Мы эхо, мы эхо, мы долгое эхо друг друга…

Считается, что жестокость не появляется просто так: она спровоцирована либо воспитанием, либо такой же жестокостью, ведь, если человеку причинили боль, то он пытается тоже причинить ее другим.

Примеры жестокости стали хрестоматийны, и их мы изучаем в школе как поведенческую норму. Это и месть Владимира Дубровского Троекурову в романе А.С. Пушкина «Дубровский», и жестокость Молчалина к любящей его Софье в комедии А.С. Грибоедова «Горе от ума», и привычка его идти к намеченной цели, не стесняясь, по головам…

Про взаимную жестокость и бережное отношение друг к другу сегодня мы говорим с психологом-сексологом Яраславой Сливой и театральным режиссером Тамазом Гачечиладзе.

Яраслава Слива:

— Вот тут хороший вопрос, Владимир Васильевич, вы про бережность говорите в каком контексте? В контексте повседневного общения или в контексте выбора другого партнера? Потому что это разные вещи…

Можно бережно или небрежно жить в отношениях, а можно бережно, или небрежно расставаться… Согласитесь, что это разное. Потому что, возможно, люди бережно, доверительно, качественно взаимодействуют друг с другом, у них есть так называемая любовь, не побоюсь этого слова. Тогда, если его (или ее) другой возможный партнер даже и заинтересует, то этот интерес достаточно быстро уйдет, потому что у него есть бережные, доверительные и глубокие отношения с тем, с кем они складывались долгие года… Поэтому вот такое не бережное расставание — итог не бережного взаимодействия в течение тех многих лет, которые имели место быть…

Не надо ломиться в человеческую душу…

Владимир Филичкин:

— Я про бережность сегодня, это всего лишь про то, что я сам видел. Прекрасно понимаю, что каждый из нас немного по-своему воспринимает эту проблему, и думаю, что дать здесь какой-то единый рецепт просто невозможно. Вы посмотрите внимательно на взаимоотношения между людьми: жестокость, к сожалению, сейчас является одной из ключевых черт характера практически каждого человека на планете Земля. Только у кого-то она выражена меньше, у кого-то больше. Пока вы нужны, пока к вам проявляют интерес, ее в норме почти что и не увидишь у окружающих... А по использовании вас безжалостно выбросят, как ненужную и надоевшую вещь. У меня есть один хороший знакомый, который, когда вы ему не нужны, просто пропадает для вас, не попрощавшись, на годы, а затем вдруг всплывает, как ни в чем не бывало, весь такой милый и хороший (смеюсь).

Интересно было бы сравнить уровни базовой жестокости у людей, которые читают хорошие, умные книжки, и тех, кто ежедневно смотрит по телевизору про смертоубийства и хамство… Или ток-шоу где странные люди вываливают на всеобщее обозрение то, что раньше стеснялись показывать даже самым близким людям, то, что считалось неприличным обсуждать… Как провозглашал много лет назад в своих стихах один мой пациент из психбольницы Сережа со станции Шумиха: Кругом измена, правды нет. Веревки бьют в колокола… И получается, что так кругом…

Тамаз Гачечиладзе:

— Можно и я тоже скажу? Вообще, меня всегда очень забавляет, когда речь идет о том, что мы являемся людьми, которым специально навязывают жестокость, небрежное отношение друг к другу… Понимаете, пульт от телевизора, Владимир Васильевич, находится у вас в руках, и только ваше право выбирать: смотреть передачи на канале «Культура» или бандитские сериалы, на каком-нибудь другом канале… И я говорю, конечно же, не про нас, здесь присутствующих, которые вообще телевизор не смотрят, а читают только мировую классику (смеется). Я говорю, про общество в целом, про так называемое население… А бережно — я специально посмотрел, что значит это слово… Меня всегда интересует этимология, происхождение, определенных, важных для понимания, слов. «Бережно» — однокоренное со словом «берег». А берег, в моем понимании, — это гора. Так вот бережно — это быть за горой, когда ты находишься за горой или на горе, это бережно.

