Начальник ГУ МВД по Петербургу Михаил Суходольский не продержался в должности и восьми месяцев. Назначенец из Москвы восстановил против себя большинство подчинённых, а его отстранение больше напоминало свержение: спецназ блокирует кабинет, из здания ритуально выносят китель генерал-полковника. Едва ли не впервые в истории полиции представителя высшей номенклатуры выгнали на улицу, не предложив места в смежных структурах.
Казалось бы, какое дело простым гражданам до генеральских разборок? Но, если разобраться, тема отставки Суходольского шире: она показывает, как на самом деле идёт реформа ведомства и какую полицию пытается создать власть.
Понты московского гостя
В чём-то Суходольскому не повезло, в чём-то он сам виноват. Некогда второе лицо в МВД и вероятный преемник Рашида Нургалиева Михаил Игоревич воспринял своё назначение в Петербург как ссылку. В июне 2011 года непотопляемый министр воспользовался атакой на своего протеже – тогдашнего начальника петербургского главка Владислава Пиотровского (по слухам, им были недовольны крупные бизнес-структуры в городе и связанные с ними сотрудники госбезопасности). Нургалиев «слил» Пиотровского, а на горячее место отправил своего главного конкурента в министерстве.
По идее, в назначении Суходольского для питерских офицеров имелись плюсы: у него же связи на самом верху. На первом этапе это означало огромные возможности в получении денег для управления. Тем более, будучи замом министра, Суходольский отвечал за экономический блок, в частности, курировал ФГУП «Охрана» – коммерческую структуру МВД с оборотом в несколько миллиардов рублей ежегодно. В перспективе хорошие отношения с новым боссом сулили карьерные взлёты. Тем не менее отношения с личным составом у Суходольского не сложились сразу и навсегда.
Сегодня источники в главке объясняют это крайней заносчивостью начальника. Если к Пиотровскому любой полковник или генерал мог запросто зайти обсудить свои проблемы, то у Суходольского даже приёмная перед кабинетом охранялась. Тренажёрный зал в управлении на Суворовском проспекте, который раньше использовался всеми офицерами, отгородили для уединённых занятий шефа. Ключевые вопросы Суходольский решал сам, отдавал распоряжения и требовал их исполнения, не советуясь с замами и не проявляя с коллегами корпоративной солидарности.
Когда машина с пьяным петербургским депутатом протаранила служебный «форд» ГИБДД, он приказал отремонтировать машину за счёт экипажа. Он заказал себе белый «мерседес», чтобы не пользоваться машинами предшественника. Злые языки рассказывают, что сын Суходольского ездил в вуз на машине с водителем. Причём, подходя к входу в альма-матер, юноша останавливался перед дверью и ждал, пока водитель добежит и откроет её.
Сразу после назначения Суходольский заявил, что в руководство главка введёт только двух своих людей из Москвы: начальником инспекции по охране управления общественного порядка стал Андрей Лапин, а руководителем управления по работе с личным составом – Андрей Билай. Но к началу 2012 года назначенцев Суходольского стало больше десятка. Александр Харебава, связанный с ним по ФГУП «Охрана», возглавил одно из самых лакомых подразделений в Петербурге – вневедомственную охрану. Игорь Козырев при нём становится сначала заместителем начальника штаба главка, а 23 января занимает кресло своего шефа Игоря Лычака, уволенного «за плохую дисциплину». У Суходольского не хватает своих варягов: на должность начальника УБЭП назначают полковника Артура Авакяна, который заслужил у коллег не слишком хорошую репутацию, работая оперативником в Петроградском районе.
Служба на грани срыва
После назначения Авакяна конфликт между начальником главка и его заместителями вошёл в открытую фазу. 3 февраля на совещании у Суходольского генерал-майор Иван Абакумов заявил, что знает Авакяна как лодыря. Когда начальник сказал, что лишает права подписи своего первого зама Сергея Умнова, тот ему дерзко возразил: «Не вы мне её давали».
