Принципиальный козырь Югры – у региона есть возможности не держать муниципальную власть в черном теле. Когда где-нибудь в российской глубинке узнают бюджеты районов Ханты-Мансийского автономного округа, то нормальная реакция – зависть: «Да у вас денег больше, чем у нас во всей области!»
Не завидуйте, ребята
Завистники не учитывают природные особенности, дорогую инфраструктуру. Отопительный сезон начинается, не успев завершиться. И за услуги ЖКХ в Югре граждане часто платят больше, чем в средней полосе. Потому что один поселок здесь отапливается и получает электроэнергию от дизелей, другой по «северному завозу» – мазутом или углем, а третий имеет современную котельную с подводкой магистрального газа. Грубо говоря, в районе все затраты суммируют и делят на количество душ и приводят оплату к среднерайонному значению. Иначе те, кто живет со светом от дизельного движка, вмиг станут банкротами и перейдут на лучину.
В округе построено 14 тыс. км дорог. Это расстояние от Ханты-Мансийска до Сиднея. Но есть голоса, что твердят: нет дорог, нет ЛЭП. Правильно, к каждой деревне с населением в несколько десятков человек тащить за сотню километров электроэнергию и дорогу попросту нереально – у автономного округа на такие проекты никакого бюджета не хватит. А люди оттуда уезжать не собираются. У них свой, особый, но налаженный за десятилетия быт.
Похожую картину я видел в поморских деревнях на Беломорье, в Архангельской области. Те же препятствия в виде расстояний, лесов и болот. Связь с внешним миром по большей части с помощью старичков Ан-2. Только есть существенное отличие – некогда богатейшие рыболовецкие артели и колхозы пришли в упадок. Привозить топливо для дизель-генераторов, что питали холодильные установки с мороженой рыбой, оказалось слишком дорого. Рыбный промысел стал нерентабельным, и власти махнули на поморов рукой.
В Югре власть не сдается, старательно поддерживает жизнь в таких поселениях, и солярку везет, и дизеля. Принята окружная программа, по которой в перспективе все населенные пункты Югры должны быть связаны дорожной сетью. Дорого конечно, но что делать? Власть для людей, а не люди для власти. Зато результат работы налицо – по итогам пятого Всероссийского конкурса муниципальных образований, проведенного под патронажем Минрегионразвития России, Нижневартовский район признан лучшим муниципальным образованием страны.
Власть – народу
Велика Россия. И Югра тоже немаленькая. Особенность ее в том, что схема объединения нескольких деревень в одно муниципальное образование в плане работоспособности трудно реализуема. На западе страны объединяют несколько поселков, стоящих рядышком, с учетом пешей доступности – 5–10, максимум 20 км. То есть на своих двоих за день можно обернуться. Есть дороги, коммуникации – нормально. Но то, что замечательно выглядит в густонаселенной европейской части страны, за Уралом превращается в головную боль управленцев всех уровней. Алексей Крылов, помощник главы Ханты-Мансийского района, показывает на карту:
– Вот одна деревня, в 100 км – вторая, в 150 км – третья. Связи никакой – ни дорог, ничего. С морозами – по зимнику, летом по воде. Весной-осенью, что случись, одна надежда на авиацию. Можно, конечно, создать три муниципалитета. Тогда, если на это пойти, в Югре их было бы не 106, а, скажем, 180. Но деревня с 30 жителями – какой это муниципалитет? Вот мы и сбивали под одну крышу «крупную» деревню с полутысячей жителей, к ней присоединяли с сотней и тридцатью. И получается территория, сопоставимая с небольшим государством Европы.
В крупной деревеньке сидят глава и администрация, здесь кипит жизнь: почта, банкомат, магазин. А малочисленные все равно на отшибе. До главы «за справкой» добраться так же трудно, как до столицы автономного округа. Эту схему, некогда обязательную для всех регионов страны, в итоге отменили. Но проблема осталась, и решать ее приходится.
В Ханты-Мансийском районе Югры, за 300 км от райцентра, существует относительно крупный поселок Красноленинский и деревня Сухоруково с 30 жителями. Можно сказать брошенными, но не забытыми. Провели сход, уговорили, будут переселять людей в Красноленинский, более крупный населенный пункт. Это инициатива губернатора Н. Комаровой – так всем будет лучше.
Но в перспективе есть и инновационный выход из положения, Наталья Комарова озвучила его в программном докладе:
– Мы приняли окружную программу «Информационное общество Югры». В ней заложены механизмы, которые позволят к 2013 году до 90% от общего объема услуг, оказываемых населению, предоставлять с помощью информационных и телекоммуникационных технологий. Учитывая масштабы территории округа, труднодоступность поселков, для нас электронное правительство – это не управленческое ноу-хау, а уникальный ресурс, возможность эффективно обслуживать граждан и обеспечивать для них необходимый набор услуг.
