Жители Мариуполя нашли мирную жизнь в Приморье

К началу лета Приморье приняло у себя 483 вынужденных переселенца из Донбасса и с Украины. Часть из них остановились в пункте временного размещения в Артёме. Корреспондент еженедельника «Аргументы неделi. Приморье» и «Восток-Медиа» побывал в гостях у одной из семей, нашедших на дальневосточной земле безопасный приют, всемерную помощь от властей и людское радушие

Хотят ли русские войны…

Оксана Михайловна Малышева бежала из Мариуполя с тремя детьми, 76-летней мамой, сестрой Марией, её дочкой Дашей и кроликом Масей. Так далеко от родного дома они отправились потому, что не хотят больше слышать даже отдалённые звуки канонады. Впрочем, есть и более прозаичное объяснение выбора ими нового места жительства: в Приморье у них есть родня – в Артёме живёт сестра Татьяна, ставшая дальневосточницей ещё в советские годы, когда перебралась поближе к океану вслед за мужем.

- Мы двадцать шесть лет не виделись, в последние годы это было практически невозможно. И неизвестно, как долго ещё б не увиделись, если б не это горе, – замечают сёстры Оксана и Мария.

Малышевых в Приморье могло бы оказаться ещё больше, но практически в день эвакуации муж Оксаны Михайловны Борис пропал. Она рассказывает, что супруг пошёл за водой, чтобы набрать её в колодце и отнести матери. В их многоэтажных домах от былых коммунальных удобств «стараниями» украинских неонацистов совсем ничего не осталось, а жить как-то надо: готовить еду, содержать себя и близких в чистоте и порядке и стараться, чтобы тебя не убили… Но в условиях постоянно ведущихся боевых действий самые обычные бытовые мелочи становятся героическими. Особенно, когда людей жестоко атакует армия своего же государства. Выжить помогают родные, друзья, соседи, взаимовыручка и помощь. Только вот ушедшего за водой для мамы мужа Оксана Михайловна больше не увидела.

- Двадцать пятого начался обстрел, мы трое суток тряслись, прятаться в подвале боялись, вдруг дом рухнет и нас там завалит, всё тряслось, гремело. А двадцать восьмого подоспела помощь – русские солдаты нас вывели из опасной зоны, эвакуировали. Я им про мужа говорю, что пропал. Они обещали искать. Волонтёры тоже к поиску подключились. И даже Следственный комитет России, – рассказывает Оксана Михайловна.

О страшных днях совсем недавнего прошлого она рассказывает без надрыва, просто, как о чём-то будничном и прозаичном – вроде прогулки в булочную за хлебом. А вот мама Оксаны Михайловны, Наталья Ильинична, слёз сдержать не может, хотя начинает свой рассказ спокойно. Сама она уроженка Винницкой области, в Мариуполь перебралась ещё в молодости, потому что город давал больше возможностей для работы. Трудилась сначала на стройке бетонщицей, после устроилась на комбинат Ильича (Мариупольский металлургический комбината имени Ильича – прим. авт.), где 40 лет проработала в горячем цеху у мартена. На комбинате ей дали квартиру, от которой сегодня уже ничего не осталось. А за её сорокалетнюю работу у мартена щедрые украинские власти назначили ей пенсию аж в 2 200 гривен, тогда как за квартиру приходилось платить 3 000 гривен. Причём в последнее время придумали брать деньги с жителей многоэтажек за такие «услуги» – вход трубы в дом и выход трубы из дома.

- Как же вы жили, на что, ведь с таким доходом и квартплатой денег не оставалось вовсе? – спрашиваем у бабушки.

- Так и жила, дети спасибо помогали, – отвечает Наталья Ильинична. – Но после стало просто невозможно, страшно, нацики приходили, забирали всё, что им понравится. А если кто начинал возражать – просто стреляли. Забирали даже квартиры, говорили, для нужд безопасности или вообще ничего не объясняя, выгоняли людей на улицу. Где те будут жить, их не интересовало, а если ты против – вдарят прикладом. В квартирах, чтобы быстро перемещаться, пробивали стены, делали сквозные проходы. После стрелять стали и по домам нашим, и по людям.

Со слезами на глазах

На глаза женщины наворачиваются слёзы, она не в силах их сдержать. Тогда рассказ продолжает её вторая дочь, Мария Михайловна.

- Так прессовать нас стали с четырнадцатого года, откровенно грабить не стеснялись, а сами при этом говорили, что все вещи – стиральные машины, телевизоры они со свалок берут, мол, мы настолько хорошо живём, что новую технику запросто выкидываем на помойку, а они там подбирают…

Чтобы как-то отвлечь беженок от горьких воспоминаний, уточняем, осталось ли у них что на память от прежней жизни? Но ничего – их вывозили из опасной зоны стремительно, дав на сборы чуть больше получаса. Успевали взять с собой только самое необходимое: документы, средства гигиены. Даже еды не было, хлеба к моменту эвакуации они не видели уже второй месяц, а в единственный оставшийся целый магазин в округе можно было и не дойти, нацики стреляли по ногам тем, кто шёл за покупками. Хлеб наши собеседницы получили лишь от солдат российской армии.

Рассказывая с благодарностью о спасителях, Мария Михайловна вдруг вспомнила про «сувенир», оставшийся у неё от Незалежной. Она достала свой видавший виды кошелёк и извлекла из него украинскую валюту.

- Вот, смотрите, какие гривны, теперь они всё равно что фантики от конфет, отдам без жалости, – предложила она.

