Единственное место Европы и Азии, где добывают изумруды, – уральский посёлок Малышева в 108 км от Екатеринбурга. С середины девяностых здесь официально не велось добычи драгоценных камней, однако мировой чёрный рынок до сих пор наводнён уральскими изумрудами на сотни миллионов долларов. Малышевцам не везло с собственниками рудника: все они разорялись, сбегали с деньгами или погибали. В 2011 г. власти решили прекратить безобразие, назначив инвестором ГУП из Калининграда, который за год до этого находился на грани банкротства.
У кого воруем?
При въезде в Малышева со стороны Асбеста бросаются в глаза холмы с семиэтажный дом – отвалы с рудника. С дороги их легко отличить от холмов естественных: на них нет деревьев, и они огорожены колючей проволокой, часто разорванной и висящей на столбах. На снегу натоптаны народные тропы – через прорывы в сторону отвалов.
– После войны изумруды вообще никого не интересовали, пацаны ими из рогаток пуляли, – говорит Анатолий Фоминцев, 15 лет отработавший на руднике взрывником. – Посёлок был закрытым, здесь добывали бериллий для оборонки под эгидой Минатома. Отвалы того времени вообще не просеянные, изумрудов в них полно было. Спохватились в брежневские времена, стали скупать у людей камни, но бестолково: шапка изумрудов 15 рублей стоила и один камень столько же. Мы, шахтёры, тогда и без камней хорошо жили: у всех квартиры, машины, надбавки за вредность и пенсия в 50 лет. Но некоторые всё равно собирали изумруды – на чёрный день.
Рассказывают, что в голодные девяностые годы на отвалах копошился весь 12-тысячный посёлок, включая детей. И сегодня под ногами валяются панцирные сетки кроватей и ржавые тазы – просеивать и мыть породу. Правда, люди говорят, что всё давно выгребли.
На автобусной остановке полно народу. Древний львовский автобус ходит четыре раза в день – это единственный общественный транспорт Малышева.
– У нас до сих пор нет железной дороги, – рассказал местный житель Михаил. – Давным-давно собирались проложить пути из Асбеста, но насыпь поднимали землёй с тех же отвалов. Люди перерыли всё и там, дорогу стало строить опасно.
Напротив автобусного кольца – бывшая барская усадьба, которая в советское время была заводской столовой. Когда-то здесь гуляли свадьбы, а сегодня здание на пол-этажа завалено снегом. Однако на умирающий посёлок Малышева не похож: две школы, три детсада и полно молодёжи. Что держит здесь людей? Считается, что изумруды.
Волшебники изумрудного города
На долю СССР приходилось 10% мировой добычи изумрудов. При этом уральские камни за счёт специфического желтоватого оттенка ценились намного выше обычных, и в денежном отношении давали 80% рынка. Это 300–400 млн. долларов в ценах восьмидесятых, когда пик добычи составлял 720 кг камней в год. Изумрудную лихорадку в начале девяностых подогрела находка в Малышева 1,2-килограммового изумруда «Президент», названного так в честь земляка – Бориса Ельцина. Сегодня балансовые запасы руды Малышевского месторождения оцениваются в 11 млн. тонн – потенциально это драгоценные камни на 2–3 млрд. «зелёных». И кажется немыслимым, что рудник мог официально не работать 16 лет, а его жители – находиться на грани голодной смерти.
– Крестьяне и по сей день считают, что уральские камни ничьи, Божьи, – рассказывает историк Урала Андрей Масянин. – Никаких собственников они не признавали, особенно когда царская семья сдала копи Малышева в аренду французам. К началу XX века полчища нелегальных старателей, по местному «хитников», насчитывали около 8 тысяч человек. Что могли сделать французы? Они привязывали мальчикам, сортировавшим изумруды, руку к столу, а на другую надевали варежку без пальцев. Те наловчились подкидывать камни в воздух и глотать. Многие крестьяне рыли собственные шурфы глубиной до 10 метров из окрестных лесов, а их тайна передавалась от отца к сыну.
Однако крестьяне продавали камни за копейки, а основной доход получали перекупщики. В советские времена ничего не изменилось: рассказывают, что в ста метрах от местного КГБ продавали, например, килограмм изумрудов за 25 рублей. Правда, перекупщиков приезжали единицы, потому что не было выхода на легальный рынок. Но в 1993 году секретность сняли, а частные фирмы получили возможность вывозить камни за границу.
