Что касается Ильича, то лишь в Москве ему было установлено более 70 монументов, 130 мемориальных досок и скульптурных композиций в домах культуры, школах и т.д. В скверах Ильич мирно размышлял под деревом на стуле или читал «Искру», а на каждом вокзале устремленным вдаль взглядом до сих провожает и встречает пассажиров.
Ленина нынче, естественно, не тиражируют. Но в стране появилось множество новых памятников, вызывающих недоумение.
Вот открыли недавно в Железноводске на территории гастроэнтерологического санатория памятник клизме. Полутораметровый монумент, на изготовление которого ушло 440 кг бронзы, представляет собой следующую скульптурную композицию: три ребенка-ангелочка, подталкивая друг друга, держат клизму в руках. Сообщалось, что на медицинский инструмент потрачен миллион рублей. Простая арифметика - клизменных денег хватило бы на то, чтобы решить проблемы не одного десятка больных, которые лечат желудки в том самом санатории.
Хотя на одно правильное дело памятник клизме сгодился бы. Чтобы промыть мозги тем, кто задумывает подобного рода монументы. Ибо головы некоторых чиновников заполнены явно не той субстанцией. Видимо, потому многое в России делается через то, для чего, собственно, клизма и предназначена.
Монументальная пропаганда, которая в СССР была возведена в ранг государственной политики, сменилась монументальными проделками. Москва в последние годы переживает настоящий бронзовый бум. За последние 15 лет открыто три тысячи памятников! До революции было три признанных шедевра - Минин и Пожарский, Гоголь и Пушкин. Их строили на народные деньги по народной воле. А потом отчитывались в общей книге дарителей: «крестьянка, вдова из-под Читы, отдала на изваяние два гроша». Такого количества и такого качества произведений монументального искусства нет ни в одной столице Европы. За эстетический облик Парижа, к сведению, отвечает даже не мэр - президент.
При этом большинство нынешних памятников непонятно кто поставил, с чьего разрешения и, собственно, зачем? Как считает председатель Ассоциации реставраторов России Савва Ямщиков, памятники должны жить вместе с городом, давать людям знания, возможность восхищаться прекрасным. Но сегодня Москву, Санкт-Петербург и многие провинциальные города, по его мнению, «впору защищать от бронзовых монстров, заполонивших улицы и площади».
Помню, как поразил меня один бесхитростный памятник, установленный в Северной столице. На карнизе дома, что на углу Невского и Малой Садовой, на птичек и людей смотрит кот в натуральную величину. Совсем не королевских кровей, самый обычный. Раньше перед ним стояло бронзовое блюдце, но его постоянно забирали любители цветных металлов. И вот версия появления этого памятника. Заканчивалась тяжелая блокадная зима 1943 г. в Ленинграде. Умирающий от войны, холода и голода город заполонили полчища крыс. Во многом от того, что ленинградцы за самую страшную зиму 1941-42 г. года съели всех кошек. Очевидцы вспоминали, как весной 42 года милиционеры охраняли едва ли не единственную в городе кошку.
И как только в апреле 1943 г. удалось частично прорвать блокаду, одним из первых стратегически важных грузов, последовавших в город, были... дымчатые кошки. В постановлении за подписью председателя Ленсовета говорилось: «Выписать из Ярославской области и привезти в Ленинград четыре вагона дымчатых кошек». Дымчатые, или точнее, голубые, русские красавицы, внешне похожие на маленьких пантер, сумели ценой больших потерь со своей стороны уничтожить основные силы серого воинства.
Вспоминая те годы, питерцы-блокадники говорили, что кошки-спасатели достойны памятника. И он появился.
Вызывают добрые чувства и другие сооружения. В Москве редкий прохожий, например, равнодушно пройдет мимо памятнику Юрию Никулину. Скульптор Александр Рукавишников, немного уменьшив масштаб, отлил из бронзы знаменитый кабриолет из «Кавказской пленницы», из задней дверцы которого прямо на тротуар и выходит Никулин в своем коротеньком клоунском пиджачке и шляпе-канотье. Будто направляется в Цирк на Цветном бульваре, где проработал - сначала клоуном, потом директором - 50 лет.
Из этого же ряда - памятник поэту Булату Окуджаве на пересечении Старого Арбата и Плотникова переулка; художнику Василию Сурикову на Пречистенке; первому русскому министру путей сообщения Павлу Мельникову на Комсомольской площади; а также писателю Ивану Тургеневу во внутреннем дворике МГИМО и легендарному капитану московского «Спартака» и сборной СССР Игорю Нетто на Ваганьковском кладбище...
