Капитана назначили виновным

В Четвертый кассационный суд общей юрисдикции поступила жалоба на приговор Аксайского районного суда Ростовской области в отношении капитана судна «ОТА-947» Ивана Сидоренко, чей матрос во время несения вахты упал через открытый люк в трюм баржи и погиб. По решению судов первой и апелляционной инстанций вся вина легла на капитана буксира, его приговорили к реальному наказанию, однако, по мнению защиты, судебные акты ошибочны и не обоснованны, выводы суда противоречат установленным обстоятельствам дела.

Был бы человек, а вина найдется

По большому счету, и следствие, и суды должны были тщательно изучить обстоятельства, прежде чем признавать капитана Сидоренко виновным в смерти матроса, однако судебное следствие показало обратное. В очередной раз была продемонстрирована основная направленность работы правоохранительной системы: ценой вольного обращения с нормами УПК РФ назначить преступника и изолировать его от общества. Неужели и здесь сработала та самая пресловутая гонка за показателями в условиях глобальной «палочной» системы? Удивляет, как слаженно с государственным обвинением в очередной раз выдал решение суд — властная структура, призванная действовать максимально отстраненно и взвешенно. Иначе почему в деле капитана Сидоренко формулировки обвинительного заключения с допущенными в них процессуальными нарушениями один в один скопированы в мотивировочную часть приговора Аксайского районного суда?

В чем же суть истории? С точки зрения обвинения капитан буксирного судна «ОТА-947» Иван Сидоренко, обязанный соблюдать Трудовой кодекс и локальные нормативные акты, совершил преступление против конституционных прав и обязанностей человека и гражданина, нарушил требования охраны труда, что повлекло смерть человека. В ночь с 4 на 5 сентября 2019 года матрос Андреев, следуя по неогороженной и не освещенной должным образом крышке грузового трюма №2 баржи «ВД-3759», находящейся в сцепке с буксиром «ОТА-947», упал через отверстие открытой крышки грузового трюма баржи. Это, по мнению обвинения, произошло в результате неудовлетворительной организации производства работ на указанном судне капитаном Иваном Сидоренко. То есть руководитель не принял должных мер, чтобы закрыть крышку грузового трюма после проведенного ремонта, не ограничил крышку специальным ограждением.

Суд указал на то, что Сидоренко нарушил требования охраны труда, технику безопасности при несении вахт и производстве судовых работ, а также не обеспечил работника специальной одеждой, специальной обувью и другими средствами индивидуальной защиты. Результатом этого якобы и стало смертельное падение матроса Андреева в трюм баржи.

Как белое назвать черным

Однако многое в данном деле, мягко говоря, не клеится. Быть может, для суда это ничтожное обстоятельство, но в ходе следствия была допущена путаница с определением реального места падения потерпевшего. Если в приговоре Аксайского районного суда сказано, что матрос Андреев упал в трюм на 3120-м километре реки Дон, то имеющиеся в материалах дела копии судового журнала говорят о том, что теплоход по причине несчастного случая встал на якорь на 3125-м километре реки Дон. Есть предположение, что подобная путаница позволила переместить место происшествия в территориальную подсудность сговорчивой аксайской Фемиде. А ведь еще 28 января 2021 года Железнодорожный районный суд Ростова-на-Дону, в чью подсудность входит 3125-й километр, отказал следователю во взятии под стражу Ивана Сидоренко. Грубо говоря, дело переместили в ту инстанцию, которая усмотрела вину капитана. Странным выглядит требование к Железнодорожному районному суду следователя Волошина о взятии под стражу Сидоренко. Какую угрозу мог представлять капитан, находящийся на свободе? Нарушать требования безопасности и подталкивать общество к массовому падению?

Важно отметить, что по делу было проведено две судебные экспертизы. Заключение эксперта №94/20 от 23 июня 2020 года полностью перечеркивало вину Ивана Сидоренко. Однако в основу приговора было положено заключение эксперта №638 Приволжского центра независимых экспертиз и специальных исследований, чьи выводы полностью противоречат заключению эксперта №94/20 от 23 июня 2020 года.