В ходе приватизации шахта досталась компании, за которой стояли областные чиновники, а гранильные цеха и обогатительную фабрику получила фирма министерства. Вместо того чтобы договориться, стороны выбросили на рынок запасы изумрудов, скупленные за бутылку водки у малышевских хитников. СССР добывал столько за несколько лет. В 1995 г. мировая цена на изумруды рухнула почти вдвое с 250 до 150 долларов за карат. Когда у конкурирующих фирм кончились запасы, одни взвинтили цену на огранку, другие отказались продавать сырьё. К началу 1996 г. рудник в Малышева официально закрылся, с него сняли милицейскую охрану. Тем не менее вот уже 16 лет – по сей день – уральские изумруды стабильно занимают треть мирового нелегального рынка. А это примерно 500 млн. долларов.
– Кто только не был владельцем рудника в Малышева: бандиты, канадцы, офшор с Виргинских островов, – говорит Андрей Масянин. – Однажды милиция задержала партию изумрудов – 120 кг. А собственник официально добывал столько за три года. Что рудник нелегально работает, знали все малышевцы: это нельзя замаскировать, потому что крутится колесо центрального подъёмника. Охота за изумрудами стала частью местного менталитета. Рынок камней ныне стабилизировался: например, изумруд в три карата стоит в Москве 50–70 тысяч рублей. Жители смекнули, что от простоя градообразующего предприятия им больше пользы, чем вреда.
Нищие миллионеры
В марте 2011 г. Федеральное агентство по недропользованию выдало лицензию на разработку Малышевского месторождения аж до 2031 г. ГУП «Калининградский янтарный комбинат». По словам директора комбината Юрия Мухина, в декабре 2011 г. возобновлена добыча изумрудов, инвестиции в месторождение составили 500 млн. рублей, а всего планируется вложить 2,5 миллиарда. Запасов месторождения должно хватить на 65 лет. В ходе конкурса за предложение калининградцев проголосовали все члены жюри. Однако, по мнению директора Института горного дела УрО РАН Сергея Корнилкова, власть лишь передала лицензию удобному ей субъекту. А депутат думы Малышевского городского округа Василий Фофонов считает, что как раз предыдущий собственник вкладывался в восстановление рудника, а с приходом калининградцев начались сокращения и перебои с электроэнергией.
О финансовых сложностях янтарного комбината широко известно с 2002 года: многомиллионные долги инициировали было процедуру банкротства. Пять лет спустя её приостановили, но в 2010 г. Юрий Мухин заявил на слушаниях в Калининградской думе, что комбинат остановится без денежных вливаний: оборудование по добыче янтаря изношено на 90%, а на его замену требуется без малого миллиард. Хотя экс-губернатор Калининградской области Георгий Боос часто повторял, что янтаря на рынке значительно больше, чем официально добыто комбинатом-монополистом, и часть добычи просто не учитывается.
Несмотря на угрозу закрытия, калининградцы более пяти лет говорят о готовности вкладываться в Малышева. Юрий Мухин поясняет, что комбинат является государственным предприятием и лишь выполняет волю учредителей из Минфина РФ. Сделать это будет непросто: за время простоя рудника с оборудования шахты исчезли металлические детали, а часть залежей, которые планировали разрабатывать, вычищены с помощью шурфов.
– Янтарный комбинат многие малышевцы не любят, потому что их привёл многолетний глава посёлка Олег Кабанов, – рассказывает юрист из Екатеринбурга Леонид Миллер. – Осенью жители посёлка добились отставки Кабанова, обвиняя его в хищении средств на новую котельную и водоток. А до этого глава и 270 жителей написали письмо президенту Медведеву, в котором обвиняли одного из руководителей Роснедр, что он саботирует инвестора и заставляет малышевцев голодать.
На самом деле уровень безработицы в Малышева составляет всего 1%. Градообразующим предприятием стало «Малышевское рудоуправление», добывающее слюду и полевой шпат: здесь работают более 2 тыс. человек. Зарплаты в МРУ небольшие – 12–13 тыс. рублей. А один карат изумруда сегодня стоит втрое больше, и малышевцы верят в свою удачу.