Обычно, когда говоришь слово «инвалид», поневоле представляется немощный человек. А я недавно познакомилась с Алексеем Костюченко и откровенно говоря, почувствовала инвалидом себя. Потому что в отличие от него, не танцую, не путешествую на хэнд-байке по всей России, не сплавляюсь на байдарках, не покоряю горы, не прыгаю с парашютом… да много чего не… А ведь у этого удивительного человека нет пальцев на одной из кистей, второй кисти вообще нет, а ноги ампутированы практически по самый пах. Пожалуй, более всего у Алексея душа лежит к путешествиям. На днях завершилось четвёртое - 22 мая мужчина отправился в одиночное путешествие и за 120 дней преодолел почти пять тысяч километров.
Познакомилась я с Алексеем Костюченко, или как он сам себя называет, оптимистом всея Руси, у нас в Девице – это село в Семилукском районе Воронежской области. Алексей тогда в рамках своего путешествия заехал к Павлу, брату своего друга, Фёдора Конюхова. Тоже путешественника.
- Я с Павлом знаком не был, - рассказывает Алексей. – Но ещё до своего путешествия я четыре дня гостил у Фёдора. Он мне сказал, чтобы я при возможности заехал к его брату. Ну а поскольку я ехал через Воронеж, возможность появилась. Вот так я у вас в Девице и оказался.
Для того чтобы вы, дорогие читатели, немного понимали, что такое путешествие на хэнд-байке, немного поясню. Это нечто вроде укреплённого трёхколёсного велосипеда, который приводится в движение не ногами, как мы привыкли, а руками – то есть педали для кручения находятся сверху, около руля. У Алексея на этом байке приторочены сзади палатка, запас белья и немного продуктов. И вот с этим нехитрым скарбом он и путешествует по всей России. Сзади байка – флаги и табличка, с одной стороны которой написано имя нашего героя, с другой – надпись «пилигрим».
- Откуда вы, пилигрим? – спросила я, встретившись с этим удивительным путешественником. – И куда путь держите?
- Я выехал 22 мая из города-героя Сталинграда, где я живу, - повествовал мой собеседник с ярко-голубыми, лучистыми глазами. – Проехал по России – через Саратов, Пензу, Каширу, Ярославль, Смоленск – и до Белоруссии. Моей целью было довести до Бреста землю с Бекетовки. Понимаете, Бекетовка – это район города. Когда началась Сталинградская битва, именно туда были сброшены первые шесть бомб. Четыре из них попали в ГРЭС имени Сталина, а две упали возле детского садика. К счастью, это было в ночное время, так что ни дети, ни воспитатели тогда не пострадали. В общем, я взял горсть земли с Бекетовки и повёз её в Брест. Проехав по мемориальным местам, побывав в Хатыни, Беловежской пуще, я достиг Бреста и раскидал там привезённую бекетовскую землю, чтобы символично соединить её с геройской землей близ Брестской крепости. Это был мой личный, не афишированный вклад в единение наших народов – русского и белорусского. Очень не хочется, чтобы с белорусами у нас как с украинцами получилось. Да, это совершенно маленькая частичка, но очень важная для меня. Я думаю, что Господь увидит это и примет во внимание.
«Тяга к спиртному победила все остальные чувства»
Алексей стал инвалидом в сорок лет. 22 года назад. Объясняет он все честно и просто – очень уж любил спиртное. А потом Сургут, обморожение, реанимация и четырёхкратная ампутация, которая коснулась всех конечностей.
- Знаете, - говорит он, - к сожалению, это единственное, что меня остановило тогда. Ни потеря семьи, ни слёзы жены, ни увещевания матери – ничего не помогало. Сел на стакан. Пил. Тяга к спиртному победила тогда все остальные чувства. И совесть тоже. От меня даже все друзья отвернулись. А потом вот это случилось. Всё было. И жить не хотелось в какой-то момент. Только даже жизни лишить себя – как? Когда у тебя ни рук, ни ног… А потом я увидел по телевизору историю Сергея Бурлакова, который с четырёхкратной ампутацией умудрился выиграть нью-йоркский марафон. В 2013 году его признали человеком планеты. Я тогда подумал – нет, не о том, чтобы меня тоже кто-то признал – а о том, что ведь я тоже могу что-то делать стоящее, жить полноценной жизнью, а не прозябать в доме престарелых, в котором я тогда находился. Больше ведь ничего не осталось – всё отняла тяга к спиртному.
В общем, Алексей начал пытаться жить той самой полноценной жизнью. Да ещё как начал! Что он только не пробовал. С парашютом полететь? Готов! На байдарках справиться? Да без проблем! На гору забраться в инвалидной коляске? Как не фиг делать! Учитывая вышеперечисленное, как мне кажется, неудивительно, что этот человек ещё и танцами на инвалидной коляске занимается, и стихи пишет. Просился даже в космос – говорит, не пустили, по возрасту не подошел.
«А я пока по России – вот такие дела»
Но самая большая страсть Алексея Костюченко – путешествия. Вот то, о котором я уже упомянула, длиною почти в 5 тысяч километров – уже четвёртое, совершённое пилигримом в одиночку на хэнд-байке.
- Я уже всю Россию изъездил, - говорит Алексей. – Вдоль и поперёк исколесил. Из Санкт-Петербурга во Владивосток – десять тысяч километров, потом, опять же, из Питера в Сочи с заездом по «Золотому кольцу». Потом в Донецкую, Луганскую республики. Год перерыва. В прошлом году выехал из Сургута и опять до Питера по северам. Это Конюховы шляются по всему миру, а я вот пока по России – вот такие дела (улыбается – прим. авт.).
Я спросила Алексея о том, как он справляется в бытовом плане – всё-таки 120 дней, извините, треть года в дороге. На что мой собеседник сказал, что вообще-то он путешественник непритязательный. В основном ночует в палатке. Раз в неделю или в десять дней останавливается в какой-нибудь придорожной гостинице, чтобы помыться и постирать бельё. «Потому что воняешь, как козёл, когда постоянно руками работаешь».
Питается мой герой в основном в придорожных кафе или на заправках.
- Ем я с аппетитом, это да. Но, кстати, костры не развожу принципиально, - объясняет Алексей. – Потому что, во-первых, могу случайно спалить, к примеру, лес. А во-вторых, и сам в случае пожара выползти не сумею.
А жить хотелось! Не доживать, а жить!
Кстати, самым своим малодушным поступком за последние 22 года – словом, после того, как с ним случилась вся эта беда с обморожением, Алексей считает то, что он бросил университет в Сургуте на третьем курсе. Как ни удивительно, несмотря на отсутствие пальцев на левой руке и кисти на правой, он вместе со всеми остальными студентами писал лекции. И очень даже неплохо учился. Хотел стать, по его признанию, журналистом. Но всё-таки бросил. Потому что его «достало» руководство дома престарелых, где он тогда жил.
- Дом престарелых – это место, где можно доживать, но жить там очень сложно, - уверен Алексей Костюченко. – Но тогда, уйдя из института, я всё-таки смалодушничал.
А жить ему хотелось! Да! Не доживать, а жить! И после того, как спиртное перестало быть главным в жизни нашего героя, он открыл для себя целый мир.
Конечно, я не могла не спросить Алексея, как он умудряется изо дня в день крутить педали и при этом радоваться жизни. Но как оказалось, у него всё «просто»:
- Мы втроём в дороге – Господь, коляска и я. Ну да, тяжело, конечно. Но не настолько, чтобы этого не делать. А кому легко сейчас? Вот вам легко? – спросил меня оптимист всея Руси.
И я задумалась…