Недавно группа ученых, в числе которых пять российских академиков, написала письмо премьер-министру РФ В. Путину с просьбой обратить внимание на состояние лесов. Ученые потребовали принять срочные меры, которые могли бы завершить ту трагедию, которая разыгрывается в лесном хозяйстве сегодня, неожиданной счастливой развязкой. Мы беседуем с одним из инициаторов этого обращения Александром ИСАЕВЫМ, профессором, доктором биологических наук, академиком РАН, научным руководителем Центра по проблемам экологии и продуктивности лесов РАН, председателем Государственного комитета СССР по лесу с 1988 по 1991 год.
-Александр Сергеевич, почему ученые решили написать премьер-министру?
- Мы стараемся привлечь внимание к проблемам леса. Публичность - единственный способ что-то изменить. Помню, как мы воевали за то, чтобы вытащить на свет первый вариант Лесного кодекса РФ. Герман Греф (в то время глава Минэкономразвития РФ. - Прим. ред.) пытался келейно продвинуть такой вариант кодекса, по которому государство фактически отстраняли от управления лесами и передавали их в частное пользование. Все, что хотели, могли взять себе предприниматели и муниципальные образования. В собственности государства оставалось только то, что ими не было востребовано. Причем леса могли отдавать в пользование кому угодно: российским гражданам, иностранцам, лицам без гражданства, юридическим лицам... В общем, есть у тебя деньги - властвуй над лесом безраздельно. А дальше рынок сделает свое.
- В итоге вокруг Лесного кодекса развернулась дискуссия, было разработано более 30 вариантов этого документа. Как вам нравится тот вариант, который был принят?
- Утверждение такого Лесного кодекса - большая беда. Согласно этому документу, лес является движимым имуществом. Причем власти так прямо не написали: они провели эти изменения через ссылку! Убрали слово «лес» из одного пункта Гражданского кодекса. Получилось, что теперь сделки с лесом как с движимым имуществом не регистрируются. Более того, лесные отношения теперь регулируются в большей мере не лесным, а земельным законодательством.
- Вы видите в этом проблему?
- У лесных отношений своя специфика. Лес - особая экологическая система с большим временем восстановления. После рубки или пожара на лесной территории сначала возобновляются березняки и осинники - так называемые производные леса. Проходит 200, 300 лет. И только тогда на месте производных (преимущественно лиственных) лесов появляется то, что предназначено для этой территории природой, - коренные хвойные породы. Лес должен нормально доходить до этой стадии не только для того, чтобы выполнять свои экологические функции. Но и для реализации функций экономических, поскольку коренные хвойные леса в таежной зоне наиболее ценные. Власть имущие либо не понимают этого, либо не хотят понимать, потому что не думают о будущем. И вот за последние 50 лет в европейской части России вырубили 60-80% основных лесных массивов высокотоварных хвойных лесов. А после принятия Лесного кодекса произошло то, чего так хотел г-н Греф, - лес закрутился в гражданском обороте. И его вырубка ускорилась.
- Но официально земли лесного фонда купить или продать нельзя.
- Это никого не смущает. Во-первых, продаются так называемые насаждения, то есть растущий лес. Во-вторых, участок, на котором растет лес, «не имеющий экологической значимости», можно перевести в земли сельскохозяйственного назначения, подлежащие свободной купле-продаже. В свое время Михаил Касьянов за два дня до того, как потерял пост премьер-министра, подписал постановление о введении этой «поправки» в предыдущий лесной кодекс. Тем самым открыл широкую дорогу криминальному захвату лесного фонда. Позднее эта поправка благополучно перекочевала в новое лесное законодательство. Надо ли говорить о том, что молодой и здоровый лес у нас сплошь и рядом признают старым и больным, чтобы потом продать его, переведя в сельхозугодия. А часть бывших колхозных лесов (около 12 миллионов гектаров) вообще осталась на землях сельхозугодий. Они, согласно Земельному кодексу, могут находиться в частном пользовании.
- Вы считаете, выход в том, чтобы исключить лес из гражданского оборота и сделать его только государственным?
- Да. Лес должен оставаться государственной собственностью. В царской России кроме государственной была сословная (помещичья) форма собственности, церковная, царской фамилии и ряд других. После отмены крепостного права в 1861 году большие земельные наделы с лесом получили крестьяне, которые начали интенсивно вырубать деревья, чтобы продавать древесину и расширять пахотные угодья. Несколько позднее началась вырубка помещичьих лесов в связи с разрушением дворянских гнезд. Помните «Дядю Ваню» Чехова? Тогда леса Русской равнины переживали тяжелые времена. Царь Александр III, пытаясь положить этому конец, издал Положение о сохранении лесов, обязав губернаторов центральной России лично возглавить лесосохранительные комитеты и навести порядок в лесопользовании. В государственную собственность леса у нас перешли только после революции.
