Развитие городских агломераций – общемировой тренд. Это уже не разрастание мегаполисов до 20 млн человек, когда житель такого муравейника начинает задыхаться от смога, пробок, толчеи в метро. Для человека гораздо удобнее, когда город-ядро не поглощает пригороды, а устанавливает с ними более тесные хозяйственные связи через развитие инфраструктуры. А буферные зоны из дач, лесов и полей не превращаются в новые городские кварталы. К 2035 г. почти каждый третий в мире будет жить в одной из 760 крупнейших агломераций.
Дороги вместо границ
Россия, разумеется, тоже не остаётся в стороне. Все эксперты соглашаются, что агломерации приносят кумулятивный эффект в разные области экономики. Классическое определение системы гласит, что её суммарные возможности превышают сумму возможностей входящих в неё частей. Точно так же Самара, Тольятти, Жигулёвск и Новокуйбышевск, связанные между собой современными автобанами и быстрыми электричками, дадут суммарный ВВП больше, чем если будут выживать и развиваться обособленно.
Бизнес сможет сократить издержки, если можно будет построить новый завод не в городской черте, а в пригороде, но сотрудникам не составит труда добраться в новое место. Дефицит рабочей силы в областном центре снизится, если народу будет выгодно приезжать за 50 км каждый день. Тонна щебня может стоить вдвое дешевле в 100 км от крупного города, но существующая инфраструктура сегодня делает его доставку невыгодной. Пример неважного развития провинциальной агломерации – на Урале 60-тысячная Ревда и 115-тысячный Первоуральск находятся в 12 км друг от друга, но не имеют между собой прямого железнодорожного сообщения, сообщаясь через Екатеринбург, до которого полсотни вёрст.
Мы привыкли к стереотипу, будто крупные города высасывают из провинции всю силу. Но факты другие. Московская агломерация, к примеру, создаёт 21% ВВП страны, обладая 13% всех рабочих мест в стране. По словам главы фонда «Центр стратегических разработок» Павла Смелова, если выпуск продукции в Москве вырастает на один рубль, то в каждом связанном с ним соседнем субъекте наблюдается рост минимум на 20 копеек. Чиновники из Рязани и Владимира подтверждают: какого профиля предприятие у них на территории сегодня ни построй, продукты питания, зажигалки, обувь или трактора обязательно найдут своего покупателя в столице, причём с очень коротким плечом доставки. Влияние московского рынка ощущается даже за Уралом, а губернатор Челябинской области Алексей Текслер признаёт, что агломерации Челябинска и Магнитогорска связаны с Москвой ничуть не меньше, чем друг с другом.
Правительство РФ уже несколько лет реализует стратегию развития до 2025 г., в которую входит поддержка 20 агломераций. Хотя всего в России нынче насчитывается аж 42 агломерации, 22 из которых населяют более миллиона человек. На этих «миллионеров» приходится половина российской экономики – 48% ВВП и 47% инвестиций в основной капитал.
В состав Московской агломерации входят 42 города, из которых 14 имеют население свыше 100 тыс. человек. Всего на её территории крутятся, платят налоги и создают ВВП около 16 млн человек. Санкт-петербургская «грядка» намного скромнее – 6 млн жителей. Если Московская агломерация вобрала в себя почти всё Подмосковье, то Питер от Ленобласти «взял» только первый пояс городов-спутников вроде Гатчины, Шлиссельбурга и Тосно, а хозяйственные связи с Выборгом, Лугой и Тихвином намного слабее. Инфраструктура зачастую оставляет желать лучшего: электричка до Луги проходит 140 км за 2, 5 часа, а на шоссе множество двухполосных участков со светофорами в населённых пунктах.
Но всё же ситуация в Питере намного лучше, чем в Нижнем Новгороде или Воронеже. По словам замминистра экономического развития Дмитрия Вахрукова, есть чёткое разделение между двумя столичными и провинциальными агломерациями – вклад последних в экономику сравнительно скромен. А столицы развиваются своим путём, без вмешательства правительства. Это тоже важный момент: федеральные чиновники уже худо-бедно понимают, что не нужно никого ни с кем объединять административно.
Если бы амбициозный технократ начал, сидя в Москве, выстраивать хозяйственные связи в провинции, он неизбежно включил бы Набережные Челны в агломерацию Казани, поскольку они находятся в Республике Татарстан и между ними чуть более 200 км. Но жизнь выстроила другие связи: Челны образовали 1, 2-миллионную агломерацию с Нижнекамском, а с Казанью они сообщаются примерно как Рязань и Владимир с Москвой. В мэрии столицы, кстати, тоже уверены, что налаженная инфраструктура даст в 10 раз больше эффекта, чем перекройка административных границ.