Увы, список этот невелик. Есть в нем и вполне оправданные курьезы. В подмосковных Луховицах, своеобразной огуречной столице, установлен памятник именно этому овощу. А в Перми - памятник соленым ушам. Присказка «пермяк, соленые уши» пошла с XVII века. Тогда предки нынешних пермяков таскали в мешках соль с выработок. Соляная пыль, попадая на кожу из заплечных торб, разъедала уши. Они становились ярко-красными - вот по этой примете пермяка можно было отличить от жителя любого другого края России. В XXI веке выражение решили увековечить в бронзе. Чем не достопримечательность? Ведь привлекает же туристов памятник волчице, выкормившей основателей Рима - братьев Ромула и Рема, или бронзовой Русалочке у входа в гавань столицы Дании, которая стала символом страны.
Но будет ли привлекать туристов, например, монумент Федору Достоевскому у библиотеки Ленина, прозванный в народе «памятником русскому геморрою». Впрочем, и многие специалисты сходятся во мнении, что писатель на Воздвиженке больше похож на мученика, причем непонятно, что именно вызывает мучения: судьба России или боль в животе.
Не меньшее недоумение вызывает памятник Михаилу Шолохову на Гоголевском бульваре. Почему он увековечен в телогрейке, с папиросой, сидящим в лодке? И почему рядом с ней двадцать отрубленных лошадиных голов? И все это расползлось на полбульвара, к тому же на фоне уникальнейшего классического особняка 1831 года! Народ уже окрестил памятник создателю «Тихого Дона» «скотобойней».
Примеры можно продолжить. Так, изваяние Шаляпина больше похоже на пьяного лесоруба, отдыхающего на бревне после тяжелой работы. «Это произведение появилось неожиданно для москвичей, - говорит руководитель отдела Музея архитектуры имени Щусева, член комиссии по монументальному искусству города Москвы Сергей Петров. - Его привезли ночью и установили». Недоумение вызывает и то, что в двух шагах - прекрасный мраморный бюст артиста.
А в Туле медную трехметровую скульптуру динозавра, охраняющую вход в местный Зооэкзотариум, за злобный оскал жители прозвали «памятником теще». Даже водители маршруток свыклись с просьбой пассажиров: «Остановите около тещи!» В Екатеринбурге памятник «освобожденному пролетарию» сами пролетарии прозвали «Ванька-голый» и сбросили в местный пруд. Не до умиления, например, жителям Воронежа, где появился монументальный конь, жующий рельсу. С детьми стараются мимо бронзового животного не ходить. Там же установлен памятник быку-производителю, но этот, к счастью, за городом.
Памятник за памятником неустанно лепит Зураб Церетели, его творения расползаются по всей стране. Как говорит Савва Ямщиков, скульптор Евгений Вучетич был величиной гораздо более значимой, чем Церетели. «Но он поставил всего три памятника - Дзержинскому в Москве, Воину-освободителю в берлинском Трептов-парке и монумент на Мамаевом кургане. Все! А мог сооружать по памятнику в день, по всему СССР - он был хозяином Академии художеств, к его услугам был комбинат по литью бронзы».
Увы, но и другие скульпторы находят все новые объекты. Бронзовые домашние тапочки, трехметровые сибирские валенки, плавленый сырок... «Я иногда думаю, что город останется, людей не будет, а будут скульптуры - золотые, бронзовые...» - считает Савва Ямщиков.
Какой памятник вы бы хотели видеть в своем городе?
Спросили мы граждан России
Татьяна Аносова, менеджер, Москва:
- Какой-нибудь добрый, не связанный с историческими событиями или конкретными людьми. Памятник Любви, например. Верности. И поставила бы его на своем обожаемом Гоголевском бульваре. Вместо уродливой композиции с Шолоховым и закатанными в цемент лошадьми.
Владимир Кудинов, доктор исторических наук, профессор, Кострома:
- Памятник прошедшей эпохе! Который выразил бы ожидания народа и реализацию этих представлений о счастье. Чаще всего напрашивается образ «Разбитого корыта» из сказки Пушкина «О рыбаке и рыбке»...
Татьяна Юрченко, студентка, Санкт-Петербург:
- Я бы хотела увидеть в своем городе памятник настоящему Мужчине! Пусть даже просто неизвестному: с широкими плечами, крепкими руками и хорошим таким мужским взглядом. А то эти метросексуалы уже заколебали!
Евгений Омутных, агроном, Саратов:
- Да какой угодно! Лишь бы не на деньги из городского бюджета, а на средства, добровольно собранные людьми, как когда-то было. Ведь если горожанам не жалко потратиться на этот памятник - значит, он действительно нужен.
Светлана, учащаяся лицея, Вологда:
- Диме Билану! Я его люблю!
Анатолий Самборский, охранник, Орск:
- Дику Адвокату и Гусу Хиддинку.
Александра, биолог, Екатеринбург:
- Как ярая сторонница равенства полов, полагаю нужным по аналогии с брюссельским мальчиком поставить девочку, занятую тем же.
Юрий Ткаченко, безработный, Воронеж:
- Памятник российскому бомжу. И желательно - на Рублевке!