Семья Выговских: честь дороже

Свои корни Олег Выговский ведет с Центральной Украины, и даже более того — с Западной. Потому что где-то от Винницы на юго-запад есть такое место — Подольская губерния.

Олег Александрович давно догадывался, что он из благородных, еще в детстве, потому что с ним была его челябинская бабушка Ольга Николаевна Бардовская-Выговская, которая все пыталась его научить французскому языку, но у нее ничего не вышло. Иногда с бабулей он ходил к ее подружкам. Там была директор кукольного театра — очень интересный человек, да и Ольга Николаевна сама считала себя актрисой, наверное, под стать Ермоловой, потому что в ссылке много играла в театре. Ну и там за столом рассказывали истории, которые ему до сих пор иногда вспоминаются. Врезались в детскую память.

Ты, Олежка, из дворян…

Например, такая история, когда бабуся жила еще в Варшаве. И вот она рассказывала, — а мальчику тогда было лет пять, не больше, — что знакомый ксендз решил привлечь свою паству в церковь. Купил белого голубя и послушнику сказал: «Залезай на хоры, и когда я буду говорить молитву «Святый дух, сниди на нас…», ты выпусти голубя». Потому что в виде голубя Святой Дух когда-то давно сошел с небес во время крещения Иисуса. И поэтому голубь — любимая Богом птица.

Во время службы святой отец начал читать молитву… и ничего нет. Читает снова: «Святый дух, сниди на нас…» И опять ничего… В конце концов служка с хоров кричит ему: «Святый дух котик слопал!..»

Ну и фотографии какие-то с людьми благородного вида были в доме, и поэтому Олег уже тогда догадывался про свое дворянское происхождение. Но отец Александр Павлович, наученный горьким жизненным опытом, никогда не говорил ему, что какие-то аристократические корни у Выговских действительно есть. И его никогда никто об этом не расспрашивал…

В 1951 году отец вместе с семьей поехал в Ригу к своей бывшей сослуживице, которая у него медсестрой работала. И, приехав, они жили на пустующей даче на побережье Балтийского моря. Отец много ходил по букинистическим магазинам. Олег хорошо запомнил, что один магазин был особенно красивый, совсем как музей. Александр Павлович попросил у продавца 13-й том энциклопедии Брокгауза и Ефрона. Открыл и дал сыну: читай. И Олег прочитал: Выговские — это старинные русско-польские дворянские роды. И их много. Есть несколько ответвлений. Некоторые уже в середине 17 века были переселены в Россию… и они уже тогда были православного вероисповедания, и все родственники уже современных Выговских не католики были… А потом Польша вошла в состав России при Александре Первом. И тогда уже стала территорией Российской империи.

Гетман Выговский — казак и польский шляхтич

И вот малыш узнал, что кроме гетмана Украины Ивана Выговского их действительно много было Выговских — дворян, офицеров… польская шляхта…

Олег тогда понял, что он их потомок, что корни его пребывали и в Центральной России, так как родовое имение Выговских было в Переславле-Залесском…

Практически все мужчины рода Выговских были служивыми людьми, и многие прославились своими ратными подвигами…

Что интересно, тогда мужчины в среднем жили дольше женщин, так как те часто погибали во время родов… Родильная горячка, родильный сепсис… И это тоже стало известно при составлении генеалогического древа…

Белогвардейская рать святая

А потом случилась революция. Началась Гражданская война, и адмирал Александр Васильевич Колчак пришел в Казань. Город захватили части прославленного полковника Владимира Каппеля. И практически все бывшие офицеры пошли воевать в колчаковскую армию. Пошел дед Олега Александровича и два его сына. Они в то время только окончили школу и поступили в Казанский университет: брат отца — на юридический факультет, а отец нашего героя — на медицинский. Брат отца с дедом трудились где-то в штабе, а Александр Павлович служил в самом пекле, в лихом казачьем полку в кавалерии. Наверное, потому, что очень любил лошадей. И геройски воевал с красными от Казани до Челябинска, куда отступил Колчак. Мало кто знает сегодня о трехдневной кровавой битве под Першино, в которой, собственно, и решился исход Гражданской войны… 

Вместе с отцом в полк пришел и его юный друг Коля Лазарев. Он был несколько заносчив в общении с нижними чинами, и казаки его недолюбливали. А Александр Выговский неизменно был добр и отзывчив, и к нему рядовые относились иначе.

А в одном из боев у казака убили лошадь, а его самого ранили. И отец, мигом соскочив с лошади, посадил вместо себя в седло раненого, а сам долго бежал рядом, держась за стремя. После этого случая казаки стали относиться к нему как к своему станичнику. И потом, позже, когда его отец уже умер, маленький Олег узнал, что тот в Тургояке регулярно ходил на могилу своего боевого товарища Николая Лазарева.

Отступая из Челябинска, отец тяжело заболел сыпным тифом. Казаки оставили его в крестьянской избе у какой-то солдатки, и она колчаковца выходила, укрывая от красных. Выздоровев, он самостоятельно добирался в Иркутск, догоняя армию. Но Колчака уже расстреляли. И многие казаки осели в Иркутске. И там Александр Выговский разыскал своего отца, мать и брата.

Нас называли каэры (контрреволюционеры)

Тогда в 1920-м наступило послабление репрессий, и отца и его брата даже восстановили в Иркутском университете. Там отец Олега и познакомился со своей будущей женой.