Самым дорогим для беженцев оказался их питомец – пушистый Максим, кролик, стойко перенёсший все обстрелы и тяготы военного положения, проделавший дальний путь с Донбасса в Приморье и сохранивший отменный аппетит.

- Его все жалели, всячески оберегали, подкармливали всю дорогу, и до России, и уже после, когда встречали на вокзале в Ростове, он у нас оказался просто суперзвездой. Теперь вот тоже законный житель России, – гордятся своим любимцем беженцы.

Братский приём

Приморье приняло их как самых близких и дорогих людей. Оксана Михайловна с признательностью рассказывает, что на любую свою просьбу она как и все её товарищи по несчастью получают помощь и поддержку без промедления.

- Я могу практически в любое время позвонить, обратиться с вопросом или проблемой, причём выйти напрямую на мэра. Он у нас частый гость, бывает чуть не ежедневно, по его примеру и другие сотрудники администрации Артёма не забывают про нас, даже неловко. Интересуются всем, вплоть до мелочей: чем кормят, как со здоровьем… 

Для приёма беженцев в крае оборудовали пункты временного размещения, где постоянно дежурят медики, работают представители федеральных, краевых и местных органов власти, налажена психологическая поддержка, социальная адаптация. Людям, потерявшим практически всё, выдают предметы первой необходимости, обеспечивают едой, одеждой, обувью. И хотя гостиничные номера дают лишь минимум уюта, спасшиеся от мародёров, грабителей, насильников и убийц счастливы уже только тем, что не слышат свиста пуль и разрывов снарядов. При этом они хотят быть полезны стране, вызволившей их из нацистских тисков.

Наша собеседница, Оксана Михайловна, уже устроилась на работу по своей специальности, которая очень востребована в Приморском крае. По образованию она медсестра, в Мариуполе работала в перинатальном центре, в Артёме также пошла в один из местных медцентров. Не отстал от матери и старший сын, 22-летний Михаил стал инструктором по картингу на Примринге. Младшие дети пока школьники, у них сейчас главное - наверстать русский язык, который на Украине давно вне закона.

- С первого по шестой класс мы русский язык не учили, – рассказывает младший из детей Оксаны Михайловны 14-летний Илья. Для лучшего владения устным и письменным он сейчас много читает, благо книгами артёмовцы своих новых сограждан снабдили щедро, литературы хватает не только внуку-школьнику, но и его бабушке.

А 17-летняя Татьяна уже в Приморье окончила школу и теперь собирается, по примеру мамы, пойти учиться на медсестру.

Если бы парни всей земли

Вроде жизнь у семьи Малышевых налаживается, сейчас они ждут получения российского гражданства, возможности участия в госпрограмме по переселению соотечественников, обретения собственного жилья. Но Оксана Михайловна планирует и вернуться на Донбасс. Только лишь для того, чтобы искать пропавшего супруга.

- Возвращаться назад нам ведь некуда, от дома девятиэтажи, где жили, остались одни развалины. Но муж где-то там. Мы понимаем, что шансов не очень много, особенно если его взяли в плен нацисты. Но всё равно надежды не теряем. Очень меня в этом поддерживают дети.

Оксана Михайловна признаётся, что страшно получить трагическое известие, только пребывать в неведении ещё хуже. Она надеется, что к концу этого лета, ну или к концу года от нацистского кошмара на Донбассе и Украине не останется и следа, специальная военная операция закончится нашей победой.

- Старший сын Миша сказал, когда получит российское гражданство - если призовут в армию, непременно пойдёт служить. Мы ведь в семье уже имеем опыт борьбы с фашизмом, мой дед ушёл воевать сразу, как началась Великая Отечественная, пропал без вести в сорок первом, бабушку семнадцатилетней угнали на работы в Германию, она всё вынесла, после вернулась на родину и дожила до девяноста пяти  лет. Войну она люто ненавидела. Вот если бы, как пелось в старой доброй песне, парни всей земли миру присягу свою принесли, вот было б радостно на свете жить, - говорит Оксана Малышева.

С 24 февраля наша жизнь изменилась. Вот уже почти три с половиной месяца каждый день неизменно начинается и заканчивается новостями с Украины, с полей специальной военной операции. И оказывается, это испытание не только для тех солдат и добровольцев, кто сражается с украинскими неонацистами. Это испытание для всех нас за право оставаться русскими, говорить на русском языке, любить по-русски, быть патриотом и гордиться своей Россией.

- Знаете, старший сын, Михаил у нас занимался танцами, успешно, часто принимал участие в различных конкурсах и соревнованиях. Однажды в Киеве мы с ним шли по улице и о чём-то разговаривали, по-русски. Так впереди шедший прохожий обернулся и высказал нам следующее: «Вiдiйдеть вiд мене, вi росiйско мовнiй», то есть, отойдите от меня. Но не все такие, во Львове, где Миша тоже участвовал в соревнованиях, нам пришлось искать аптеку, обратились с вопросом на украинском к одной женщине, и знаете, что она нам ответила? Я, говорит, такого языка не разумею, и гордо удалилась. Мы тогда несколько опешили от такого неожиданного поворота. Так что далеко не все на Украине, даже после восьмилетнего промывания мозгов, плохо относятся к России, русскому языку и русским.

Наши собеседницы – беженцы с Украины – уверены, что спецоперация поможет, пусть и не мгновенно, но изменить мнение даже ярых русофобов о России. Ведь солдаты наших Вооружённых сил и отправившиеся освобождать от неонацистов Донбасс добровольцы собственной самоотверженностью доказывают братские связи наших народов.  

Сергей СЕМЁНОВ