Житель Волгограда Дмитрий осужден по статье о незаконном сбыте холодного оружия за продажу на «Авито» железной поделки, похожей на нож-финку. По мнению защиты и рецензентов, экспертиза спорного предмета была проведена с грубыми нарушениями процедуры и никак не доказывает принадлежность предмета к запрещенной категории ножей. Более того, в ходе судебного разбирательства допускались процессуальные нарушения, а звучащее в обвинительном акте объяснение Дмитрия, по сути, абсурдно, фактически опровергает версию следствия и, вероятно, было составлено под диктовку кого-то из оперативников. Так как апелляция закрыла глаза на огрехи коллег из Краснооктябрьского районного суда Волгограда, сторона защиты, надеясь на справедливость, подала жалобу в Четвертый кассационный суд общей юрисдикции. Наши журналисты следят за ситуацией.
На кого Бог пошлет
В столь неспокойные времена, как наши, правоохранители отчаянно блюдут общественную безопасность. Мало того, что выявляют разного рода приспешников коллективного Запада, так еще с удвоенным вниманием следят за сферой незаконного оборота оружия. Сейчас что ни новость, так кто-то где-то кому-то угрожает какой-нибудь гранатой или совершает хлопки из чего-то не охолощенного. Под гребенку попадают и совершенно невинные граждане. В этом вопросе, как повелось, решает его величество случай. Кому-то везет больше, а кому-то не везет вовсе. Зависит от того, кого выявит в Сети «товарищ майор». Подобная история приключилась в начале текущего года с жителем города Волгограда Дмитрием. Распродавая хлам из гаража, он в том числе повесил объявление о продаже самодельного ножа, внешне похожего на нож-финку. Как нам стало известно, человек никогда не интересовался ножами, а найденный предмет сличил по форме с ножами из Интернета и назвал его «финкой». Предположительно, нашел он этот нож на земельном участке онкологически больного отца, после чего закинул в свой гараж. Отдавать себе отчет в каких-то действиях он полноценно не мог, потому что всецело посвящал себя вопросам спасения старика. По словам близких людей Дмитрия, как только его стали терзать в связи с уголовным преследованием, то пытались притянуть к «преступлению» и больного родственника. Раз нож найден на его участке, значит, старик хранил холодное оружие, а сын, продавший металлическую поделку, сбыл это оружие. В свете стремления полицейских выслужиться и вскрыть как можно больше виновников того или иного криминала становится понятно, что правоохранительным органам было выгодно осудить именно двух граждан вместо одного. Ошарашенный Дмитрий согласился на увещевание оперативников в том, что если он признается в преступлении и будет сотрудничать со следствием, то его больного отца вычеркнут из подозреваемых. Не особенно задумываясь о будущем, он на всё отвечал «да». Даже когда речь зашла о «более удобной» для следствия легенде о преступных обстоятельствах. Дмитрий утверждает: ему обещали, что он отделается за свой проступок лишь денежным штрафом. Для этого надо лишь во всём раскаяться, сказать, что он больше так не будет, что сделает пожертвования в благотворительные фонды, то есть поведет себя как нарушитель, заранее вставший на путь исправления. Дмитрий сделал всё, что смог, в том числе и сделал пожертвования в фонды помощи участникам СВО и тяжелобольным детям.
Нарушения УПК — столпы обвинения
И вот состоялся суд, где прозвучали выводы судебной экспертизы о том, что спорный нож является холодным оружием, где говорили о том, что Дмитрия разоблачили в рамках проведения оперативно-разыскных мероприятий. Свидетелями преступления стали сотрудники правоохранительных органов и привлеченные на улице понятые. Всё вроде бы нормально: купюры пометили, нож получили, документы составили. Сам подсудимый с обвинением согласился. Однако вместо обещанного штрафа Дмитрия признали виновным в уголовном преступлении и назначили наказание в виде ста часов обязательных работ. Мало того, что мужчину осудили и сделали уголовником, так еще к тому времени скончался его тяжелобольной отец. В связи с тем, что судимость не позволяла ему продолжать работу по профессии, а само дело полностью держалось на процессуальных нарушениях, после грамотной консультации юристов Дмитрий подал апелляционную жалобу на решение Краснооктябрьского районного суда Волгограда. Он попросил отменить приговор и рассмотреть дело в первой инстанции в новом составе судей в связи с несправедливостью наказания. По мнению осужденного, рассматривая дело в особом порядке, суд должен был обратить внимание на все его показания, данные до суда. У органов правосудия должны были возникнуть сомнения в обоснованности обвинения, а это могло стать основанием для перевода судебного рассмотрения из особого порядка в общий. Также Дмитрий получил детализацию телефонных разговоров, которая опровергает показания свидетелей обвинения о договоренностях о продаже ножа. Между тем эти показания легли в основу обвинения. Экспертизу, опираясь на работу рецензента, осужденный посчитал неполной, необоснованной, а значит, недопустимым доказательством. В рецензии говорится, что формально экспертиза соответствует требованиям законодательства, а по сути и содержанию этим требованиям не соответствует. Эксперт не в полной мере определил все конструктивные характеристики кинжала, выявил несуществующую характеристику — толщину обуха (обуха у исследуемого предмета нет), не провел испытания остроты заточки лезвий, не учел, что отношение длины к ширине клинка не соответствует ГОСТу о ножах и охотничьих кинжалах... Иными словами, эксперт не установил всю полноту достоверных признаков, необходимых для отнесения предмета к категории холодного оружия.