Леса Канады также в основном принадлежат государству. В США, где значительная часть лесов находится в частной собственности, власти их активно выкупают. Считается, что только государство может обеспечить им должную защиту. А частники вправе брать леса в аренду под жестким контролем государства и на его условиях.
- Вы неоднократно критически отзывались о российской системе управления лесами. Чем она вас не устраивает?
- Отсутствием вертикали. Сегодня в управлении лесами участвуют пять ведомств, действия которых не скоординированы. Основная служба - Рослесхоз - бывшая Государственная лесная служба. В прошлом эта управленческая структура действовала эффективно. Теперь она распределяет государственные субвенции и контролирует их использование. Из важных функций Рослесхоза - только управление лесами Московской и Ленинградской областей.
- А чем же занимаются лесники, которые состоят в штате Рослесхоза?
- Лесников в основном разогнали. Из 80 тысяч высококвалифицированных специалистов осталось 20 тысяч. Причем сидят они на мизерной зарплате, им не выдают денег даже на расходные материалы (вроде бензина для пилы), которые необходимы для поддержания леса в нормальном состоянии. Считается, что этим должны заниматься арендаторы на средства, вырученные от использования вверенных им участков. Абсурд!
- Конечно, за лесом они не ухаживают.
- Арендаторы «заточены» под использование лесных ресурсов, они не могут выполнять такие функции. Парадоксально, но никто этого экономически не просчитал. И результат не замедлил сказаться. Сейчас речь идет уже о финансовой господдержке лесопользователей, согласных выполнять хозяйственные работы. Это, конечно, не соответствует канонам рыночной экономики.
Кроме того, новый Лесной кодекс ввел заявительную систему лесопользования. Это означает, что арендатор не спрашивает, что и как ему делать. Он просто заявляет: «Я буду делать это». А лесники не имеют права контролировать их деятельность и уж тем более наказывать, какими бы явными не были нарушения. Контролем должны заниматься Минсельхознадзор, Росприроднадзор, Ростехнадзор и другие соответствующие органы.
- Почему же они не контролируют арендаторов?
- У Ростехнадзора своя специфическая область контроля, опосредованно относящаяся к лесам. Росприроднадзор глядит на действия арендаторов сквозь пальцы, никаких активных шагов не предпринимает. А в Департаменте лесного хозяйства и охоты - специальном подразделении Минсельхоза - минимум штатных сотрудников. Никаких представителей на местах у Министерства нет. Лесом, кстати, занимается еще и Министерство промышленности и торговли, потому что в лесном комплексе есть лесная промышленность. У семи нянек дитя без глазу. И вот результат: сегодня количество несанкционированно заготовленной древесины, по ряду оценок, составляет 30% от всего срубленного леса.
- Есть ли объективные, а не оценочные данные, подтверждающие это?
- Информацию о лесах и лесных ресурсах собирают таксаторы-лесоустроители. Я сам 9 лет проработал в таких экспедициях в Сибири и на Дальнем Востоке. Раньше лесоустроителей в стране было около 9 тысяч человек. Сейчас их осталось меньше, чем космонавтов. Лесоустройство выведено из обязательных процедур планового лесопользования. Последние три года практически никто не ходит в лес. Еще через два года мы не будем знать, что там творится, потому что информацию необходимо обновлять каждые пять лет. Управлять в таких условиях лесом практически невозможно.
- Каким образом, на ваш взгляд, должна быть выстроена система управления лесами?
- Не нужно изобретать ничего нового. Должна быть восстановлена Государственная лесная служба, существовавшая в России более 200 лет. Управление необходимо осуществлять на трех уровнях: федерация, субъекты федерации, муниципальные образования. Уполномоченные органы государственного управления лесами всех уровней нужно наделить полномочиями, необходимыми для эффективного осуществления распорядительных функций. Лесники на местах должны иметь право контролировать действия арендаторов. Но, увы, сейчас правительство склоняется к тому, чтобы передать больше функций Минсельхозу, существенно не реформируя систему лесных отношений. Можно подумать, что у этого министерства мало забот с сельским хозяйством.
- А как же написанная и утвержденная Стратегия развития лесного комплекса до 2020 года?
- Я принимал непосредственное участие в разработке этого документа. Но, несмотря на громкое название, Стратегию пока подписали только министр сельского хозяйства и министр промышленности и торговли. До тех пор пока ее не утвердит Правительство РФ, до ее реализации все время не будут доходить руки. А правительство рассматривать Стратегию, как и наше письмо, не спешит.