Задача — взорвать Магнитогорский комбинат…

Подступала осень 1943 года, вал войны катился на Запад. Советские войска прочно захватили стратегическую инициативу. А руководители Третьего рейха судорожно искали выход из приближающейся катастрофы. Именно тогда рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер спланировал уникальную операцию «Ульм», куратором которой был назначен гауптштурмфюрер СС Отто Скорцени — руководитель частей особого назначения СС для проведения разведывательно-диверсионных операций в тылу противника (особые курсы «Орвниенбург»), заработавший мировую славу после освобождения Бенито Муссолини. Главной целью операции был нижнетагильский Уралвагонзавод — основной поставщик на фронт знаменитых Т-34 — и Магнитогорский металлургический комбинат, на котором отливали танковую броню.

В Берлине, на Вильгельмштрассе, 97, хорошо понимали, что Магнитогорский комбинат — крупнейшее металлургическое предприятие Советского Союза, к тому же географически отдаленное от места боевых действий — должно было стать — и стало к тому времени — настоящим щитом страны: на комбинате было создано уникальное конструкторское бронебюро, которое взялось за разработку новейшей в мировой практике технологии производства брони.

Задача — создать танки прорыва

Именно в 1943 году всем стал особенно очевиден трудовой подвиг магнитогорцев военной поры. В октябре газета «Правда», которую ежедневно просматривали и в абвере, и в СС, писала: «Магнитогорский завод, вместе с Кузнецким заводом и старыми заводами Урала, войдет в историю Отечественной войны как завод-герой». А в 1943 году ММК получил свою первую государственную награду: 30 сентября за образцовое выполнение заданий Государственного комитета обороны по обеспечению военной промышленности качественным металлом указом Президиума Верховного Совета СССР Магнитогорский металлургический комбинат имени Сталина награжден орденом Ленина, 792 работника комбината награждены орденами и медалями СССР.

Интенсивное наращивание производства на Уральском танковом заводе № 183 началось еще зимой 1942 года. В 1943-м завод увеличил выпуск танков по сравнению с 1941 годом в шесть раз. В целом за 1943 год заводом было выпущено 7466 танков, рост танкового производства составил 471%. Состоявшееся 12 июля 1943 года под Прохоровкой сражение между бронетанковыми частями германской и советской армии наглядно продемонстрировало успехи танкостроения.

Именно поэтому осенью 1943 года 70 тщательно отобранных курсантов из числа белоэмигрантов и бывших военнопленных Красной Армии приступили к тренировкам в Школе разведывательно-диверсионного органа «Цеппелин» под Бреслау.

Отбор будущих диверсантов в Германии происходил действительно масштабно. Для этих целей на базе личного состава Бухенвальдского и еще нескольких предварительных особых лагерей «Цеппелина» был создан приемно-распределительный лагерь в местечке Замберг, в 1,5 км от станции Брайтенмаркт (Верхняя Силезия). Официальное наименование органа «СС зондерлагерь «Замберг», или «Военный лагерь РОА». Основная задача — проверка и фильтрация всех активистов, завербованных во фронтовых лагерях военнопленных, но по разным причинам не используемых на местах.

Так, постепенно, этот лагерь начал предварительную подготовку квалифицированной агентуры и, по мере нужды, направлял ее в главные команды… В конспиративных целях обучение агентов происходило в близлежащих населенных пунктах и филиалах лагеря: в местечках Крунзрух, Брюккенорд и Тейхвальд.

Через два месяца интенсивной подготовки лучшие были лично представлены на собеседование Скорцени в Вене. Затем 30 наиболее подготовленных курсантов доставили в оккупированное село Печки под Псковом. Там они завершили практическую часть подготовки по применению шпаклевочной взрывчатки (пластит), изучению карт местности для скрытного парашютирования, движению по азимуту и проведению диверсий.

А дальше все стало еще интереснее…

Лучший роман о войне

Многих в свое время интересовал вопрос: кто же был прототипом диверсанта Мищенко из «Момента истины» Владимира Богомолова, в фильме по роману «В августе 44-го…», столь блестяще сыгранным Александром Балуевым?