До 1925 года все было благополучно. Но вновь пошла волна репрессий против бывших, и отца, деда с бабушкой арестовали. Казалось бы, за пустяк… 

Выяснилось, что какой-то отставной казанский генерал в Новый год и на Пасху всех казанцев из бывших приглашал к себе в гости. А это всё взяли и вывернули. И в приговоре суда написали, что это была, оказывается, контрреволюционная организация, которая готовила заговор против советской власти. Дедушке и бабушке дали три года ссылки в Наманган в Среднюю Азию. А Александру Павловичу дали три года реального срока Соловецких лагерей. Его брат сумел в последний момент сбежать, перешел границу и ушел от преследования в Китай. Николай Павлович многие годы жил в Харбине, работал корреспондентом в газете. Он был известным человеком, у него был литературный псевдоним Выговский-Веселовский. Явно веселый человек был. Но, видимо, его статьи были не особенно просоветские, поэтому, когда Красная армия вошла в Харбин в 1945 году, ошибку исправили и его арестовали. И дали по полной — десять лет Владимирского централа, где каждый заключенный, переведенный на особый статус, получал номер, а настоящие имя и фамилию сидельца знало только высшее руководство централа и несколько человек из КГБ. Так стиралась его личность…

А его жена осталась в Харбине.

Александр Выговский попал в 1925 году в Соловецкий лагерь особого назначения, и он бы там точно погиб. Потому что все, с кем он пришел по этапу, сгинули поголовно на лесоповале. Но, так как он к тому времени окончил пятый курс мединститута, начальник медпункта (отец считал его вторым родителем), тоже белогвардеец-каппелевец, прочитав документы арестанта, взял его к себе вторым врачом. Про старшего «лепилу» рассказывали, что он добровольно пошел в лагерь, разделив судьбу своих товарищей, с которыми воевал вместе еще в империалистическую войну.

Как истребляли рындиновцев

В 1928 году Александра Павловича выпустили на свободу, поразив в правах и запретив проживание в ряде городов. Он поехал в Пермь к своим сослуживцам-колчаковцам. И они помогли ему восстановиться в мединституте, где он экстерном сдал выпускные экзамены и получил диплом врача. Вызвал к себе свою невесту из Иркутска, которая ждала его три года. Из газет узнал, что в Челябинске строится тракторный завод и что там нужны врачи. И в этом же году обвенчавшись, из Перми они приехали в Челябинск, где Олег Выговский и родился в 1939 году.

Его отец начинал разъездным врачом, верхом на лошади разъезжал по вызовам. Потом в первой городской больнице в терапии заведовал. А мама работала окулистом. Потом они еще и преподавали в фельдшерском училище. И отец постепенно стал очень известным в Челябинске врачом. Он был, наверное, последним земским врачом в Советском Союзе, который мог практически все. Ведь в лагере он был и хирургом, и терапевтом, и инфекционистом. Он и в Челябинском госпитале ассистировал на сложных операциях, преподавал в мединституте. Стал там доцентом. Работал на санавиации. Боролся с распространением инфекционных заболеваний в губернии. Защитил кандидатскую диссертацию в 1940 году. Написал и докторскую, но защитить не успел… 

А до этого его, как хорошего врача, перевели в медсанчасть НКВД, более того, его прикрепили лечащим врачом, который должен был пользовать первого секретаря Челябинского обкома партии, «святого» областного масштаба Кузьму Рындина, проживавшего по адресу: Челябинск, дом НКВД, квартира 17.

17 октября 1937 года за участие в заговоре правых Рындина арестовали. 10 февраля 1938 года его расстреляли. И это была страшная история для семьи Выговских, так как лечащий врач Кузьмы Васильевича был уверен, что и его арестуют. Потому что кроме самого Рындина арестовали и расстреляли его секретаря и заместителя. Мать рассказывала Олегу, что в это же время в 1937 году в их дом ночью постучали и люди в кожаных плащах сказали, что они разыскивают такого вот человека. С фамилией, очень похожей на нашу. И ушли, узнав, что такие тут не проживают. И на этом все закончилось… Скорее всего, эту искаженную фамилию следователям дали сами сотрудники НКВД. Потому что Александр Павлович их всех лечил. А доктор он был прекрасный…

Так отец Олега опять остался жив. А в 1942 году его мобилизовали в армию, и он работал до 1964 года в гарнизонном госпитале и был доцентом на кафедре первой госпитальной терапии Челябинского мединститута у самого Павла Евгеньевича Лукомского, который затем стал главным терапевтом Советского Союза и подписывал некролог Иосифу Сталину. А когда отец спустя годы в Москве спросил его, что там со смертью Сталина, тот ответил коротко: «Александр Павлович, не задавайте мне этих вопросов…»

Справка «АН»:

Олег Выговский: в юности — ленинский стипендиат, не знавший оценки ниже пятерки, Член сборной команды страны по волейболу.

Доцент кафедры инфекционных болезней ЧГМА с 50-летним стажем, кандидат медицинских наук, отличник здравоохранения.
С соизволения великой княгини Марии Владимировны Романовой был награжден Императорским орденом Святой Анны «в воздаяние заслуг перед Отечеством и Российским императорским домом».

В течение многих лет предводитель Челябинского дворянского собрания.