«С учетом имеющихся противоречий в выводах экспертов на судебное заседание защита представила заключение специалиста №2021/38 от 21 мая 2021 года, который проанализировал заключение эксперта №638 от 04 марта 2021 года и пришел к выводу о том, что в исследуемом заключении имеются неточности, логические противоречия, а также дана неверная оценка объектам исследования, кроме того, как указано специалистом, заключение эксперта было основано на недействующих нормах права»,— пишет в кассационной жалобе защита Сидоренко.

Естественно, серьезные противоречия в результатах двух экспертиз породили ходатайство защиты о проведении повторной экспертизы, однако суд без объяснения причин отказал в удовлетворении ходатайства. В приговоре суда также отсутствует какая-либо мотивировка этого отказа. При этом апелляционная инстанция указала, что защита необоснованно ссылается на первую экспертизу, потому что она была исключена из числа доказательств постановлением руководителя Ростовского следственного отдела на транспорте Московского межрегионального следственного управления на транспорте Следственного комитета РФ Чайкина. Но ведь заключение эксперта было дано уполномоченным лицом в ходе предварительного расследования, это заключение находится в материалах уголовного дела, и нам непонятно, каким образом следователь Чайкин мог вынести постановление и признать экспертизу недопустимым доказательством! Более того, данное постановление следователя не было исследовано при рассмотрении уголовного дела в суде!

Самовольный рейд на баржу?

И вот за счет непризнания экспертизы №94/20 от 23 июня 2020 года суду удалось не разглядеть в деле отсутствия вины капитана Сидоренко. А ведь компетентный эксперт установил, что случайное падение при перемещении по палубе баржи невозможно, так как высота комингса и высота лестницы, ведущей на крышки трюма, составляет один метр двадцать сантиметров. Проще говоря, чтобы упасть в люк, нужно было специально взбираться на возвышенность. Тем более перемещение команды судна по барже предусмотрено только по палубе с левой и правой сторон от грузовых трюмов. А нахождение людей на крышках люков трюмов предусмотрено только при выполнении конкретных работ по заданиям должностных лиц, под их руководством и контролем. И вообще, крышки люков не предназначены для свободного перемещения по ним.

Эксперт исследовал документы и установил, что матрос Андреев не получал задания от своего непосредственного руководителя на выполнение работ в месте несчастного случая, как и не поставил в известность руководителя о намерении взобраться на крышку люка. Место инцидента не являлось рабочим местом матроса Андреева, который в тот момент нес вахту. Выводы эксперта говорят о том, что потерпевший не выполнил требования Правил по охране труда на судах морского и речного флота, Устава службы на судах Министерства речного флота РСФСР, инструкции по охране труда для матроса морского и речного судна №10.

Иными словами, матрос самовольно покинул свое рабочее место, ушел с вахты, самовольно перешел с теплохода «ОТА-947» на баржу «ВД-3759». Уже находясь на барже, он продолжил нарушать правила техники безопасности и иные нормативные акты, сумев выйти на крышку трюма, обойдя каким-то образом перекрытый сигнальной веревкой проход. Делать это никто матросу не поручал и не приказывал, всё это он совершил самовольно и в результате упал в трюм.

— Не думаю, что есть вина Ивана Сергеевича,— говорит бывший боцман судна «ОТА-947» Дмитрий Гарашкин. — Это была не его вахта еще. И человек пошел по крышкам, зная, что крышка открыта. Даже если старпом его направил, он должен понимать, что крышка открыта. Я вообще не понимаю, как он мог туда свалиться... На баржу во время вахты заходить не нужно. Только по команде старшего. Если тебя отправляет твой начальник, он за тобой следит, включает освещение или матрос с фонариком должен идти. То есть если ты идешь на баржу, то только с разрешения. Самовольно ты на баржу не ходишь.

