— Илья, ты бывший учитель физкультуры и инкассатор, в своем пивном бизнесе начинал с управляющего…
— Дело в том, Владимир Васильевич, что я очень много лет провел в зале. И до сих пор считаю, что управлять заведением должен человек, имеющий определенный опыт общения и понимание того, что нужно его гостям.
— И, что, вот это твое постоянное сидение в зале с гостями, задушевное общение и поддержание веселой компании, это что? Суть твоего характера? Неуемная общительность, бьющая фонтаном доброжелательность или удачный маркетинговый ход?
Мне бы топ умов и сердец отыскать…
— Вот смотрите, это получается само собой. Мне с институтских времен было интересно послушать людей, пообщаться с ними. На улице Советской, на первом этаже, был бар «Салют», где прекраснейшие курочки жарились и подавалось пиво. Вы, Владимир Васильевич, как опер уголовного розыска, должны помнить, что с 10 утра они открывались. И кто приходил с 10 утра первыми попить там пиво? В этом заведении самые же интересные личности собирались… Это были коммерсанты, ведь это все уже начиналось в середине 80-х, это спекулянты, различные мошенники, жулики. Это, извините, проститутки, которые только-только вышли с «Южного Урала» и перед сном заходили отдохнуть немного и выпить кружечку пива. И вот как Владимир Гиляровский ходил по Москве, ему ведь тоже было все это интересно… И мне это было интересно. Это был для меня своего рода детектив: посмотреть и послушать разговоры этих необычных людей. И я сбегал с занятий, и с моим товарищем безработным приходил туда проглотить по паре кружек. А к 12 часам в это учреждение общепита наведывался уже совсем другой контингент. Появлялись отобедать представители силовых структур, и вся эта братва быстро расползалась.
— Какая необычная все же у тебя Илья работа…
— Работой я это не могу назвать. Это, скорее, просто мой образ жизни. И вообще, считаю, что пивоварение очень похоже на соревновательный процесс.
— Я не знаю, как и когда ты варишь пиво, возможно ночью… Но как не зайду к тебе, ты все время в гуще народа. Обязательно сидишь с посетителями.
— Все правильно, потому что пиво варят пивовары, а я всем руковожу. И мне приходится быть повсюду. Это может быть видимость такая, что вы как ни посмотрите (смеется)… Ну, и это я просто в соцсетях достаточно активно делюсь с друзьями своими впечатлениями. Но это все же больше реклама…
— Илья, по Челябинску ходят слухи, что ты даже телевидением когда-то занимался.
— (Смеется). Они сильно преувеличены, Владимир Васильевич… Телевидением я официально не занимался, но постоянно ходил с камерой, снимал то, что мне нравилось. Я снимал много интересных концертов, но это все собиралось затем просто для себя. Были моменты, когда меня просили что-то снять, сюжет какой-то короткий сделать или рекламный ролик слепить… Это все разовые моменты, любительское, в основном все для себя. Хотя у меня был огромный компьютер со специальными программами для монтажа, и я его упорно осваивал: резал, склеивал, накладывал музыку, тексты… Было дело, создавал какие-то фильмы, клипы.
А скучные люди — они просто овощи…
— И они где-то демонстрировались?
— Один раз в Москве, при закрытом показе у Володи Веселкина, который, если помните, в 1980-е годы влился в ряды самой нетипичной группы ленинградского рок-клуба — «АукцЫон». Да и сам он был естественно нетипичным, вот скажите, много ли вы знаете людей из балетной среды, пришедших в рок-музыку? Так вот, Вова гостил у нас в Челябинске, а я был с камерой, ходил немножечко снимал его какие-то его квартирники, выступления в клубе «Сизой черепахи», первом в Челябинске частном музыкальном заведении. Где тогда был неформальный безумный панковский угар
Потом это все собрал вместе, наложил звук. Музыку хорошую поставил. Ну и интервью с ним, разговоры опять же нетрезвые.
Хочу внимать неслышимым словам
— Ну да, нетрезвые люди обычно более откровенные….
— Я, Владимир Васильевич, чтобы не уходить далеко от разговора, скажу, мне везет на людей, которые имеют собственную историю. Вот мы сейчас с вами беседовали. Вот и вы сейчас сколько историй мне рассказали, и еще бы рассказали. А у нас в Челябинске есть очень интересные люди, которые рядом с нами ходят, рядом с нами работают. И я люблю людей, люблю наблюдать за ними. Ведь можно со мной даже не откровенничать… Я буду просто сидеть тихо и наблюдать, и слушать их истории. Понимаете, например, о том, как человек покупает в «Уральской книге» двухтомник Александра Пушкина, который продается совершенно спокойно, заходит за угол — на улицу Советскую — и кому-то продает его в пятьдесят раз дороже, приговаривая, что достал по блату, что никому не отдаст, просто решил показать, похвастаться. А тот наивный умоляет: «Ну продай, мне очень надо. Я сейчас к другу на день рождения иду. Умоляю, продай мне двухтомник. И тот со слезами ему отдает. Забирает деньги, покупает подарочное издание Сергея Есенина, и возвращается опять туда же.
Вот такие любопытные моменты процветали и не только в середине 80-х и 90-х… Любопытнейшие типажи заходят, и они вполне сравнимы с героями рассказов Антона Чехова, с новеллами О. Генри, историями Аверченко, забавными интермедиями Зощенко, в конце концов… За один вечер иногда…, и тут все сразу, понимаете? И даже Хармс иногда вдруг вылезает в разговоре. Когда смотришь на все это… И веселые бывают моменты, и очень грустные…
— Да знаю я это Илья. Я когда пришел в уголовный розыск, старшие товарищи мне объяснили, что свой рабочий день я должен начинать в пивной точке на зоне моего оперативного обслуживания, а заканчивать в центральном ресторане… Где основное общение проходит между людьми. И больше слушать…
— Смеется. Да, вот это конечно была зона вашего обслуживания, а при этом еще и зона их обслуживания. Они тоже слушали… И вы каждый раз невольно переходили на сторону их обслуживания, занимаясь своим оперативным обслуживанием. Это как всегда многозначно, прямо как в известной эпиграмме британца Ковентри Патмора:
Он думал, что уснула я
И все во сне стерплю,
Иль думал, что я думала,
Что думал он: я сплю…
И вот у нас тоже, Владимир Васильевич, сфера обслуживания населения. И это мне безумно интересно. Причем каждый день.