Когда речь заходит о развитии Дальнего Востока – сколько людей, столько мнений. Даже само название региона некоторым специалистам кажется не отражающим его сути. «Дальний» – от чего? С какой стати в названии уже зашита окраинность территории? Большинство экспертов сходятся в одном: восточные рубежи РФ могут и должны стать точкой роста, но нужны громадные инвестиции. Только развитие зоны БАМа требует 1,1 трлн. рублей!
Без масштабного участия государства дело не поднять. Но как не промахнуться с вложениями? В каком направлении плыть и что станет двигателем развития? На что делать ставку: на транзит грузов из Европы в Азию, на добычу ресурсов или строительство предприятий? «АН» опросили ведущих экспертов по дальневосточной экономике.
Александр АБРАМОВ, директор Дальневосточного центра экономического развития и интеграции России в АТР:
– У Дальнего Востока несколько направлений, несколько судеб. Есть традиционная судьба – речь об экспорте ресурсов, которые здесь в изобилии, расширении транспортных коридоров, которые позволят вывозить эти ресурсы. Вторая судьба – интеграция во всевозможные сети, здесь существующие и бурно развивающиеся: и транспортные, и научные, и образовательные. Третья судьба – развитие собственно на территории Дальнего Востока неких специальных зон – промышленных, инновационных, которые будут точками роста экономики Дальнего Востока.
Какие направления интеграции возможны? Конечно, это интеграция в транспортном секторе, то есть интеграция России в трансазиатскую сеть железных дорог, в трансазиатскую сеть автомобильных дорог, в трансазиатскую сеть трубопроводного транспорта, авиационную сеть, морские пути.
Пётр БАКЛАНОВ, академик РАН, директор Тихоокеанского института географии ДВО РАН:
– В самом названии «Дальний Восток» содержится относительность, связанная с европоцентризмом. Вместе с тем на территории Дальневосточного федерального округа нарастает тяготение территорий к Тихому океану. Оно проявляется, например, в ориентации транспортных магистралей. Кроме того, усиливается тяготение всех территорий к ресурсам океана – кроме традиционных рыбных это нефтегазовые ресурсы, которые добывают на шельфе Сахалина, и другие (начинается разведочное бурение на шельфах Камчатки, на Арктическом шельфе, на шельфе Магаданской области, есть хорошие оценки наличия газогидратов, фосфорных ресурсов, титаново-магниевых россыпей на дне моря).
Даже в Якутии Нерюнгринская ГРЭС работает больше на восточные районы, а судостроительные предприятия, которые сейчас возрождаются в Благовещенске и Хабаровске, ориентируются на строительство судов типа река-море. Есть и мировая тенденция сдвига населения к берегам океана. Нельзя забывать о 200‑мильной зоне, все ресурсы в которой принадлежат России, – на Дальнем Востоке площадь этой акватории равна пяти миллионам квадратных километров. Дальневосточный регион нужно рассматривать как территориально-акваториальный. Поэтому термин «Тихоокеанская Россия» лучше отражает специфику региона, чем термин «Дальний Восток».
Виктор ТОЛОКОНСКИЙ, полномочный представитель президента РФ в СФО:
– Очевидно: и в геополитическом, и в социальном плане Дальний Восток нуждается в особых механизмах развития. В Сибири живут более 20 миллионов человек, на Дальнем Востоке – немногим более пяти миллионов Это огромные территории, приближённые к границам, к Китаю, к центрам Юго-Восточной Азии.
Убеждён, любое ускорение развития восточных территорий будет позитивно для большой Сибири. Потому что регионы Дальнего Востока в значительной степени будут ориентированы на укрепление кооперационных связей с нашим, сибирским, макрорегионом. Изоляция невозможна: Дальнему Востоку нужны и наша промышленная продукция, и наши ресурсы, прежде всего кадровые.
Отдельных законов Дальнего Востока, естественно, быть не может. Но могут быть законы РФ, специально написанные для развития Дальнего Востока. Например, есть закон об особых экономических зонах. Так и тут. Дальневосточная госкомпания или корпорация – не важно, как назвать эту структуру, – должна работать с частными инвесторами, снимать с них повышенные риски и сокращать сроки окупаемости проектов.
А как у нас обычно? Вот вам тайга, просторы, река, солнце и флаг в руки – сами стройте дороги, прокладывайте ЛЭП. Чтобы такого не было, нужна госкорпорация. Без таких инструментов развития в России сегодня не обойтись.
Юрий АВДЕЕВ, ведущий научный сотрудник Тихоокеанского института географии ДВО РАН, кандидат экономических наук:
– Пока влияние России в Азиатско-Тихоокеанском регионе достаточно слабое, мы рискуем остаться в изоляции или на периферии мирового процесса развития. До недавнего времени в регионе преобладало военное присутствие России. Сегодня в радиусе 1 тысячи километров вокруг Владивостока живут 300 миллионов человек, создаётся валового продукта больше чем на 6,6 триллиона долларов, это в три раза больше экономики всей России. Для сравнения: в радиусе 1 тысячи километров вокруг Москвы – живут только 60 миллионов человек.
Тихоокеанская Россия должна строиться поверх административных границ – это нечто большее, чем потенциал данной конкретной территории. Нужна сеть университетов, готовящих специалистов в области социальных наук. Задача в том, чтобы готовить кадры из соседних стран, причём не столько на английском, сколько на русском языке, чтобы потом этот потенциал мог быть использован здесь, на нашей территории. Ключевыми сферами деятельности с точки зрения нашего присутствия в регионе должны стать освоение Тихого океана, освоение космического пространства и культура.
Вадим ЗАУСАЕВ, директор ДальНИИ рынка (структура Минрегиона):
– Главная особенность Дальнего Востока – его окраинность и наличие быстроразвивающихся приграничных государств. Да, проблемы депопуляции населения, конкурентоспособности производства, «упрощённой экономики» и многие другие роднят нас с Сибирью. Но угрозы у нас совершенно другие. Границы современного Дальнего Востока сформировались только после Айгунского договора. Россия прирастила благодатные южные территории. Сегодня они наиболее освоены, благоприятны для проживания и являются контактной зоной с АТР.
Китай очень заинтересован в дальневосточных природных ресурсах. Поэтому в своих национальных интересах он осуществляет и будет наращивать своё экономическое присутствие на Дальнем Востоке. Долговременные проекты по переработке природных ресурсов на нашей территории их не интересуют. Только сырьё и выход в порты.
Китайского капитала на Дальнем Востоке пока немного. Но, даже не инвестируя в нашу экономику, они уже замкнули на себя многие сырьевые потоки. В последние годы существенно вырос в Китай экспорт леса, хотя ещё недавно главным нашим партнёром была Япония. Растут поставки рыбы, нефти и нефтепродуктов, электроэнергии. Завтра туда пойдёт руда, потом металл. Очень грамотная политика.
Мы не можем на равных конкурировать с Китаем. Если взять объём валового продукта всего ДФО, вычесть из него федеральные средства (по данным статистики) и соотнести с доходами, получится, что сегодня все регионы округа, кроме Якутии и Сахалина, потребляют доходов больше, чем производят. Но Сахалин своими двумя нефтегазовыми проектами окупает всё.