Второй помощник капитана Павел Сидоренко считает, что на судне произошел несчастный случай:

— Человек, который пострадал, сам нарушил технику безопасности. Вины капитана нет. Он, капитан, не был на вахте. И если почитать Устав службы на судах внутреннего водного транспорта Российской Федерации, то там расписаны обязанности всех членов экипажа, и капитан выполнял свои обязанности в соответствии с уставом. Капитан отвечает за весь экипаж, за организацию службы на судне, и у него есть вахтенные помощники: старший помощник капитана и второй помощник капитана. Мы вахту несли по четыре часа, и понятно, что, когда капитан не на вахте, за работу судна и экипажа отвечает вахтенный помощник. В момент, когда этот несчастный случай произошел, был старший помощник капитана. И матрос Андреев был на вахте.

Павел Сидоренко рассказал, что в тот день он закончил свою вахту в восемь часов вечера. К тому времени прибыла ремонтная бригада, чтобы починить крышку на барже. Ей помогали боцман и пара матросов, среди которых был заступивший на вахту Андреев. После того как бригада уехала, перед ним стояла задача закрыть крышку трюма, однако из-за неисправности троса и плохой видимости сделать этого не получилось, поэтому решено было отложить починку люка до утра. Далее потерпевший до 24:00 должен был находиться на вахте и выполнять распоряжения вахтенного командира. Но, как мы помним, каких-либо распоряжений от старшего помощника капитана по работам на барже не поступало.

— Всё, что нужно делать на вахте, не сам матрос делает — ему указывает вахтенный командир, и, прежде чем пойти на баржу, матрос должен сказать: «Я туда-то иду», постоянная связь по рации,— говорит Павел.

По словам сослуживцев, в тот роковой день была зарплата и многие были на эмоциях. Кто знает, как так получилось, что матрос Андреев, находясь на вахте в полном снаряжении, оказался к полуночи на барже уже без жилета и фонаря, но с рацией? Может быть, под конец вахты он снял амуницию, гадают коллеги, и, не оповестив командира, покинул буксир?

— Много матерных слов, потому что, по моему мнению, виноватого просто назначают, ведь перед тем, как уголовное дело возбудить, было два-три отказа в возбуждении уголовного дела, то есть они, следователи, признали, что это был несчастный случай. И только через полтора года вдруг решили, что надо кого-то посадить. В ноябре следователя поменяли, сделали так, чтобы дело в Аксайский районный суд попало, хотя само место было в Ростове, на Александровском рейде.

По словам второго помощника капитана, Дон разделен на морскую и речную зоны и месту происшествия задали такие координаты (3120-й км), чтобы разбирательство попало именно в Аксайский районный суд. Однако на деле указанный участок реки запрещен не только для стоянки, но и для расхождения судов.

Шаг влево, шаг вправо — расстрел!

Отметим: в приговоре также говорится о том, что капитан Сидоренко виновен в том, что не выставил ограждения возле крышки люка. Но инструкцией баржи, выданной заводом-изготовителем, установка такого ограждения не предусмотрена: для этого нет технической возможности. Это подтверждает и перечень оборудования снабжения барж, выданный классификационным обществом, а также инструкции по эксплуатации баржи и крышек трюма. Согласно правилам классификационного общества — Российского речного регистра — установка подобных ограждений запрещена. Аналогичная ситуация и с освещением. На барже оно не предусмотрено. Однако суд обвинил Сидоренко и вынес ему приговор именно за невыставление несуществующего ограждения и отсутствие освещения. Но если бы он сделал это, то нарушил бы закон!

В данный момент единственной надеждой на правосудие и справедливость для семьи капитана Сидоренко, близких ему людей и коллег остается объективное и строгое рассмотрение дела в Четвертом кассационном суде общей юрисдикции. На наших глазах очередной порядочный, законопослушный, семейный, ранее не судимый гражданин в угоду показателям становится жертвой предвзятого и бездушного решения судебной системы.

В кассационной жалобе защитник Ивана Сидоренко указывает на то, что считает состоявшиеся судебные акты ошибочными и необоснованными, а их выводы противоречащими (не соответствующими) установленным обстоятельствам дела. По мнению защитника, в приговоре не отражены обстоятельства дела, установленные в ходе судебного следствия, а приведенные судом в приговоре доказательства скопированы из обвинительного заключения.

Наши журналисты будут следить за ситуацией и намерены присутствовать на заседании в кассационной инстанции 15 декабря 2021 года.