Когда одежка не по чину
Физкультура и спорт – в совместном ведении поселенческого и районного уровней. Но встает вопрос имущества. Вот построили Дворец спорта в поселке Излучинск Нижневартовского района. Большой, красивый, современный принимает крупные международные соревнования, такие как Кубок мира по боксу среди нефтедобывающих стран. И вот вопрос – чей этот дворец. Поселения или района? У района другого такого нет. Но, по закону, нет и собственного имущества – по букве того же закона, район – это совокупность поселений и межселенная территория. Поселение говорит – это мое. В секции и тренажерные залы все равно будут ходить жители поселка. А для проведения больших соревнований мы вам время выделим. Но тут встает вопрос – кому нести бремя содержания спорткомплекса? Он немаленький, с бассейном. А это расходы на ЖКХ, отопление, оплату работы тренеров, инструкторов, директора. Такой дворец один съест подчистую весь бюджет поселения, и еще не хватит. Потому что в 2003 г. решили, что в бюджеты муниципалитетов зачисляются только местные налоги – земельный и на имущество физических лиц. В структуре поступлений в местные бюджеты их доля составляет «кошкины слезы». У поселкового главы один выход – договариваться с районом. А район идет выше, обращается за помощью к исполнительной власти автономного округа. К счастью, такие непростые ситуации в Югре решаются к взаимному удовлетворению сторон. Но вполне могло случиться и так: «Дворец построили, он ваш, владейте!» И глава муниципального поселения встанет перед мучительным выбором – либо его законсервировать до лучших времен, либо будь что будет, сам развалится.
Чем крупнее муниципальное образование, тем больше его руководители ощущают недостаток полномочий и собственных средств. Допустим, город Покачи с населением в 17 с небольшим тысяч, наверняка готов сам «рулить» и школами, и медучреждениями, без оглядки на район. И наоборот – «малышам» проще обходиться минимумом. А количество вопросов в ведении поселений увеличилось с 22 до 37. От библиотек и охраны памятников культуры до гражданской обороны и мобилизации. На таежных и болотных просторах Югры эти противоречия особенно заметны.
МУЗЕЙ-СКАЗКА
Муниципальное учреждение культуры «Русскинской музей природы и человека им. А.П. Ядрошникова» – главная деревенская достопримечательность. Но совершенно недеревенского масштаба.
Если бы такой музей существовал в Москве, то билеты в него пришлось бы приобретать загодя. Более четырех тысяч единиц хранения. Первое впечатление – с зоологическим уклоном. В виде чучел, богато и без экономии, представлена, наверное, вся фауна Сургутского Приобья. Прямо от входа – «рыбье царство»: громадные зубастые щуки, налимы, муксуны. Над ними «парят» птицы-рыболовы и другие водоплавающие. А дальше то, что любого охотника введет в тяжелый транс: лисы, зайцы, лоси, полярные совы, гуси… И, что больше всего впечатляет, вся эта живность расположена не скучно, как скульптуры на выставке, а играет сценами из лесной жизни, порой даже чересчур натуралистично. Волки загнали и режут оленя – жуть. Кажется, что это сделано не руками мастера, а каким-то волшебником, способным одним взмахом остановить мгновение. По соседству выясняют отношения росомахи, токуют глухари, рысь с ветки ощерилась на медведя. А рядом другой медведь клыками и когтистой лапой прижимает к земле добычу. Тут же смягчают «правду жизни» сценки из русских народных сказок. Например «Маша и медведь» – на мишкином загривке в удобном лукошке устроилась девочка. Девочка, сами понимаете, не чучело, а кукла.
Само собой, в таком антураже органично смотрятся предметы этнической культуры тром-аганских ханты: одежда, утварь, украшения из меха, кожи и бисера. Оленья упряжка с нартами (олень – как живой!), охотничьи лыжи, подбитые мехом, и родовые святыни. Предмет культа – медвежья голова. Говорят, ханты и в наши дни приходят к ней за советом. Нашлось место для бивней мамонта и старинных ножей с костяными рукоятками, луков, самострелов и ловушек. Научные сотрудники ведут исследовательскую работу, составляют генеалогическое древо хантыйских родов.
Но, самое удивительное, творец и собиратель этого великолепия, заслуженный деятель культуры Ханты-Мансийского автономного округа Александр Павлович Ядрошников, чье имя и носит музей, останавливаться на достигнутом не собирается. Это его детище и прижизненный памятник. Глава поселения Анатолий Прасолов с удовольствием отвел меня к нему в гости. Естественно, этот потрясающий мастер-таксидермист с добрыми глазами в обычных деревенских валенках и без грамма снобизма «человека искусства» работал над очередным шедевром в мастерской (одно название) при доме:
– Вот, притащили опять медвежью шкуру. Буду делать по Шишкину «Утро в сосновом бору».
– А что ждет волчью шкуру, что лежит на лавке в подсобке?
– Это для композиции «Битый небитого везет».
Мастер в Русскинской живет с 1966 года. Попал сюда по распределению охотоведом, после окончания Иркутского пушно-мехового техникума. Принимал пушнину, обходил стойбища. В зимнюю стужу обморозился, от пальцев на руках остались лишь последние фаланги. Вот такими руками он и творит сказку. Тысяча, а может, и больше чучел вышли из его золотых рук, и почти все очутились в экспозиции музея – не любит Анатолий Павлович работать «на сторону», под заказ. А ханты, прочувствовав бескорыстие мастера, несли и несут ему вещи, доставшиеся от предков. Ядрошников, даром что давно уже стал знаменитостью окружного масштаба, сам живет по «музейным» заповедям, в гармонии с природой – по полкам в мастерской совершенно свободно и радостно скачет длинноносая птичка-кедровка Яшка. Хозяин его подобрал в лесу с подбитым крылом. За месяц Яшка воспрял духом, стал почти ручным, получает на обед шишку, вылущивает орешки и на волю не собирается. Правда, на нас, чужаков, смотрит недоверчиво.
Глядя на мастера «в интерьере», не верится, что районная власть на самом деле всерьез обсуждает вопрос строительства нового здания музея – в старом «мишкам» стало тесно. К тому же этот «деревенский» музей на зависть соседним поселениям очень точно попадает под программу развития в регионе этнотуризма. Я, честное слово, ничего подобного раньше не видел.