Итак, наша академия готовила контингент «для внутреннего пользования». На спецфакультете обучались курсанты из стран СНГ. Были среди них весьма прилежные, но встречались и откровенные разгильдяи.
Преподы тоже не отличались особой элитарностью. В академию, по давно укоренившейся традиции, «сливали» на исправление негодных к оперативной работе, диссидентствующих и неуправляемых офицеров, а также пьяниц, аморальщиков и иных проштрафившихся. Им еще служить и служить, а уволить оснований не хватает.
Начало занятия
И тем не менее препод всегда мнит себя бывалым опером. Отношения со слушателями он привык строить на равных, как в оперативном подразделении. Такой подход порой порождал весьма своеобразный казарменный юмор с неподражаемым чекистским отливом. Судите сами.
Прозвенел звонок. Начинаются занятия. Профессора расходятся по учебным аудиториям. К ритуалам общения с курсантами все относятся по-разному. Один классный балагур, когда входил, угрожающе произносил: «Встать, суд идет!», хотя слушатели по уставу и так должны вставать. Старшина группы, как водится, докладывает список фамилий присутствующих. Препод: «Козлов? Козлов? Не вижу козлов. Дывись, яка смешна хфамилия. Ага, суслики сидять, выхухоли на месте, хорьки, дятлы и бараны есть, а козлов нету. Ну и хорошо. Обойдемся без них». Потом объявляет: «Итак, вернемся к нашим баранам, под которыми мы сегодня понимаем агентурную разведку...»
Случалось, слушатели опаздывали на занятия. Вбегают в аудиторию двое после начала лекции, а препод их спрашивает: «Почему опоздали?» - «В теннис настольный играли». - «Ну и кто кого?» Курсант: «Он меня (указывает на товарища)». Препод: «А я думал, вы в теннис играли». Весь курс после этого диалога долго угорал.
Воспитательные моменты
Курсанты - они как дети. Утомились слушать и начинают расслабляться, в открытую бездельничать. Прежде чем взорваться негодованием, преподаватель академии обычно терпеливо отчитывает расшалившихся и воспитывает нерадивых. При этом использует нормативную лексику и юридически отточенные выражения с присущим своему уровню литературным оформлением:
- Так, курсант Сидоренко продолжает делать непредусмотренное уставом с упорством невоспитанного хулигана.
- Гогитидзе, опять не выучил материал? Если не запоминаешь - записывай на листочки, как я. Ты что, хочешь всю жизнь на метро ездить? У меня уже горло болит кричать на тебя!
- Каздыбаев, если я еще увижу, что вы там на задних рядах ведете чуждый курсантам образ жизни...»
Курсант оправдывается.
Препод: Сидя будете разговаривать у меня в гостях, а в гости я вас не позову.
- Саркисян, ты весь урок смотришь на меня затылком.
Однажды на лекции курсант попросил повторить сложную фразу о средствах типа глушения частот агентурной радиосвязи, а наш препод ему в ответ: «Я тебе попугай, что ли?» Потом, как водится, пояснил, но уже «по-колхозному»: «Контрразведчик, как порядочный жлоб, никогда не даст разведчику противника возможность транслировать текст».
И неизменно заканчивал лекцию словами искреннего сожаления: «У нас нет времени объять необъятное - во, блин, а так хотелось! Вы меня усвоили?»
По окончании семестра наступал период письменных и устных экзаменов. Перед началом сессии препод обычно дает курсантам закрепленной группы наставление типа: «Каждому будут получены билеты. Билеты разные. Одному может достаться полегче, а другому - попроще. Если вы что-то забыли - вспоминайте так, чтобы этого никто не видел».
После этого половина группы наглым образом списывала.
Однажды, уже в ходе экзамена, слушатель у доски рисовал схему. У него выпал какой-то листочек, но он этого не увидел. Другой курсант: «У тебя что-то выпало». А препод добавляет: «И мухи налетели». Затем берет зачетку и рассуждает вслух: «Хотел уточнить - 5 или 4 тебе ставить. И поставил, чтобы тебя порадовать, 3. В нашей работе, как говорят в высоких кругах, необходимо предусматривать защиту от нарушителей конспирации».
Туалетная лирика
Во всех учебных заведениях туалет - инструмент сачкования. Поэтому преподы к соответствующим просьбам слушателей относятся с недоверием. Готовят разные отговорки типа: «На пятом курсе стыдно в туалет проситься». Или заядлому прогульщику: «Три дня на занятия не ходил, а уже в туалет захотел!» Один придумал условие: «В туалет выпускаю только с большим желанием на лице!» Вот курсанты и отрабатывали мимику. У некоторых получалось талантливо. Просто невозможно было отказать!
На академических туалетах были приколистые надписи типа: «Уважаемые гости и посетители туалета! Убедительная просьба вне зависимости от поставленных целей и достигнутых результатов смывать за собой». Какой-то умелец приписал ручкой: «Если результаты превзошли все ожидания - воспользуйтесь ершиком!» Однажды видел надпись на двери туалета: «Ничего хорошего из тебя не выйдет!!!»