Дом вместо убежища
Сегодня уже далеко не все провинциалы мечтают, как раньше, «покорить Москву». Как уже рассказывали «АН», 22% россиян, наоборот, всерьёз рассматривают переезд за город. Сколько людей постоянно живут на дачах, никто всерьёз не изучал. Очевидно, что многие халупы в садоводствах превращаются в крепкие коттеджи, где вполне можно пережить зиму. Деревенские школы получают всё больше «городских» учеников.
Однако в столицах не устают ударными темпами возводить новое жильё, несмотря на все кризисы и карантины, а из небольших провинциальных городов чуть ли не поголовно уезжает молодёжь с 18 до 30 лет. И возникают сомнения: волна из Москвы накрывает волну в Москву или наоборот?
Очень похоже, что в России как раз и формируется удобный для развития агломераций тренд: у людей всё больше возможностей жить за городом без потери городской зарплаты. После пандемии ковида у нас во всех сферах распространился формат «полуудалёнки»: сотрудник должен появляться в офисе время от времени, не каждый день. А из многих «городов-магнитов» людям хочется уехать при первой возможности, поскольку стекаться в них народ вынужден, если во всём регионе больше нигде работы нет. Развитие агломераций должно запустить обратный процесс.
В прошлом году Минстрой России опубликовал рейтинг городов по качеству городской среды, где в топ-5 входит Красноярск. Именно здесь тысячи жителей выходят на экологические акции, не желая по 50 дней в году жить в режиме «чёрного неба». ЧС объявляют, когда в воздухе скапливается слишком много вредных выбросов Красноярского алюминиевого завода, а миллиону горожан советуют уехать из города. При этом нельзя отрицать, что де-юре Красноярск является городом-магнитом. Но притягивает он не велосипедными дорожками и прибрежными кафе – просто в остальных городах края ещё хуже и с работой, и с инфраструктурой.
Институт территориального развития «Урбаника» признал самым комфортным для жизни городом России Краснодар. Где нет метро, пробки почище МКАДа, индустрия развлечений провинциальна, а экология не курортная из-за обилия автотранспорта. Похоже ли это место на «удобное для жизни и бизнеса»? А есть рейтинги, в которых лидируют Тюмень и Сургут.
Или Воронеж. В конце 2000-х город бурно рос и развивался, и тому была причина: подъём сельского хозяйства в Черноземье. Население даже перевалило за миллион, но в начале 2020-х снова пошла убыль. Причины и тут, увы, известны: нелегальные свалки, токсичные выбросы от автотранспорта, слив химикатов в реку и городское водохранилище. А кроме того, беспредел коммунальщиков – завышенные цены, некачественные услуги, отсутствие контроля. Плюс огромные очереди на получение мест в детских садах. Похоже, тёплый климат и обилие зелени перестали перевешивать низкое качество управления для людей среднего возраста. При этом в городе много вузов и колледжей, для молодёжи из окрестностей он по-прежнему интересен.
В развитии агломераций больше практической пользы, чем в административной перекройке границ, потому что оно меняет систему изнутри. «АН» неоднократно рассказывали, почему российским губернаторам часто невыгодно развивать у себя экономику. Их карьеры зависят от политических причин, а отстающим регионам при любом качестве управления не дадут умереть субсидии и дотации из Москвы. Когда Калуга в нулевые годы построила у себя множество новых заводов, то её просто перестали дотировать. А глубоко депрессивный соседний Брянск получал 12 млрд рублей «на бедность».
Владимир и Ярославль сцепились за звание столицы Золотого кольца – на развитие маршрута идут средства из бюджета. В рамках местной гибридной войны в Ярославле установили две кованые композиции на тему «столичности», а на Масленицу испекли мегаблин весом 1, 8 тонны. Развитие агломераций позволило бы им превратить игру с нулевой суммой в сотрудничество по принципу «выиграл-выиграл». Ведь хорошая инфраструктура для туризма просто приведёт на Золотое кольцо больше отдыхающих, и в плюсе окажутся все.
Сегодня в стране непросто найти по-настоящему современный, удобный для жизни город, а рейтинги только подтверждают: выбирать толком не из чего. Российский город – это прежде всего убежище для разорённой провинции. Но глубинка как раз становилась безжизненной пустыней из-за традиции собирать все ресурсы в одну золотую гору – как на федеральном уровне, так и на областном. Появляется надежда, что теперь накопившие средства города начнут инвестировать их в ближайшие территории, возложив на себя благородную цивилизаторскую миссию. Инвестиции и должны следовать за устремлениями людей, которые хотят жить комфортно.