«Аргументы недели» публикуют очередной отрывок из авантюрного романа Андрея УГЛАНОВА «Пробуждение троянского мустанга». Предыдущий отрывок можно прочитать в «АН» №23. Если хотите узнать, как развивались события дальше, – приобретайте книгу и смотрите сериал на YouTube-канале #ЗАУГЛОМ. А пока напомним, что в предыдущих главах спецслужбы двух стран – КГБ СССР и ЦРУ США в начале 70-х годов прошлого века начинают тайную операцию по перестройке своих политических систем. Юрий Андропов выбирает своим орудием Михаила Горбачёва. В США – это молодой перспективный политик Трамп. В КГБ придумали, как сделать их родственниками через сироту Андрея Разина, чей дед и дед американца были родными братьями – немцами, один из которых погиб в 1943 году в Крыму, а другой – эмигрировал в Америку. Но сирота и миллиардер об этом ничего не знают. Чтобы родство Трампа и Горбачёва состоялось, сменщик Андропова в КГБ Виктор Чебриков принимает идею участника операции – Олега Калугина поженить Андрея и дочь Горбачёва Ирину. Калугин находит в архивах спецслужбы ГДР Штази документальное подтверждение того, что Андрей Разин – внук погибшего в Крыму гитлеровского офицера Трумпа, родственника американца Трампа. В предлагаемом отрывке действие происходит во времена позднего СССР – Разин пытается перепрятать деньги «Ласкового мая». Напоминаем, что все события, имена и названия полностью вымышлены. Действие романа «Пробуждение троянского мустанга» происходит в других галактиках или в параллельной реальности.
– Дети за отцов не отвечают. А Михаил Сергеевич отдал единственную дочь мне, сироте.
– Хорошо, сирота, хочешь ночью прятать – прячь ночью. Мне всё равно. Только автобус свой отгони на стоянку – шумит громко. Сам можешь прилечь вон хоть на печь. Или иди погуляй, сходи в дом-музей Сергея Александровича.
Андрей послушался совета, оделся и вышел из дому. Водитель автобуса увидел его и открыл переднюю дверь. В салоне к горьковатому запаху типографской краски примешался густой запах чесночной колбасы и человеческого пота. Пацаны сидели в майках и рубахах, ожидая команды.
– Слушайте сюда. – Андрей встал рядом с водителем. – Сейчас можно одеться и пойти гулять по селу. Автобус встанет на стоянку, можно приходить и в нём греться. Или просто сидеть в нём. Толчок рядом с музеем Есенина. Спросите любого – вам покажут. Можно к Оке спуститься, но там холодно. Сбор – в десять вечера. В полночь – начало разгрузки.
Парни начали напяливать куртки. Сидеть в автобусе с запотевшими стёклами давно надоело, и они с радостью вышли на воздух. Двое остались с водителем. Андрей дал им сигнал не оставлять его одного ни на секунду. Даже в сельском толчке.
День прошёл незаметно. В сельском кафе «Ока» у стоянки автобусов давали гороховый суп и гуляш с картошкой. На третье – компот. Чего ещё надо советскому человеку? В десять часов вечера Андрей вновь постучал кулаком в дверь Ивана Борисовича. Тот скоро открыл, и они пошли осматривать подпол. Деревянная лестница, лампы на обитых досками стенах. Пара стеллажей с закатанными банками огурцов и помидоров. В углу несколько мешков с картошкой. Места было достаточно.
Ровно в полночь к дому подъехал «Икарус». Старик залез на печь, задёрнул занавеску, и никто его за время разгрузки не видел. Но и сам Иван Борисович не увидел, как вместе со спортивными сумками в подпол занесли пару десятков канистр с бензином. «Икарус» привёз их в багажном отделении.
Сумки с деньгами стояли рядами и одна на другой. Между ними ставили канистры с бензином. Через полчаса операция завершилась. Пацаны ушли в автобус, где должны были ждать до утра и разъехаться. Андрей сел на лавку около печи и вздохнул с облегчением. Занавеска дрогнула и отъехала в сторону. Рядом с головой Андрея свесилась одна нога, за ней вторая. Дед почесал одну стопу о другую и медленно съехал вниз на лавку.
– Чего так бензином в избе пахнет? – спросил он недовольно и закашлял.
– А мы, дедушка, канистры с бензином в подпол приволокли. Двадцать штук. Четыреста литров.
– Зачем, твою мать?
– Чтобы поджечь, если милиция или «комитетские» придут с обыском.
– Спалишь пятьдесят миллионов?
– Вместе с твоим домом.
– А где ж мне жить? На двадцатку долго на улице не проживёшь.
