В конце прошлого года две медсестры реанимации травматологического отделения больницы Сургута покончили с жизнью. Никто не оказал никакой помощи семьям. Более того, вопросы о причинах самоубийства в клинике не обсуждали. Но вскоре об этом заговорили в интернете. Как оказалось, причиной смерти сразу двух медсестёр могла быть жёсткая травля, устроенная мягко говоря «нечистоплотным» руководством больницы. Очевидно, что бывшим сотрудницам учреждения не простили их жалобы в трудовую инспекцию на условия труда, переработки и невыплаты «ковидных». В самый разгар пандемии дирекция больницы не оказывала своим подопечным никакой поддержки.
О двух погибших медсёстрах отзываются положительно все, кто когда-либо знал их. Их имена – Аяжан Ташмагамбетова и Ираида Петрова. Муж Аяжан, Радик Ташмагамбетов убит горем. Жена рассказывала ему о кошмаре, творящемся в пределах больницы. Но никто и ничто не могло помочь ни Аяжан, ни её подруге Ираиде. Список преступлений руководства занял бы целый лист. Но самое малое, что они делали, это обзывали сотрудников «пустыми местами» и «ничтожествами». Аяжан сообщала, что грубость была свойственна почти всему высшему руководству больницы. Основную ответственность за издевательства и травлю подчинённых несли старшая сестра реанимации для взрослых Ольга Матвейчук, и судя по всему, заместитель главврача травматологии Андрей Матвеев.
О переработках и унижениях Аяжан сообщала в трудовую инспекцию. Особенно шокирует тот факт, что начальство позволяло сотрудникам использовать давно просроченные материалы при операциях. Руководство всеми силами пыталось узнать, кто и каким образом составил жалобу. Устраивали целые акции давления на персонал. Аяжан в конце концов созналась Матвейчук, что это сделала она. При этом, Ташмагамбетова ожидала, что трудинспекция всё же приедет, но все её чаяния оказались напрасны. На всю деятельность руководства больницы семья Аяжан получала лишь отписки. В них говорилось, что в коллективе всё прекрасно, и никаких нарушений не выявлено. А между тем, чудовищный прессинг продолжался.
В середине октября прошлого года Аяжан собралась уволиться. Но в руководстве её предупредили, что из больницы она уйдёт только в тюрьму. Юристы угрожали посадить её на 15 лет якобы за клевету на начальство. Положение с каждым днём ухудшалось. Медсестра попросила Матвейчук убрать на последнюю неделю отработки ночные смены и сверхурочные, но та отказала. В итоге, Аяжан приходилось работать множество часов практически непрерывно. 21 октября ранним утром медсестра отвезла своего мужа на работу, дочь – в детский сад. Но сама она до больницы не доехала. Покончила с собой.
На эту трагедию никто бы не обратил и внимания, если бы не вторая смерть. На этот раз дело коснулось Ираиды Петровой. Она пыталась выяснить, почему Аяжан погибла. Начальство о смерти подчинённой промолчало. Никто даже не высказал соболезнований. В отделении ситуация не изменилась, но теперь весь яд выливался уже на Ираиду. 27 декабря покончила с собой и она. На совести руководства больницы уже две смерти. Впрочем, пока что дело почти стоит на месте и двигается очень медленно. Журналисты из «Новой газеты» попытались узнать больше подробностей, приехав в ту больницу, но зам. главного врача Матвеев напал на них с кулаками.
Примечательно то, что местные силовые структуры так же ничего не делают. Полицейские, получив сведения от журналистов о нападении, почему-то пытались выяснить, как долго они будут в Сургуте. Создаётся впечатление, что среди полиции у руководства больницы есть сообщники. Некоторые из работниц учреждения так и говорили. Они утверждали, что начальство напрямую угрожало им расправой. Говорилось и то, что руководству ничего не будет. Все, кто работал в той больнице, утверждают, что условия были невыносимыми. С людьми в буквальном смысле обходились как с животными, и это касалось не только персонала. Обычно в таких больницах страдают и пациенты. Ведь некачественные и просроченные материалы могут с лёгкостью отправить на тот свет.
Медсестра КТБ Сургута Олеся Губанова неоднократно заявляла об использовании в реанимации травматологии при проведении операций шовного материала с большим сроком просрочки. В доказательство она передала материалы правоохранителям. Но потом получила сообщение о том, что изложенные факты подтверждения не нашли. Более того, один незнакомец на улице угрожал Губановой убийством её детей. Она считает, что этот человек как-то связан с руководством больницы. Губановой отказывают в помощи все, включая следователей. Никакого уголовного дела так и не возбудили. Что именно будет с женщиной в ближайшее время – пока неизвестно.
В «Новой газете» о преступлениях в больнице Сургута уже достаточно сообщений. Местное руководство обвиняется во многих нарушениях закона. Среди самых «мягких» нарушений – это поборы. Сотрудников больницы заставляли покупать материалы за свой счёт. Куда же именно деваются деньги на содержание учреждения – доподлинно неясно, но вероятно, начальство использует их в своих целях. К счастью, по поводу вопроса с травматологией, возбудили хотя бы одно уголовное дело. Оно было инициировано по заявлению Радика Ташмагамбетова, потерявшего собственную жену. Супруг погибшей Аяжан признан потерпевшим. Но сядут ли обвиняемые на скамью подсудимых и дойдёт ли дело вообще до суда – пока что вопрос без ответа.
К сожалению, в нашей стране медицинская мафия – всё ещё актуальный вопрос. До сих пор не решены проблемы с раковыми больными. До сих пор в больницах и поликлиниках люди сталкиваются с откровенным хамством и унижением. И это касается не только больничного персонала. Очень часто от врачей страдают сами пациенты, в особенности пожилые люди. И потому аналитики считают, что правительству пора бы обратить серьёзное внимание на фактическое существование в РФ «врачебной преступной империи». Иначе проблемы будут только усложняться, а люди так и продолжат умирать по вине изуверов-главврачей.