Тамаз Гачечиладзе

Помните, может быть, была такая песня:

«И сама я верила, сердцу вопреки:

Мы с тобой два берега у одной реки…»

Теперь по-разному давайте начнем говорить это слово, например, «берегу». И получается, что это уже процесс, это как раз про гору. Понимаете? И еще в слове «беречь» для меня появляется «речь». А откуда возникла речь и почему? Задумайтесь, потому что это осознать надо…

А сердце тихо тает, тает, тает…

Яраслава Слива:

— Мне интересно, мы эту задачу будем рассматривать на каком уровне? На общем, частном или единичном? Если говорить в общем, то мы с вами, Владимир Васильевич, много раз говорили о том, что женщины во всем виноваты, мужчины во всем виноваты. Да? А на самом деле ни мужчины, ни женщины не виноваты. У нас есть некие социальные тренды, некие культурные коды, которые транслируют в обществе… И тут возникают вопросы: кто эти коды транслирует, а кто воспринимает? Я считаю, что проблема наша в том, что их транслируют те, кто хочет, те, кто имеет наглость, те, кто алчен, и те, кто желает влиять, владеть умами. А те, кто действительно должен это делать, вносить в общество культуру, тренды — качественно, другого не дано… Они почему-то либо отсиживаются, либо не получают доступа к трибунам…

Спасибо вам огромное, что вы эту возможность дали, потому что проблема хороших людей в том, что они думают, что добро победит само. Но оно само не победит. А проблема людей, которые используют негатив, даже не проблема, а успешность, в том, что они эффективно все это внедряют. И тут вопрос о культурных кодах, которые нужны, которые необходимо вносить: гуманность, доброжелательность, вот это бережное отношение друг к другу и к своим близким и, вообще, ко всем в целом… Это мой совет всем тем людям, для которых гуманистические ценности — не пустой звук: пусть они их проявляют…

Владимир Филичкин:

— Яраслава Олеговна, все это замечательно, но вспомните, что одна идеология ушла, а другой у нас так и нет — сегодня спорят, нужна ли она вообще или не нужна, и на арену, под бурное рукоплескание толпы, выходят люди с экзистенциальным вакуумом в голове. Очень многие становятся доступны для манипуляций, их легко увлечь в любую сторону, и они поэтому тревожны и подозрительны, косо смотрят друг на друга…

Сейчас границы приличий весьма размыты: трудно даже сказать со всей определенностью, что такое хорошо и что такое плохо. Не стало моральных ограничений. Все допустимо, все позволительно. И получается, что все ненавидят всех. Снова царит классовый подход: бедные терпеть не могут богатых, богатые — бедных (это я об остро стоящей проблеме денег в семьях: ты слишком мало зарабатываешь, а ты слишком много тратишь…), либералы косятся на патриотов, патриоты — на либералов…

Сегодня и долгие обстоятельные разговоры между близкими людьми не в моде, в результате у партнеров постоянно формируются взаимные обиды, которые принято молча вынашивать в себе, все больше отдаляясь друг от друга...

Владимир Филичкин

Тамаз Гачечиладзе:

— Вот я точку зрения озвучу, не очень мощную правда, но она мне нравится: я давно избрал позицию оптимиста, для меня всю жизнь идеология была одна и та же. Все очень просто: моя идеология — это любовь, когда человек смотрит на жизнь через призму любви. Я как-то шутил, уже не помню при каких обстоятельствах, что любовь — это чувство, которое возможно одновременно испытывать к женщине, другу, пельменям и Родине. Если ты живешь и воспринимаешь всю жизнь через любовь, то тебе уже не хочется сделать гадость другому человеку, потому что ты уже изначально его любишь…

Фото Евгения Бондырева