюс для альпинистов. Для меня они в одном ряду. Я скучаю по собакам, хочу пройти на собачьих упряжках, в октябре вылечу в Канаду для тренировок перед большой гонкой через всю Канаду. Скучаю по верблюдам, с детства мечтал водить караваны. Я опоздал родиться, лет триста назад я был бы погонщиком верблюдов…
Мы планируем выйти из Калмыкии и пройти через Монголию, зайти в Китай, в Тибет, потом развернуться и через Афганистан, Пакистан прийти в Мекку, в Саудовскую Аравию, а затем двинуться в Иерусалим. И обратно в Калмыкию. Сейчас эти проекты трудновыполнимы, весь мир в огне. А я хотел пройти по местам трех мессий, трех религий. Это красивый проект, и мы бы хотели, чтобы в нем приняли участие художники, поэты, писатели, композиторы, кинематографисты, ученые из разных стран, чтобы каждый мог поклониться своему Богу.
– Как вы справляетесь с неудачами?
– У меня было очень неудачное плавание, перевернулся возле Антарктиды. Когда все же выбрался из той передряги, решил: больше не буду ходить в океан, стану художником. Зураб Церетели направил меня в Академию изящных искусств во Франции, и вот я там учусь; проходит год, уже ночи не сплю, жена просыпается, а я лежу и плачу. И тогда она говорит: пора тебе в плавание…