На судебном заседании адвокат осужденного обратил внимание на то, что в материалах уголовного дела нет постановления о привлечении в качестве обвиняемого, а это существенное нарушение норм уголовно-процессуального законодательства. Помимо этого, адвокат считает недопустимым доказательством материалы ОРД, так как рапорт по результатам ОРМ «Проверочная закупка» от 16 января 2023 года, в котором описываются события 8 и 14 февраля 2023 года, а также отсутствует подпись покупателя о принятии им денежных средств.
Несмотря на то что осужденный и его защитники приводили серьезные доводы, апелляционный суд к ним не прислушался и оставил приговор в силе.
Сейчас сторона защиты обжаловала определение апелляционного суда в Четвертом кассационном суде общей юрисдикции. Доводы жалобы касаются существенных процессуальных нарушений, допущенных судами первой и второй инстанций. Пока судьи принимают решение о назначении заседания, представители осужденного и наши журналисты проводят собственное расследование данной истории.
Легенда о левом береге Волги
При анализе дела вскрываются дополнительные несостыковки. Так, в объяснениях Дмитрия, а также в протоколе его допроса, которые практически идентичны друг другу, вырисовывается совершенно абсурдная картина обстоятельств, предшествующих совершенному преступлению, которые позволили следствию сократить сроки расследования и упростить доказывание.
Так, согласно протоколу допроса подозреваемого спорный предмет он нашел в 2011 году на левом берегу реки Волги. С учетом того, что протяженность Волги — без малого четыре тысячи километров, отсутствие указания на конкретное место позволило оперативникам не утруждать себя выездом на место. Никого не смутило также то, что Волгоград находится на правом берегу Волги. Как Дмитрий мог добраться на противоположный берег, если в то время не имел личного автомобиля, суд почему-то не заинтересовало, а следователей, напротив, такая легенда вполне устроила. Интересно, что, увидев нож, Дмитрий тут же понял, что это финка, которая изготовлена непромышленным способом. Сложно, конечно, доказать, что мужчина не имел нужных познаний в холодном оружии, а тем более совсем не интересовался этой темой, но его близкие и родственники утверждают, что именно так и было: Дмитрий никогда не интересовался ножами. Помимо того, что у мужчины в 2011 году не было автомобиля, не было у него и гаража, где, судя по его показаниям, он спрятал найденный нож. Гараж появился у него лишь в 2021 году, причем совершенно по другому адресу. При этом согласно тем же показаниям Дмитрий забрал нож, чтобы пользоваться им в быту, но почему-то спрятал его, опасаясь привлечения к ответственности. А если у него не было гаража, как он мог спрятать нож на верхней полке этого гаража? Если он его не спрятал, а принес домой, то почему никто из домочадцев ни разу этот предмет не видел?
Нищий с толстым кошельком?
Есть еще одно довольно странное допущение, которое, скорее всего, намеренно сделали органы, чтобы вылепить из Дмитрия бандита. В материалах дела говорится о том, что Дмитрий на момент совершения преступления был безработным и на отчаянный шаг — продажу ножа — пошел исключительно из собственного безденежья. Как такая информация могла стать официальной, уму непостижимо. Ведь в период, когда состоялась сделка с ножом, на счету Дмитрия лежало 150 тысяч рублей (подтверждается справкой из банка), у него не было кредитов, было свое жилье и машина, а сам он на постоянной основе работал в спасателях и имел постоянный источник дохода. Каким образом он вдруг оказался безработным и пошел на умышленное преступление за 2500 рублей, неизвестно. Вероятно, тайна следствия.
Дело Дмитрия показывает, до какого абсурда может дойти правоохранительная машина, лишь бы закрыть дело обвинительным приговором, и как созвучно ей действуют современные суды. Получается, что бы ни подложили в суд следователи и прокуратура, суды будут принимать это за чистую монету и не утруждать себя перепроверкой поступающей информации. Под большой вопрос в таком случае попадает общая обоснованность и законность принимаемых решений. Если нет ничего в нашей жизни выше закона, который построен на уголовно-процессуальных нормах, то как в него укладываются подобные глупости? В том-то и дело, что укладываются они путем нарушений УПК. Именно на эти нарушения пытается обратить внимание сторона защиты в своей кассационной жалобе.
Накануне публикации данного материала представителю Дмитрия стало известно, что 13 марта 2023 года, когда проводилось следственное действие - ознакомление подозреваемого с постановлением о назначении экспертизы, он в это время дежурил на работе. Об этом свидетельствует копия наряда на службу. По факту столь явного нарушения (а речь может идти о фальсификации доказательств) защитник Дмитрия обратился в прокуратуру Краснооктябрьского района Волгограда с просьбой провести проверку. В регистрации заявления о преступлении Следственным отделом по Краснооктябрьскому району Волгограда изначально было отказано. Однако после обжалования данного отказа в прокуратуре Краснооктябрьского района Волгограда 6 октября 2023 года ведомство вынесло постановление об удовлетворении жалобы, «поскольку содержащиеся в ней доводы нашли свое объективное подтверждение». Прокуратура установила, что заместитель руководителя следственного отдела по Краснооктябрьскому району незаконно и необоснованно отказал заявителю в регистрации сообщения о преступлении. Сейчас следователями Следственного комитета РФ проводится процессуальная проверка по признакам преступления ч.2 ст.303 УК РФ.
Наши журналисты будут следить за развитием истории и намерены присутствовать на заседании в кассационном суде. Между тем наша редакция обращается к своим читателям с просьбой. Если вы столкнулись с аналогичной ситуацией в Волгограде, пишите нам — и мы постараемся вам помочь.
Данный материал является официальным обращением в правоохранительные органы Волгоградской области и федеральные структуры с просьбой дать оценку изложенной информации и принять необходимое процессуальное решение.