– Это не беспокойся, Иван Борисович. – Андрей сунул руку во внутренний карман пиджака и достал две пачки сиренево-серых двадцатипятирублёвок. – Здесь пять тысяч. Дом можно купить в Константинове тыщи за две. Но деньги для страховки. Если будем палить дом, я вернусь и построю тебе новый с тёплым толчком и горячей водой.
Дед взял пачки денег и сунул их под тулуп, что лежал сверху на печи.
– А если милиция придёт, зачем деньги-то палить? – вновь поинтересовался старик.
– Есть такая статья уголовная – девяносто третья «прим». Если прихватят хоть с десятью тысячами и не сможешь сказать откуда, расстрел.
– Господи, надо же, с кем связался, – прошептал дед и перекрестился на иконку в красном углу.
– Я утром уеду, у тебя останется пацан. Поживёт неделю-другую. Если придут с обыском, он запалит бензин, чтобы деньги сгорели. Нет денег, нет и статьи. Понял?
– Понял. Тогда хер с ним. Давай спать.
Дед полез на печь, Андрей лёг на скамейку, положив под голову свёрнутое пальто. Ходики тихо постукивали на стене. Андрею не спалось.
– Иван Борисович, ты же восемнадцатого года рождения. Есенина живого видел?
– И видел и слышал. Я совсем пацаном был, когда после смерти Ленина он приехал домой. Приехать-то приехал, а дома нет. Сгорел вместе со всем селом. Есениным ещё повезло. Дом сгорел, а сарай остался. Лето было, он в нём и жил.
– Как он, после Америки – и в деревню?
– А чего – Америка? Хорошо бы там было, не вернулся. Как сейчас помню. У нас в семье корову держали, так он ходил к нам за молоком. Потом попросил, чтобы я кувшин таскал. Я и таскал по утрам. В селе никого не осталось – все погорели и разъехались. Только мы, Голицыны. Нам ехать некуда.
– Какой он был – Есенин? – Андрея потянуло на лирику, спать по-прежнему не хотелось.
– Мужик как мужик. Пожил недолго и уехал. Я и не знал, что он такой знаменитый. Через год снова вернулся. Я опять к нему. С кувшином молока бегал. Он всё что-то писал в тетрадке. Даже спрашивал – нравится рифма или нет?
– Что за рифма? – спросил Андрей.
– Он стихи сочинял, прямо при мне.
– «Не жалею, не зову, не плачу»?
Дед Иван не сразу ответил и вдруг начал читать:
Отговорила роща золотая
Берёзовым, весёлым языком,
И журавли, печально пролетая,
Уж не жалеют больше ни о ком.
Кого жалеть?
Ведь каждый в мире странник –
Пройдёт, зайдёт и вновь покинет дом.
О всех ушедших грезит конопляник
С широким месяцем над голубым прудом.
Стою один среди равнины голой,
А журавлей относит ветер в даль,
Я полон дум о юности весёлой,
Но ничего в прошедшем мне не жаль.
Не жаль мне лет, растраченных напрасно,
Не жаль души сиреневую цветь.
В саду горит костёр рябины красной,
Но никого не может он согреть.
Не обгорят рябиновые кисти,
От желтизны не пропадёт трава,
Как дерево роняет тихо листья,
Так я роняю грустные слова.
И если время, ветром разметая,
Сгребёт их все в один ненужный ком...
Скажите так... что роща золотая
Отговорила милым языком.
– Как ты запомнил?
– Это уже после того, как его грохнули в Ленинграде, я книжку купил и выучил. Этот стих он здесь, в сарае, и написал.
Андрей не стал продолжать разговор. В кромешной темноте избы ему вдруг ясно представились и роща золотая, и «костёр» рябины красной. Он провалился в глубокий сон. Ему снилась Раиса Максимовна, обнимавшая кудрявого поэта. Над ними в полный рост стоял Михаил Сергеевич и повторял как заклинание:
– Раиса, ты делаешь ошибку. У нас дочь. Будь сдержанней. Давай всё обсудим. Раиса, ты делаешь ошибку. У нас дочь. Будь сдержанней…
В какой-то момент Горбачёв отвернулся от Раисы Максимовны и Сергея Есенина. Его взгляд остановился на Андрее, и он говорил уже ему:
– Ты делаешь ошибку, у тебя наша дочь. Будь сдержаннее, будь сдержаннее. Участники банды задержаны. Участники банды задержаны…
Уважаемые читатели романа «Пробуждение троянского мустанга»! Вы можете посмотреть первые десять серий первого сезона сериала, снятого автором романа Андреем Углановым.
Для этого нужно:
1. Включить компьютер.
2. Вбить в поисковом окне YouTube: «Пробуждение троянского мустанга».
Исполнитель главной роли, музыкальный и литературный редактор – главред еженедельника «Аргументы недели». Счастливого просмотра!