Отмечу для начала, что и сам Богомолов был необычайно загадочной личностью. Во время Великой Отечественной войны он служил в войсковой разведке, затем был переведен в военную контрразведку и продолжил службу в Главном управлении контрразведки «Смерш», организованном Наркоматом обороны СССР. Утверждают, что, когда его вызвали на Лубянку, а потом в Министерство обороны и попросили изменить всего три страницы в романе «В августе 44-го…», он ответил, что не уступит ни единого слова…

Диверсант Мищенко в романе Богомолова занимает значительное место.

Записка по «ВЧ»

«Воздух!!! Всем органам контрразведки фронтов и военных округов Европейской части страны. Главным управлением контрразведки активно разыскивается представляющий особую опасность террорист, резидент-вербовщик германской разведки, важный государственный преступник Мищенко Иван Григорьевич…

…Примите самые активные меры к обнаружению и поимке или ликвидации группы Мищенко, для чего привлеките весь оперативный состав органов контрразведки, приданные подразделения, части по охране тылов фронта и личный состав этапно-заградительных комендатур…

…До сведения оперативного состава контрразведки и всех привлекаемых к розыскным и проверочным мероприятиям надлежит донести, что каждый, кто даст реальный результат по обнаружению и поимке или ликвидации группы Мищенко, будет немедленно представлен к правительственной награде…

…ГУКР считает необходимым обратить внимание всех руководителей органов контрразведки на особую опасность, которую представляют разыскиваемые, и обязывает для их поимки или ликвидации максимально использовать все оперативные и другие возможности».

Насколько можно судить, впервые сам писатель упомянул о прототипе в письме, направленном 31 июля 1974 года в Министерство обороны СССР: «Со всей ответственностью сообщаю, что во время Отечественной войны было по крайней мере три чрезвычайных розыска, которыми интересовался Верховный главнокомандующий И.В. Сталин и о ходе которых ему ежедневно докладывали, — это можно без труда проверить по архивам военной контрразведки.

Прототипом розыска группы Мищенко является чрезвычайный розыск резидента-вербовщика германской разведки Грищенко, только в моем романе значительно преуменьшены масштабы розыска: Грищенко ловили не только в тылах двух фронтов, как в романе. Его ловила военная контрразведка, все органы государственной безопасности и внутренних дел не только в тылах всех фронтов, но и на всей территории страны. (Поймали Грищенко транспортные органы госбезопасности в Челябинске или Свердловске, за что один сотрудник был награжден орденом Ленина, а двое — получили ордена Красного Знамени.)

Должен заметить, что по своей шпионской биографии персонаж романа Мищенко не имеет ничего общего с Грищенко.

Я не знаю, и, возможно, сейчас нельзя точно установить, чем так насторожил И.В. Сталина переброшенный в единственном числе Грищенко, но целую неделю на огромной территории, от Белоруссии до Дальнего Востока, творилось небывалое: оперативно-розыскные группы трех ведомств действовали круглосуточно, какой-либо отдых до завершения розыска был запрещен, для поддержания работоспособности оперативному составу выдавалось усиленное питание, а о ходе розыска все органы докладывали каждые несколько часов. За поимку Грищенко были заранее обещаны правительственные награды. Это мероприятие, о котором ежедневно докладывали И.В. Сталину (повторяю: в моем романе масштабы розыска, по сравнению с тем, что было в действительности, значительно преуменьшены), было столь впечатляющим, что не только бывшие розыскники, но и многие офицеры контрразведки из частей, и сегодня, спустя 30 лет, помнят, что Грищенко имел рост 184 см (отчего задерживали и проверяли всех военнослужащих, да и гражданских тоже, высокого роста) и был обут в кирзовые сапоги 43-го размера».

Тема снова стала актуальной после экранизации книги. В частности, в статье Белорусской деловой газеты в декабре 2000 года Владимир Богомолов писал: «Как и другие образы романа, это — образ собирательный, типизированный, образ есаула и лучшего диверсанта абвера.

Ивана Григорьевича Мищенко в жизни никогда не существовало. Фамилия Мищенко была мною дана персонажу по созвучию с фамилией фигуранта самого крупномасштабного за войну чрезвычайного розыска 1943 года — Грищенко. Имя Иван он получил как весьма распространенное в России, а отчество Григорьевич было образовано по первому слогу фамилии».

Владимир Филичкин

На основе архивных материалов

Продолжение следует.