Всю последующую неделю шла подковёрная борьба, в которой победили питерские старожилы во главе с Умновым. Суходольский даже не поехал в Москву на коллегию, понимая, что его участь решена. Здание ГУВД на Суворовском проспекте было практически захвачено фрондой: ОМОН перекрыл все входы, СОБР занял внутренние переходы у кабинета Суходольского. Даже «на земле» парализовало деятельность некоторых отделов: личный состав выдвинулся к главку, словно декабристы на Сенатскую площадь.
Против Суходольского сыграли и внешние обстоятельства. В январе после побоев в отделе Невского района умер 16-летний Никита Леонтьев. Из Москвы тут же приехала проверяющая комиссия из двадцати с лишним офицеров. Суходольский и тут повёл себя высокомерно: заявил в интервью, что проверять в его ведомстве нечего. А в Москве уже поспели результаты расследования по деятельности ФГУП «Охрана», которое раньше курировал начальник питерского главка. По версии следствия, руководство ФГУП получало откаты, в результате чего министерству нанесён ущерб на 140 млн. рублей. Возбуждено уголовное дело против двух бывших подчинённых Суходольского, а его сын оказался деловым партнёром главного поставщика оборудования для «Охраны».
Безусловно, и расследование, и проверка петербургского ГУВД осуществлялись с ведома министра Нургалиева. Лучшего момента убедить власть избавиться от Суходольского и не придумать: до президентских выборов меньше месяца, а в Петербурге полиция не выполняет распоряжений своего начальника. Отсюда и скорость в принятии решения президентом. В результате все рестораны вокруг управления на Суворовском забиты сотрудниками, празднующими «день победы». А широкие слои общества не знают, радоваться им или огорчаться.
Полиция будущего
Никаких значимых реформ ГУВД Суходольский провести не успел, даже если и собирался. Разве что пытался объединить патрульно-постовую и дорожно-патрульную службы с вневедомственной охраной. Но все значимые изменения в главке произошли при Пиотровском. В 2010–2011 гг. в соответствии с целями реформы личный состав органов МВД был сокращён на 30%. Основной удар пришёлся на оперативников и участковых – в некоторых отделах осталось по два опера, у которых суточные дежурства. Значит, пока один отдыхает, второй должен непрерывно находиться в отделе на приёме заявлений. А расследовать преступления кому? Кстати, во времена тех сокращений рядовые сотрудники пытались возмущаться и даже не выходить на работу, но этот протест не имел и тысячной доли резонанса, сопровождавшего отставку Суходольского.
Куда меньше пострадали ряды служащих главка, их водителей и помощников. Один из сотрудников в полковничьей должности честно признавался, что после утреннего совещания до обеда спит на диване в своём кабинете. Вообще не подвергся сокращениям ОМОН: отряд насчитывает почти 1,5 тыс.человек – всего на 300 бойцов меньше, чем в Москве. По слухам, ещё до декабрьских митингов существовало негласное распоряжение брать в ОМОН больше иногородних. Власть можно понять: коренные петербуржцы могут отказаться разгонять своих же протестующих родственников и друзей.
В комментариях оппонентов Суходольского искренне звучала обида: как же могло не быть с ним конфликта – москвич, самодур и с нами раньше не работал. Как достоинство питерского главка преподносится тот факт, что здесь все руководители начинали операми, опутаны огромным количеством вертикальных и горизонтальных связей. Но если целью реформы МВД объявлялось искоренение коррупции, то в такой среде никакие изменения невозможны: все друг друга знают, каждый в теме, а любое действие против коллег воспринимается как предательство. Возможно поэтому, Сергея Умнова хоть и назначили временным исполняющим вместо Суходольского, но остальных обязанностей с него не сняли. Это признак того, что преемником он может и не стать. Власть по природе не доверяет тем, кто способен эффективно сопротивляться её назначенцам.