Мы бешено работаем, чтобы отвоевать себе свободное время. Но досуг стал нашей новой работой. В свободное время каждый нормальный человек обязан заниматься спортом, ездить по миру, бегать по выставкам и презентациям, приобретать горы одежды и всем их показывать.
Считается, что «Медленное движение» зародилось в 1986 г., когда левый журналист Карло Петрини выступил против открытия ресторана McDonald’s на площади Испании в Риме: дескать, как можно сравнивать эти бутерброды с классической итальянской кухней. И в знак протеста организовал на той же площади банкет с поеданием феттучини, карбонары и пеперони. Из стихийной акции выросла грандиозная международная организация: 1, 5 тыс. сообществ в 168 странах (включая Россию), более 100 тыс. зарегистрированных членов и миллионы сочувствующих.
Как и любая большая идея, нашедшая отклик в умах масс, «теория замедления» со временем обросла собственной бюрократией, пытающейся придать ей универсальный характер. Дескать, не торопиться разумно всегда и при любых обстоятельствах. Идеологи слоу-движения как из рога изобилия сыплют историями про японских кароши, которые работают по 90 часов в неделю, а потом у них слетает резьба, и они запихивают в рот лампочку или прыгают с 86-го этажа. Или про 3 тыс. человек, ежедневно гибнущих в мире из-за превышения скорости. Но в умах людей часто остаётся лишь убеждение, что эффективность, целеустремлённость, увлечённость, азарт, вдохновение – это лишь устаревшие приманки-обманки, заставлявшие наших предков крутиться как белка в колесе. И для будущего человечества это опаснее иной эпидемии.
Пора активного покорения времени началась с изобретения паровой машины, когда Бенджамин Франклин благословил брак выгоды и поспешности словами, которые мы твердим и поныне: «Время – деньги». Новое мировоззрение выразилось в изменении способа оплаты: не сдельно, а по часам. А раз каждая минута стоит денег, то бизнес превращается в безостановочную погоню за объёмами производства. Пружина часов сжималась всё туже, и Фридрих Ницше в 1880 г. отмечает укрепившийся дух «торопливости, непристойной потной спешки, желания «сделать все дела» сию же секунду». Чарльз Дарвин после размеренного многолетнего путешествия на «Бигле» тоже переобулся: «Человек, способный напрасно потратить хотя бы час, не понимает смысла жизни». Да и не они одни догадались, что не только мы создаём технологии, но и технологии формируют нас.
Мир пришёл к тому, что остановить выпуск товаров невозможно, а многие вещи устаревают быстрее, чем люди доносят их до дома. При замене смартфона каждый год у взрослого человека вдруг теряется ощущение накопленного опыта, он ощущает себя технически отсталым в сравнении с собственными детьми. Даже самых успешных капиталистов, которые всю жизнь кого-то перегоняют, преследует страх, что рано или поздно обгонят и их. Люди не выдерживают ими же заданного производственного темпа. Распланированное по минутам расписание убивает человека, потому что он изнашивается быстрее машин. Хороший сотрудник стремится всё успеть, всё знать и всё держать под контролем – и это уже превратило миллионы менеджеров в рабов своего времени.
Подробнее читайте в свежем номере «Аргументов недели».